– Чего завис, Лексюк? Забоялся? – сквозь смех проговорил Гунтас. – Правильно трясешься – ты ведь еще не извинился перед нами, правда, Неф? – подмигнул он светловолосому дружку.

Тот радостно осклабился:

– И впрямь не извинился! Как нехорошо…

– А ну, прекратите! – громогласно воскликнул Гудиан. – Иначе Агнеус-Солнце покарает вас своим Перстом!

– Смотри, как бы мы тебе самому персты не пообломали, – отмахнулся от него толстощекий Гунт.

– Давай-ка заставим Лексюка, – гудел Нефлинг, – а эти потом сами нас умолять о пощаде будут. Лексюк у них сейчас главный, и он плохо влияет на сулёг.

– На колени, живо! – рявкнул Гунтас так, что Абио вскрикнул от испуга, а Саня выпал из прострации.

– Чего? – поморщился он, инстинктивно держась за нагрудный карман. Честно говоря, ему сейчас было плевать и на толстяков, и на обидные слова, и даже на Гардока. Его занимало лишь одно: мастер Тайлас! Надо срочно бежать. Ведь кристалл может умолкнуть в любую секунду! А это не мобильник, чтобы потом перезвонить.

– Э, ты тут не шали! Удрать решил? – прикрикнул Гунтас, заметив поползновения Белова.

– А ну, стоять! – подхватил его дружок. – Живо извиняйся и читай Риан раскаяния! – рявкнул он и скрестил руки на жирной груди, выставив правую ногу так, что Лекса даже смех пробрал.

– Может, тебе еще гопака сплясать?

– Чего ты промямлил, пискля несчастная?.. – угрожающе начал было светловолосый толстяк.

– Да тьфу на тебя! – с чувством плюнул в его сторону Лекс, и надо же было такому случиться – мятка, которую он так усиленно жевал, вылетела у него изо рта и попала Нефлингу точнехонько на бордовую робу, чуть ниже груди!

– А?! – Толстяк так и остолбенел, завороженно глядя, как белый тягучий комочек медленно стекает вниз, к широкому ремню. Мятка, видимо, даже слишком свежей оказалась: растекалась она просто отменно!

Абио, Гунтас и Гудиан застыли с открытыми ртами, глядя то на Нефа, то на Лекса.

– Ты это… ты это чего? Совсем обнаглел? – промычал Нефлинг, не в силах прийти в себя от изумления.

И Белов почувствовал себя совсем дурно: надо же так проколоться! Теперь-то он точно встрял по полной! Ноги у него стали ватными от волнения, руки вспотели, он даже про кристаллик в кармане забыл, а тот продолжал дрожать и биться, точно живой.

– Он на тебя плюнул, Неф, ты представляешь, – проговорил Гунтас, словно тот этого сам не видел.

Толстяки были вне себя от удивления, но мало-помалу начинали приходить в себя. И Лекс, не дожидаясь, пока они за него возьмутся всерьез, со всех ног бросился прочь по коридору, к лестнице.

В ту же секунду сзади послышались ужасный шум и вопли Нефлинга:

– Ах, он забузз… гад, сулёга! Гунт, держи его… держи Лексюка!

Сзади загрохотали подметки их башмаков.

– Он в келью рвется, жми, Неф! – вдогонку ему полетел рев Гунта.

Мимо проносились светлые окна, Белов, не чувствуя под собой ног, круто свернул на лестницу, врезавшись в стайку послушников.

– Стой! – заорал один из них, с кипой книг в руках, но было поздно – талмуды градом посыпались на пол.

– Ты что, свихнулся? – закричали ему вслед, но Саня, лишь буркнув «извините», бросился вниз, расталкивая магов и послушников.

Не успел он даже спуститься с лестницы, как сзади снова послышались грохот и крики:

– Стойте, психи, осторожнее!.. А-а! Вы что творите…

– Мы не хотели, братцы, все из-за того сулёги, – доносились обрывки воплей. Похоже, толстяки вообще снесли всех на своем пути.

– Вон он, Неф, поднажми!.. А ну, все вон…

Снова что-то брякнуло, стукнуло, и сверху загрохотали железные подметки – хулиганы мчались за ним, точно гончие за зайцем. Белов выскочил в крытый коридор – впереди виднелись площадь и голубое небо.

– …Вон он, уже внизу! – ударил в спину рык не то Нефа, не то Гунта, и в следующую секунду оба толстяка выскочили в коридор.

– Ага-а, попался, сулёга, забузз тебя раздери! – заорал Нефлинг, он был потный и всклокоченный, глаза его горели прямо-таки дьявольским огнем.

– Стоять, если хочешь жить! – подхватил Гунт, но Саня, собрав все силы, ринулся наружу, а толстяки снова за ним. Парень даже не думал, что они могут так быстро бегать!

Мимо промелькнули двери складской, знакомые ящики с гвоздями, бочки… и наконец-то площадь! Лекс резко свернул влево и чуть не сбил с ног высокого мага, который важно шествовал, сложив руки на груди.

– Осторожнее надо бегать, сын мой, – начал было тот, как в ту же секунду из-за угла с воплями вылетели хулиганы.

– Стойте, дети мои!.. – вскричал маг, дернувшись в сторону, но было поздно: Нефлинг и Гунтас с размаху врезались в бедолагу, и крик его смешался с дурными воплями толстяков. – Вы что, сдурели? – Маг вскочил на ноги, отряхивая мантию. – Что за догонялки в обители?!

Хулиганы забурчали что-то в ответ, провожая Белова злобным взглядом. А тот благоразумно не стал дожидаться, пока разъяренный маг их отпустит, и бросился подальше отсюда.

Свернув в узкий проулочек между складской и пекарней, Саня замедлил шаг, а потом и вовсе остановился, прижавшись спиной к прохладной стене. Он едва стоял на ногах. Но хуже всего было то, что теперь толстяки точно объявят ему войну! От этой мысли у Лекса снова появился ком в горле, который он никак не мог проглотить.

«Теперь одному даже выходить опасно – в два счета побьют, гады!» Парень тяжело дышал и никак не мог успокоить грохочущее сердце. Уж он-то знал, что делают за такие вещи – попробовал бы кто-нибудь плюнуть на него там, на Земле!

Саня шумно вздохнул: что же делать?

«Эх, сколотить бы свою компанию, но из кого – из тощего Абио, фанатика Гудиана и слабака Аткалагона? Толку-то от них… лишь морока одна», – отрешенно думал парень.

Где-то поодаль послышались топот и шум – наверное, толстяки наконец-то улизнули от взбешенного мага.

«Может, им еще работ на огороде добавили? – мстительно подумал Саня. – Или даже порку…»

В эту самую секунду в груди его вдруг снова что-то зажужжало, и у Лекса ёкнуло сердце.

– Кристалл мастера Тайласа! – Мысли его снова пустились вскачь. Он выхватил кристаллик: Турган сиял-пульсировал золотистым светом. И Саня, недолго думая, скользнул в складскую.

Здесь было сумрачно: сквозь щели в двери проникали лучи солнца, выхватывая темные громады сундуков, по бокам до потолка высились огромные ящики и стеллажи с полками.

– Хаксима, мастер Тайлас, – выдохнул парень заветные слова и потер шестигранник. Он ожидал, что на кристаллике появится лицо чародея, однако Турган вдруг зашипел, взблеснув желтым сиянием, и на стене напротив вспыхнуло лицо Тайласа: тот же белый плащ с узорами, седые волнистые волосы и выцветшие голубые глаза.