— Засады?

— Да. То ли оптика, то ли бинокль. Сверкает здорово.

— И как мы будем переходить реку?

— Черт побери, если бы я сам знал? — ответил я Лехе.

Мы рассредоточились по комнате; я и Леха осторожно наблюдали за противоположным берегом. Хельгу все еще рвало зеленоватой слизью, и она тщетно пыталась прекратить рвотные позывы.

— Косиньеры, — сказал Леха.

— Что? — переспросил я с недоумением.

— Посмотри, у них ножи привязаны к длинным палкам, — ответил мне Леша. — Это они себе такое оружие сделали. Раньше вроде бы где-то про такое я уже читал. Только вместо ножей у них были косы. Вот их и называли — косиньеры. Наверное, они такими ножами в этом доме людей и убили. Похоже очень.

— Жаль, у нас нет бинокля, — вздохнул Славик, удобно устроившийся на полу в промежутке между двумя окнами.

— У нас, дорогой Слава, — ответил я с плохо скрываемым сарказмом, — еще много чего нет. Например, автоматического гранатомета или огнемета. Сейчас бы жахнули по другому берегу, а потом по чистой дороге с песней веселой.

— И чего они тут ждут?

— Кого, скорее. Того, кто хочет выбраться из этого района. Хотят добить тех, кто смог спастись от резни.

— Стас, — сказал мне Леха, — но ведь они явно не ждут людей с огнестрелом. Ты с автоматом можешь их просто распугать.

— Твоими бы устами да мед пить, — безо всякого энтузиазма ответил я товарищу. — Мы же не знаем, есть там огнестрел или нет? А если там еще где снайпер сидит? Нам тогда точно хана. Да и какое еще в речке течение, неизвестно. А то с ног собьет… И все…

— Ну тогда что делать? Назад? Я тут сидеть не хочу. Тут вода рядом, а вот тут — мертвецы. Это же невозможно, Стас!

— Жить захочешь, еще и не так раскорячишься.

Я, конечно, мог ругаться и спорить со своей командой, но по большому счету это ничего не значило. Решение нужно было принимать мне, и вариантов было только три. Сидеть здесь, непонятно чего выжидая. Идти назад — а перспективы? Прорыв вперед? Страшно. Очень страшно. Что это за цунцванг?..

В этот момент ситуация изменилась, и все мои расчеты сразу потеряли всякую ценность. Я услышал шум приближающейся машины. С нашей стороны. Я осторожно переместился в соседнюю комнату и выглянул в окно. Грузовичок, под завязку набитый «косиньерами», приближался к броду. Я аккуратно, но быстро вернулся обратно.

— Прячемся! Прячемся! Быстро!!!

Особо повторять было не нужно. Я залез под кровать. Славик спрятался в шкафу (я до сих пор не могу поверить, что он там поместился). Куда исчезли Леха и Хельга, я уже не видел. Мы замерли. Честно говоря, я очень рассчитывал, что трупы, которые лежали в доме и так нас смущали, теперь должны были нам помочь. Я очень рассчитывал, что «косиньеры» просто побрезгуют лазать по помещению, пропитанному трупным запахом.

Грузовичок остановился около нашего дома, но двигатель продолжал работать. Это меня очень обнадежило. Однако то, что к дому кто-то шел, было очевидно. Мне плохо было видно с пола, но я заметил, что в окне появилась чья-то рожа. Наверное, он точно увидел трупы, потому что издал какой-то трудноописуемый звук и сплюнул. Голова исчезла, я почти перевел дух… И тут через окно в комнату влетела бутылка с зажигательной смесью. В этот момент я молился только об одном — чтобы мои товарищи не выскочили с воплями из своих укрытий и не сдали нас всех с потрохами. Но неужели нас все-таки заметили и теперь ждут, что мы, как тараканы, начнем прыгать изо всех щелей? Или они так проверяют, не спрятался ли кто в доме?

