— А что мы можем, мать твою?! — рявкнул Бес.

— Ждать, — Бек потер лицо ладонью, — Через четыре-пять дней ее доставят сюда же, откуда и забрали.

Харитон долго смотрел на друга. Бек готов был сжаться под этим сканирующим взглядом. Свалить куда подальше. Но выстоял. Правда, напрягся, готовясь получить, скорее всего, самый жесткий бой в своей карьере.

Руки Беса сжались в кулаки. Все, чего ему хотелось — выместить на ком-то злость и агрессию, затмившую разум. Мозг на автомате подсказывал слабые места на теле противника…

Но Харитон выдохнул. Прикрыл глаза. Отступил.

Это будут самые долгие пять дней в его жизни. Дни ожидания.

* * *

* * *

Харитон бездействовал следующие несколько часов. Он не собирался сидеть, сложа руки. Однако и подвергать Мишель опасности не хотел.

Разные мысли лезли в голову Беса. Куски головоломки упрямо не желали складываться в одну четкую картинку. И даже привычная тренировка не давала покоя. Размеренные удары рассекали тишину спортзала, Бесу казалось, что движения недостаточно быстрые, а удар недостаточно сильный. И с каждой секундой кулак Беса становился сильнее, удар точнее, а дыхание резче, опаляя грудную клетку огнем.

Бес не отреагировал, когда в помещение вошел Степан. Словно Харитон все еще был один, он наносил стремительные удары по снаряду, проматывая в памяти события последних часов.

Ажур смотрел, как Бес с ожесточением колотит грушу. Кажется, еще секунду и растерзанный снаряд кулем свалится на пол. А Харитон все продолжал методично наносить удары. И они становились все быстрее.

До тех пор, пока Бес не сорвался. Ажур видел, как Беса прорвало, заклинило. Как его кулаки одним сплошным потоком рванули вперед, молниеносными движениями рассекая плотную кожу боксерской груши, не выдержавшей натиска разъяренного мужчины.

Степан стоял, молча, понимая, что другу нужно спустить пар. Ажур ждал, когда Бес возьмет себя в руки. Но время шло, а Бес все не успокаивался, продолжая наносить удары ногами на упавший на пол снаряд.

В какой-то момент Бес замер, тяжело дыша, склонив голову и опустив руки вдоль тела.

— Долбаный я урод, — разобрал Ажур прерывистый голос Беса.

— Брось, Харитон Сергеевич, все решим, — попытался подбодрить друга Степан.

— Сам ее просрал, — продолжал говорить Бес, — Сравнял с девкой на ночь.

— Шеф, да она все поймет, она же не дура, — не унывал Ажур.

— Она не дура, — тихо согласился Бес, — А я — дурак.

— Харитон Сергеевич, — вздохнул Степан, — Завязывай, давай. И включай мозги. Нам за Грома еще ответ держать на сходке. Я все подготовил, как ты велел. Материал размножил. Когда парней собирать?

Бессонов словно очнулся, мотнул головой и принялся стягивать перчатки с рук.

— Так поедем, нехрен ребят гробить, — решил Бес, — И ты не поедешь. Решишь другой вопрос.

— Ты чего, шеф! Не дури! — возмутился Ажур. Но прикрыл рот под колким взглядом Бессонова. — И кого возьмешь?

— А Крота и возьму, — усмехнулся Бес, — Заодно проверим, насколько у него стальные яйца.

* * *

Ресторан «Старый мельник» был закрыт для случайных прохожих. Обычно за столиками тихого местечка, расположенного в парковой зоне, всегда имелись свободные места. И на первый взгляд, заведение было убыточным. Любой другой хозяин давно прикрыл бы столь плачевный бизнес и отстроил, к примеру, казино или новомодный клуб. Но не Владлен Вадимович. Старков держал «Старого мельника» по одной простой причине — ресторанчик достался ему от дальнего родственника и был дорог как память.

Все, кто был знаком со Стариком, или хотя бы слышал о нем, знали, что ресторан достался Владлену Вадимовичу не в наследство, а во время раздела территории. Но все благополучно помалкивали, опасаясь за здоровье. Разумеется, свое собственное. Поскольку не было в городе человека, решившегося перечить негласному главе города, коим и являлся Старик.

Этой ночью в ресторане играла легкая непринужденная джазовая музыка. Бармен — Хромой — недовольно посматривая на пару-тройку гостей, натирал лаковую столешницу. Сам Старик чинно восседал на своем привычном месте, в самом дальнем углу. А за столиком справа от него разместились несколько крепких и молчаливых ребят.

— Говоришь, пришел за своим добром? — задумчиво протянул Старик, постукивая тростью о пол.

Его взгляд, совсем не добрый и дружелюбный, был устремлен на мужчину, стоявшего перед столиком. Гость, просивший о встрече, кивнул.

— Владлен Вадимович, мне чужого не надо, — отвечал гость, — Сами знаете, мы с Громом давно на ножах. Споров много было. Терки да непонятки. А так — землю объединим. Я присмотрю. И вас не обижу. Все чин по чину. Как полагается.

— А ты, Бес, имеешь что сказать? — Старик взглянул на Бессонова, сидящего за столиком слева. За спиной Беса застыл незнакомый Старику боец. Хотя он знал почти всех ребят из «Гладиаторов». И, откровенно признаться, незнакомец вызывал больше интереса, чем суетящийся, будто крыса Бугай, которого Старик недолюбливал, но и от власти не отстранял. Верным был Бугай и в косяках замечен не был.

— Да пока послушаю маленько, Владлен Вадимович, — спокойно проговорил Бес.

Харитон Сергеевич медленно размешивал давно остывший черный, будто глубокая ночь, чай и не сводил взгляда с Бугая. Этот был уже третий по счету из длинного списка недовольных, обиженных и просто подсуетившихся.

Вслед за Бугаем место перед столиком Старика занял следующий доброволец — Топор. Бес прищурился. С этим могли возникнуть проблемы. Топор был давним другом Заверина, смерть которого была на руках Бессонова.

— А тебе чего, Топор? — вздохнул Старик.

Со стороны могло показаться, что Владлен Вадимович вот-вот отдаст концы, отправившись к праотцам. Но это все видимость. Старков был крепким стариканом, которого убить очень непросто. Многие пытались. И каждого исправно вылавливали в близлежащих водоемах.

— Землю? Бизнес? — протянул Старик.

— Справедливости, Владлен Вадимович, — прищурился Топор, не сводя взгляда с невозмутимого Беса, — И долю в его бизнесе.

— Шикарно, — хмыкнул Старик, — А за что такая наглость, а, Топор?

— Ты ведь знаешь, Старик, за что, — процедил Топор, и словно по команде люди, пришедшие с ним, напряглись, — Бес отправил на тот свет Сашу Заверина, Витю Горбуна, а теперь и Олега Ильича Грома.

Видя такой расклад, авторитеты и воротилы города, владеющие разными районами, потянулись ближе из-за своих столиков. А Бес перестал размешивать холодный чай. Крот за его спиной напрягся.

— Спокойно, — тихо процедил Бес так, чтобы разобрал только снайпер.

— Топор дело говорит! — послышались голоса с разных сторон, — А завтра он до нас доберется!