– Лекс, сынок, это ты? – послышался из кристаллика глухой, но такой знакомый голос, и светящееся лицо Тайласа на стене приветливо улыбнулось, в уголках глаз проступили лучистые морщинки. – А где Талк? Ты разве не у себя?

– Э… нет, извините, – пробормотал Саня. От волнения у него все мысли улетучились – как назло, на уме вертелся лишь злополучный плевок в Нефа, но об этом-то мастеру Тайласу точно лучше не знать.

– У тебя все нормально, Лекс? – встревожился тот, должно быть, заметив страдальческое выражение лица парня. – Понимаю, что должен был еще вчера побеседовать с вами, дети мои, но, к сожалению, у меня не было такой возможности.

– Нет, что вы, все в порядке, – невольно заулыбался Белов, – вы меня врасплох застали, пришлось в складскую нырнуть, вот и…

– Вот и отлично, – в ответ улыбнулся чародей. – Хотел напомнить вам, ребята, о письме.

– Каком пи… – начал было парень и тотчас вспомнил о свитке, который Тайлас дал им перед отъездом.

– Да, оно самое, – кивнул маг, – я так и подумал, что вам тут не до моих свитков – новые впечатления, новые друзья…

«Да уж… хорошенькие “новые друзья”», – мрачно подумал Саня, сразу же вспомнив о своих переделках.

А чародей продолжал:

– Но не хотелось бы, сынок, чтобы вы забыли о моей просьбе.

– Конечно, мастер Тайлас, – кивнул Саня и повторил зазубренную информацию: – В два часа пополудни, Большая Каминная собора Агнеуса Солнцеликого! Четвертый камин слева.

– Прекрасно, Лекс, – обрадовался маг, – уверен, что вы справитесь с заданием. Кстати говоря, у меня, возможно, появится время обучить вас волшебству – только сначала с нашими делами надо закончить.

И сердце Белова затрепетало: как же жаль, что Тайлас прямо сейчас не может забрать их отсюда! Как бы дорого он дал, чтобы снова оказаться в уютных покоях чародея.

Маг же попрощался с Лексом, и кристаллик погас. Стена напротив снова потемнела, лишь тонкие солнечные струйки проникали сквозь щели двери.

Парень вздохнул, откинувшись спиной на дощатую стену: удивительно, но сейчас он чувствовал себя куда лучше – мастер Тайлас о них помнит и собирается научить волшебству.

Саня даже глаза прикрыл: «Ничего-ничего! Скоро мы научимся магии, и тогда-то я поквитаюсь с несчастными толстяками…»

«А про призрака-то я забыл спросить! – неожиданно вспомнил Лекс, выбравшись из складской. Он посмотрел по сторонам, но толстяков нигде не было видно. – Эх, застал Тайлас меня врасплох… Ладно уж, в следующий раз обязательно узнаю!»

Саня поднялся по ступенькам, то и дело оглядываясь.

«Нет уж, пусть Талкин теперь соображает! – подумал он, снова почувствовав злость. – Не могу я заниматься расследованием, когда эти гориллы в любой момент могут меня поколотить. А теперь-то они точно не отстанут…»

Парень вздохнул, стараясь не думать о белом комочке мятки на груди у Нефа, и решительно распахнул дверь кельи.

Внутри было светло и уютно, и если бы не ненавистный пижон Джертон, который сидел на Женькиной кровати, было бы совсем замечательно. Лекс на секунду замер в дверях, заметив чернявого предводителя хулиганов, но виду решил не подавать.

«Пусть торчит, если ему так нравится», – мрачно подумал он и прошел в келью, демонстративно игнорируя послушников. Зато Джертон и Талк, увидев Лекса, как по команде умолкли. И от этого настроение у парня совсем испортилось.

«Понятно, секретничают тут», – подумал он, бросив злобный взгляд на Женьку, который сидел на его лежанке. По правде говоря, ему дико захотелось снова сбежать, но он пересилил себя: много чести будет им обоим! Теперь его очередь отдыхать.

С этими мыслями Саня решительно захлопнул дверь и холодно бросил Талкину:

– Встань с моей кровати.

Женька поднялся и неловко кашлянул:

– Саня, в смысле, Лекс… Мы тут поговорить хотели. – Женька снова переглянулся Джертоном.

– По-моему, и так все понятно, – буркнул Белов. Он присел рядом с сундуком, откинул крышку и принялся рыться в вещах: где-то здесь, под одеждой, должен лежать свиток мастера Тайласа. Саня спиной чувствовал на себе Женькин взгляд, но нарочно не обращал внимания. Черноволосый пижон тоже молчал, иногда только ерзал на лежанке.

«И что он тут засел? – с досадой подумал парень. – Или они теперь повсюду вместе будут ходить? Этак мне и не поговорить с Талком!»

– Послушай, Лекс, – снова начал Талкин, покашливая, словно испорченный патефон. – Нам надо поговорить…

– Ну, так и говорите, – сердито бросил Белов через плечо, в этот миг он наконец нащупал свиток. – Мне-то что?

Парень хотел было уже захлопнуть крышку, как сзади послышался задорный голос Джертона:

– Слушай, Лекс, да хватит тебе притворяться. Я все знаю и понимаю.

Саня в шоке повернулся к черноволосому: тот улыбался, скрестив руки на груди. И Белов изумленно воззрился на Талка: неужели он рассказал ему в с ё?!

– А… что именно? – проговорил Лекс севшим голосом.

Но Талкин заговорщицки подмигнул ему, и тот непонимающе вскинул брови.

А Джертон продолжал:

– Короче, Лекс, Талк поговорил со мной, и я… в общем, как бы это выразиться… Скажу прямо – я ничего против тебя не имею, – заявил он, почесав затылок. – Тебе надо было раньше с нами поговорить. И вообще, Лекс, язык – лучший друг удачливого чародея – хоть послушника, хоть мага.

– А… гм… – Саня пожал плечами: в голове у него царил настоящий хаос – неужели Талк все рассказал Джертону? И неужели тот поверил?!

«Но что же теперь будет? Тайлас нас точно прибьет!» – ужаснулся парень.

– Ну, я же говорил тебе, Джер, – вмешался Женька, – ни я, ни Лекс ничего не помним! Теперь-то понимаешь, как он удивился? Представь – приходишь ты куда-то, где жил и учился, а на тебя наезжают, обзываются и все такое. А если еще учесть, что мы с Лексом в Лаумите подружились…

– Понимаю-понимаю, – махнул рукой черноволосый. – То-то я гляжу, как вы оба поменялись. Прямо не узнать!

Саня несколько секунд слушал болтовню Талка и пижона Джертона, силясь сообразить, что происходит, как вдруг его осенило: «Точно! Как же я сразу не догадался: провал памяти – вот о чем они! Конечно же, это куда лучше ереси про “все из-за Лаумита”, после которой мы как идиоты блаженные выглядели! Молодец Жека, самого Тайласа умыл!»

А Талкин продолжал разглагольствовать:

– Я ведь и сам удивился, когда узнал, что мы с Лексом, оказывается, враждовали, понимаешь?

И Белов почувствовал ликование: вот это Талк! Вот это молодец! Как ловко умудрился навешать лапши на уши прохвосту Джертону!

И Лекс украдкой показал Женьке большой палец.