– А шестое? И последующие? Как они воздействуют на людей, что создают?

– Тим считает, что каждое разворачивающееся измерение прибавляет новый пространственный фактор.

– Что это значит?

Валера виновато поёрзал на стуле.

– Не знаю, да и никто не знает. Тим ещё говорил о фазах ложного вакуума и рождении магии. Якобы каждое подключение дополнительных измерений позволяет творить с материей любые фокусы.

– Например?

– Проходить сквозь стены, вообще сквозь любые препятствия, твёрдые предметы, не бояться высоких температур и холода…

– Ходить по воде, – рассмеялся Сандро, – как Иисус Христос.

– Не смешно, – осадил его Грубин. – Вполне возможно, в прошлом некоторым продвинутым людям и были доступны все десять измерений, что делало их магами.

– Миф.

– Как правило, все мифы и легенды имели материальные предпосылки.

– То есть дополнительные измерения превращают человека в волшебника, – закончил Медведев, возвращаясь в привычное задумчивое состояние.

– Что-то в этом роде.

– Чем исследования лаборатории могут пригодиться нам?

Гости озадаченно переглянулись.

Сандро сложил губы сердечком.

– Ну-у… сложно представить…

– Если мы сможем проходить сквозь стены, – сказал Валера, – повяжем любых террористов без шума и пыли.

– Мне нужны веские доказательства.

– Поговорите с Бодровым. Он объяснит всё намного лучше меня и предоставит записи.

– Хорошо, пусть зайдёт.

Гости снова направились к двери. Но Валера вспомнил, что хотел спросить.

– Мы можем действовать по своим планам?

– Только очень и очень тихо, не вызывая ни у кого подозрений. Бодрова отвезти после беседы на работу и беречь его как зеницу ока.

– А Руну Лаптеву?

– Лаптеву? – Медведев рассеянно поиграл сломанным карандашом. – Приглядите и за ней.

– Есть. Ещё мы хотели бы осадить эту сволочную нефтеконтору Благовича. Замах у него богатырский, денег немерено, связи в верхах огромные, и если он умыкнёт технологию развёртки – быть беде!

– Пока только поставьте на контроль: прослушка, подглядка, записи всех переговоров. Активные акции не разрешаю, пока мы не заручимся поддержкой соседей.

– Федералов?

– Либо разведки, думаю.

– Но полковник Житомирский не отстанет от Лаптевой.

– Решайте в рабочем порядке, но опять же – тихо и по возможности мягко. Если поднимется шум, у нас отнимут дело и мы окажемся у разбитого корыта. А перспективы мне видятся большие.

В коридоре штаба Валера развернул приятеля к себе.

– Приведи Тима и Руну к полковнику.

– А ты?

– Я пойду к Шестакову договариваться о взаимодействии.

– Мужик он непростой, но профи до мозга костей.

– Знаю, мы пересекались пару лет назад, когда он носил ещё лейтенантские погоны.

Разошлись в разные стороны, привычно стукнув кулак о кулак, как герои голливудских боевиков.

Москва. Лаборатория «Илэвен». 2 июля

Аватары, или цифровые помощники людей, появились в обиходе ещё семь лет назад и прочно завоевали своё место в социальной жизни человечества. Был такой помощник и у Бодрова (он называл его терафимом), гибрид рекомендательного движка, диалоговой системы, тайм-менеджера и коммуникационного гаджета, выглядевший как обычная клипса, цепляемая на мочку уха, либо на губу, либо на краешек ноздри, в зависимости от предпочтений владельца или от выполняемых функций.

На работу Тимофей терафима обычно не брал, используя преимущественно на отдыхе, в отпуске или на даче. Причина же была проста: независимо от того, что терафим знал множество анекдотов, музыки и песен, мог подстраиваться под настроение хозяина и подключать рекомендательные алгоритмы, он категорически подавлял волю человека, самостоятельно подбирая необходимые сервисы и настраивая параметры домашнего оборудования. Кому-то это нравилось, особенно молодёжи, привычно вписывающейся в цифровую среду как её винтик, чтобы не думать, а служить компьютеру живой приставкой, а по сути – кормовой плотью. Тимофей же предпочитал думать самостоятельно и лично решать возникающие проблемы, поэтому или отключал назойливый гаджет, или оставлял дома.

В это утро второго июля он решил взять терафима с собой в качестве дополнительного записывающего устройства. Феофанов, день ото дня ожидавший от институтского руководства закрытия темы, решил провести хотя бы один запуск «мерина», а если успевал подготовить, то и два. Предполагалось настроить инвертор на вскрытие шестёрки, то есть шестого измерения, несмотря на то что ещё не были в достаточной мере проанализированы результаты развёртки пятой квинтики.

Так как Валера ещё на базе Росгвардии предупредил друга об осторожности при контактах с незнакомыми людьми, Тимофей вообще отказался от смарта и разговаривал с Грубиным, а также с шефом и Руной только по скайпу. Впрочем, его это не расстраивало, тем более что бывшая хакерша не давала повода подозревать её в неискренности.

Вечерний инцидент с охраной не получил огласки. Феофанов ещё вчера куда-то позвонил, после того как Тимофей рассказал ему о попытке задержания их с Руной неизвестными «охранниками», и на этом всё кончилось. Утром же тех мужчин на входе в корпус Тимофей уже не увидел.

Собрались в девять утра.

Тимофей заметил, что Римма чем-то расстроена, и шутливо спросил:

– Что случилось, неужели забыли дома выключить утюг?

Римма грустно усмехнулась.

– Ругаюсь со Сбербанком. Он мне мстит.

– В чём дело? – заинтересовался Петрович, обвешанный гирляндой датчиков, которые он втыкал в стены помещения.

– То и дело навязывают услуги, которые мне абсолютно не нужны. Дошло до того, что в шесть утра пришло сообщение, что мне одобрили кредит, хотя я не просила.

– Мошенники! – констатировал Валентин Сергеевич.

Петрович засмеялся.

– Ты чего? – вскинул брови Валик.

– Анекдот вспомнил: подсудимый, вы зачем ограбили банк? Ваша честь, он первый начал!

– Вот-вот, – кивнула Римма, занимаясь утренним макияжем.

Все уже привыкли, что эта шестидесятилетняя женщина, не стесняясь, уделяет много внимания своей внешности: ухажёр был моложе неё на пятнадцать лет, и ей приходилось прилагать усилия, чтобы выглядеть молодо.

Появился Феофанов, торопливо заметался по лаборатории: осмотр «мерина», комп, кофе, – сел на место.

– Готовность пять минут!