Китай, Россия, Иран и некоторые страны Южной Америки промолчали, ещё не выработав собственную позицию. Там везде опрашивали профильных учёных и старались свести их разноречивые выводы в один пучок, чтобы выработать решение на государственном уровне.

Те и другие ссылаются на этические ценности, но уже даже дворники понимают, что этика в наше время ничего не значит. Ею удобно прикрываться, но никто не руководствуется, в расчёт не принимает, не Средневековье, чай.

Наступил новый мир, мир всеобщего бандитизма на всех уровнях жизни и общества. Это называется демократией, хотя какая это демократия, просто либерализм в самом откровенном виде…

Всё-таки наша охрана, о которой вообще не думал и которую почти не замечал, работает успешно. Их старший не просто обходит территорию и проверяет, как работают видеокамеры, но и общается с персоналом своего уровня, то есть слесарями, электриками, уборщиками и прочим людом, без которого не обойтись пока что ни в одном НИИ.

Это он заподозрил двоих, что работают на кого-то ещё. Переговорил с одним и другим, первый быстро раскололся, слишком уж неопровержимые улики предъявили, второй учуял сжимающиеся тиски и пытался бежать, но старший передал мысленный сигнал охране, и того подстрелили в прыжке, когда с разбега перемахнул декоративный заборчик. С пулей в ноге он сразу раскололся, кому передавал сведения о нашей работе.

Когда я утром явился в институт, там уже все только и говорили о попытке ночного взлома.

Уткин, весь взъерошенный и с блестящими от возбуждения глазами, бросился мне навстречу.

– Ну кто бы подумал! – вопросил он потрясённым голосом. – Ну кто бы предположил такое?..

Я двинул плечами, вопрос риторический, зато Марат гордо ответил за меня:

– Наш шеф ждал. И даже был готов. Потому мышеловка и сработала.

Уткин отмахнулся.

– Шеф не мы, он уже почти не человек, раз директор, а вот кто из людёв мог предположить такую гнусность? Мирно так трудимся, в тетрис играем тайком от начальства, а тут джеймсбондовские страсти в нашем болоте!

Подошёл Данила, спокойный и вальяжный, сказал сытым голосом:

– Да ладно, тоже мне джеймсбондовские. Никто по крышам не прыгал и автомобили бабахами и фейерверками не портил. Так, постреляли малость по мелочи!.. У казино такое каждую ночь, уже привыкли.

– Так то казино, – возопил Уткин, – а то мы, люди!.. Человеки!.. У нас же нет обезьянства!.. Или есть?

– Да мы во всём обезьяны, – сказал Данила успокаивающе. – Не прыгай, не прыгай. А то банан не дам. Шеф, к вам вопросы были?

Я отмахнулся.

– Стараются не тревожить, чтоб работу не тормозить. Главное, защита сработала. Не зря жалованье получали просто так.

– Не просто так, – вступился Марат, – а в ожидании вот такого вот.

Уткин подтвердил:

– Тот случай, когда даже я, демократ и почти либерал, одобряю наличие карательно-репрессивного аппарата по подавлению и непущению!.. Здесь им не там. Можем, когда хотим. Хотя обычно чего хотим, не знаем. Но у нас же человеческий фактор с полудемократическим лицом?

Подошёл завхоз, долго и нудно начал, что ещё нужно докупить по мелочи и что в запас. Я и так уже на взводе, подумал со злостью, да чтоб ты сдох, старый пень, сам не можешь решить, что ли?.. Не директорское это дело за каждым гвоздём следить, это твоё дело, ты ж дурак и на что-то большее не способен.

Но взглянул в его доброе простоватое лицо, устыдился и тут же мелькнула пугающая мысль, что с нейролинком четвёртого уровня всё обнажилось бы, как стыдно, я же вовсе не хотел, чтобы он умер, хороший вообще-то человек, хоть и недалёкий… Нет-нет, и эту мысль не нужно выпускать, она оскорбительна, но как не выпускать, мысль не воробей, уже не поймаешь…

В дальнем конце коридора Анатолий и Влатис привычно спорят, я поспешно заставил себя переключиться на их разговор, с ходу уловил накалённый голос Анатолия:

– Вы все дураки!.. Ретроказуальность… Этические принципы ГИИ… Всемирное воскрешение предков по моим представлениям, что являются единственно верными…

Я с облегчением вздохнул, Анатолию и Влатису вроде бы особо скрывать нечего, целиком поглощены прогрессом хайтека, хотя, конечно, кто знает, кто знает…

За спиной послышались торопливые шаги, это подбежал Бер, сказал зло:

– Комитет по этике всё-таки добился, сволочи!

Я спросил торопливо:

– Чего добился?

– Запрета на разработку нейролинка четвёртого уровня! Дескать, опасен. До выяснения.

Я педантично уточнил:

– Не запрета, а приостановки, это не совсем то же самое… хотя вообще-то в наше время приостановить до выяснения, это остановить вовсе.

Он сказал тоскливо:

– Да, выяснять у нас любят долго, годами. Это безопасно, а жалованье идёт. Что будем делать, шеф?

Я промолчал, подошёл Фауст, всегда интересно, что изречёт шеф, прислушался, сказал мрачно, но с таким видом, будто год готовился к такой новости:

– В Штатах то же самое, даже раньше… И в Германии по требованию демократической общественности приостановили. Ну и что? Шеф, скажем, что и мы в ногу с мировой общественностью, трудно ли сказать?.. С дураками бодаться, только рога сломать.

На меня смотрят в ожидании, я проговорил нехотя, чувствуя неприятную тяжесть в животе:

– Да, с дураками бодаться нам не с руки. Сами такими станем. Но мне кажется, наверху предусмотрели, потому наш институт заблаговременно принял патронаж Министерства обороны вместе с его деньгами. Главное, чтобы в самом коллективе не слишком болтали.

Марат с живостью потёр ладони, неприятно проскрежетал металл.

– Болтун – находка для врага, – сказал он гордо. – Эх, недостаёт четвёртой версии! Мигом бы к стенке, не отходя от кассы!.. Но, шеф, мы же одна раса!.. А за стенами института питекантропы какие-то. Даже денисовцы. Пусть и с дипломами гуманитариев, всё равно питекантропы. Разве питеки поймут, что продолжаем ту же тему?.. Для этого извилины нужно иметь, а у них одна, да и та поперёк жопы. Гордо и значительно прикроемся режимом секретности. Сработает!

По их лицам вижу, начинают оживать, у кого-то даже щёчки порозовели, а глазки заблестели.

Влатис кашлянул, сказал многозначительно:

– Я придумаю тему для завесы. Работаем, даже пашем, рассчитываем на нобелевку!

– В сопредельной области, – подсказал Страйдер.

– В сопредельной, – согласился Влатис. – А то и вовсе продолжаем совершенствовать вторую модель, чтобы управлять экзоскелетами ещё легче. Всё-таки много недовольных, приходится обучаться чуть ли не месяц! А мы пообещаем свести это привыкание к неделе, а потом вообще к двум-трём часам!.. Такое этики примут хоть и не на ура. Технику вообще не любят, но примут, им тоже понадобится в старости.