Мысли вихрем мелькали у меня в голове, а сам я смотрел, как пылает посреди комнаты пламя и растекается по сторонам. Но все равно я сумел услышать, как машина за окном двинулась куда-то вперед.

«Уезжают»! — с надеждой подумал я и разрешил себе выскочить из укрытия.

— Все на выход!

Когда Слава вывалился из шкафа на пол, по его ошеломленному виду я понял, что он и не подозревал о том, что мы горим.

— Все в сад!

Мы вывалились через крыльцо во двор и на четвереньках уползли в заросли винограда, полностью закрывшие собой весь забор со стороны реки. Я снова занял такую позицию, чтобы была возможность просматривать этот блок у реки. Ничего иного пока не оставалось. И я был вознагражден. Грузовичок остановился у самого брода. С той стороны реки поднялись люди и пошли к машине вброд. Они, наверное, перешли все, потому что больше никакого движения на той стороне реки я не наблюдал. Сильно рискуя, я перебрался вдоль забора как можно ближе к собравшейся толпе, сделав знак всем остальным из своей команды оставаться на своих местах. Мне здорово помогал виноград, который обвил, как мне показалось, практически весь забор по периметру. Он довольно надежно укрывал меня от людей на улице и в то же время позволял слышать все, что они говорят, и даже частично их видеть.

Жаль, но слушать-то было нечего. Люди говорили на своем восточном языке, и я не понял ни единого слова. Зато мне удалось разглядеть, что почти все они, кроме двух человек, уселись в грузовик, тот развернулся и уехал. Оставшаяся парочка лениво побрела обратно.

В голове у меня возникла одна забавная идейка. Я даже плотоядно усмехнулся. Я вернулся обратно, жестами собрал всех вокруг себя и обратился к Хельге.

— Олечка, там почти все уехали, кроме двух человек. У нас есть хороший шанс на прорыв. Но только при одном условии — если ты нам всем сейчас здорово поможешь.

— Это как? — спросила Хельга.

— Тебе придется выйти. Сделай вид, что ты измучена, испугана, плохо соображаешь. Вид у тебя сейчас реально не очень — без обид, — так что сильно не переигрывай. Иди медленно, пока они тебя не увидят. Произведи шум какой-нибудь, типа, случайно. Они тебя заметят. Захотят изнасиловать, не сомневайся. Убегай обратно к нам. Только не быстро, чтобы они видели в тебе легкую добычу. Здесь доска подгнила, мы ее сейчас тихо выломаем, ты вылезешь, а потом залезешь обратно. Они пойдут за тобой, точно говорю. Уверен! Ну а мы тут их мягко примем.

Хельга не колебалась ни секунды.

— Выламывайте, — приказала она.

Я мигнул друзьям:

— Только тихо!

Доска реально была подгнившая. Стараясь не шуметь, мы быстро выломали и ее, и соседнюю, расширив проход до приличных размеров. Хельга молча скользнула в образовавшийся проход. Я занял свой наблюдательный пункт. Девчонка, на мой взгляд, играла свою роль бесподобно. Я бы на месте этих двух негодяев поверил бы, что эта измученная блондинка — легкая добыча для самых разных видов секса. Парочка «косиньеров» успела пройти почти треть реки, и только тут один из них обернулся. Он сначала замер, потом дернул за рукав своего напарника, тот тоже оглянулся. Они пару секунд постояли в замешательстве, а потом резво рванули обратно. Здесь уже Хельга сделала вид, что только что заметила их. Она развернулась, и, заметно приволакивая ногу, устремилась к отверстию в заборе. Увидев такое дело, потенциальные насильники перешли на галоп. Я уже начал слегка беспокоиться, что они смогут догнать Хельгу еще до того, как она окажется по эту сторону забора, но девчонка чуть прибавила, слегка увеличила расстояние до преследователей, успела пролезть в дыру и замерла, ища нас взглядом. Я прошептал ей: