– Рома – дурак… Точнее – жизнерадостный дурень. Его я прощаю.

– Даже так? – Вы судья… – Катя закивала головой. – Не болтай лишнего… Тоже мне девочка-целочка… Бомбанула профессора на бабки, а теперь строит из себя непонятно «что».

– «Кого»… – огрызнулась Катя.

– Ну, пусть будет непонятно «кого»… Мы все… знаешь – Саша покрутил открытой ладонью у головы, явно намекая на грехи, имеющиеся у каждого, – со скелетами в одном месте. Я нравственную сторону решения задач не трогаю.

– А как же можно осуждать поступки других, которые вы почему-то считаете безнравственными, и при этом работать такими же безнравственными методами?

– Крыс убивают безнравственно… На то она и крыса. А это шобло – хуже крыс. В то время, когда мои боевые товарищи гибнут хрен знает за что, получая копейки, – они грабят всю страну… Да, ну тебя к бесу. Давай чаем лучше угости, – Полковник снял кожаную куртку, посмотрел по сторонам и бросил её на стул, стоявший у окна.

Сидя за чаем, они говорили мало. Говорил в основном Полковник. Катя слушала, глядя на остывший чай. – Твоя новая задача проста до предела, – инструктировал бывший ГРУшник. – Послезавтра я заеду за тобой. Ожидать будешь дома, но одетой и готовой к действию…

Профессор Хомич пришёл домой после приёма у психиатра. Настроение было ужасным. Алла Степановна бубнила из кухни про какие-то ложки, которые он не туда положил или не так поставил… Он – думал об одном: «Неужели галлюцинации? Доктор внимательно слушал, записывал. Долго рассматривал зрачки. Смотрел язык. Водил молоточком влево-вправо. Стучал под коленную чашечку. Диагноз затруднился поставить. Да и как? Хомич не рассказал всю правду. Боялся – признают сумасшедшим. А там… пиши – пропало. В психушку только попади! Не выберешься. Там нормальные, ведут себя так, что сомнений нет в их сумасшествии. Нет. Нужно искать другую причину этих видений. Или всё-таки его разыгрывают? В таком случае розыгрыш очень жесток и бесчеловечен. Нужно обращаться к …»

А вот к кому? Он не мог придумать. В комнату вошла Алла Степановна:

– Даник, а ты не помнишь того бравого Сашу – Полковника? Ну, который нам кое-что возвернул.

– Как не помнить, если он у нас в проекте работает. – Да? – Алла Степановна перестала перемешивать в миске какую-то мудрёную стряпню. Присела на краешек стул и, кивая головой, продолжила:

– Так он мине приснился. Вроде как звонок. Я беру свой мобильный, а он говорит: «Алла Степановна, а Катя-то живая. Воскресла». Я так спугалася, что проснулась. Смотрю, а трубка в руке. Вот и не могу понять. Приснилось мне, или вправду ночью он звонил. А я спросонья не поняла?

– И у тебя тоже? – вырвалось у Хомича.

Жена посмотрела на мужа как-то не очень хорошо. Потом встала, подошла к нему поближе. Даниил Львович, пряча глаза, запричитал:

– Я имею в виду, что мне тоже какие-то странные не то звонки, не то сновидения… Не знаю.

– Ты что-то не договариваешь, Даня. Тебе он звонил?

– Нет… Он – не звонил. Она звонила…

– Хто?

– Катя, – Даниил Львович сжался, прикрывшись инстинктивно руками, словно ожидая удара.

– Заработался совсем, – только и ответила Алла Степановна, да и направилась в кухню, продолжая помешивать ложкой в миске. Дойдя до двери, она вдруг резко остановилась и, не оборачиваясь – охнула так, что профессор дёрнулся от неожиданности:

– О-ох! Ох, и дурни мы с тобой, Даник! Ох, и дурни! Дундуки, таки да! Они ж нас обвели круг пальца… Ой, как идиётов обвели.

Алла Степановна, несмотря на крупные габариты и приличный вес, пулей влетела в кухню, поставила миску на стол, сдёрнула передник так, что треснули лямки, и, выйдя в прихожую, стала одеваться.

– Ты куда? – подойдя к ней, спросил муж.

– На кудыкину гору!

– Я серьёзно…

– Та и я тоже… серьёзно… О… Они не знают, с кем связались! У меня папа был следователь по особо… А вправду – куда сейчас я? – Алла Степановна перестала одеваться. Присела на пуфик, стоявший под вешалкой, и глубоко вздохнула. Потом сняла плащ. Повесила его обратно и стала разуваться, причитая и приговаривая проклятия Полковнику, Кате, всему миру и Даниилу Львовичу заодно:

– Де вы все взялись на мою голову, черти проклятые… полковники, уборщицы… и ты, профессор недоделанный…

– А я-то тут при чём? – профессор в недоумении смотрел на жену.

– Та ни при чём! А только деньги в сейфе хранил зачем?

– Но, мы же вместе так решили…

– Мы решили! Так я – баба, глупая! А ты? Он целый профессор. Но, видать тоже того, с валетами, – она покрутила пальцем у виска.

И в этот момент зазвонили оба мобильных телефона супругов. От неожиданности Даниил Львович и Алла Степановна дёрнулись, потом замерли и не решались ответить. Первым пришёл в себя представитель сильного пола. Он взял со стола трубку мобильного телефона и спокойным, насколько возможно в данной ситуации, голосом сказал:

– Я слушаю вас. Говорите.

Алла Степановна не слышала голос звонившего, она ответила по своему телефону:

– Слушаю.

Ей ответили сразу же. Мужской ровный голос, чеканя слова, приказал:

– Мужу не мешать. Рот на замке. Это условия вашего спокойствия.

Больше ни слова звонивший не произнёс. Женщина, не понимая, что происходит – смотрела на замолчавшую трубку и нервно трясла нижней губой, явно пытаясь что-то сказать, но слова застряли глубоко и сильно. А между тем глаза профессора расширились до чрезмерных размеров и грозили вывалиться под дужками очков на пол.

– Хочет встретиться? Но… я думал, что… В каком смысле?

– …

– Мы ничего… я просто…

Разговор, очевидно, закончился, так как несчастный муж Аллы Степановны опустил руку с трубкой и упал на стул, уперев при этом взгляд в супругу.

– Что? – Алла Степановна спросила тихо и заискивающе.

– Мне срочно нужно на работу… Дело не терпит отлагательств… Мне срочно… Ты не видела мои брюки, Аллочка?

– На тебе… Что? Кто звонил, Даня? Что-то серьёзное? – Допытывалась жена.

– Ничего особенного, просто вскрылись определённые обстоятельства… А где могут быть мои… ах, вот они. Собравшись и одевшись, Даниил Львович ушёл из дома, оставив жену в недоумении и догадках о сути звонка, который заставил профессора срочно уйти. Уже сидя в машине, профессор опять ответил на настойчивый звонок телефона:

– Я еду, – не сомневаясь ни на мгновение, кто звонит, ответил профессор.

– …

– Нет. Не сказал.

– …

– Даже жене… Я всё понял. Еду по адресу… Далее всё, как вы сказали…