И все-таки шериф не мог знать наверняка, что он находится именно в этом доме. Он вполне мог продолжить идти по дороге или вообще сойти с нее. Казалось невероятным, чтобы преследователи вели его до самого этого места. Если бы хозяева как следует разыграли свои карты и устроили хорошее шоу, они могли бы убедить шерифа. Но это означало подставить Аллена.

Как мог он просить Аллена Брубейкера выйти, поприветствовать шерифа как старого друга и убедить его, что все в полном порядке? Если шериф что-то заподозрил, а слухи, дошедшие до Аллена, правдивы, его новый союзник превратится в подсадную утку. Как могу я просить человека, с которым только что познакомился, вот так просто рискнуть своей жизнью?

Маркус повернулся к Аллену, и их взгляды встретились. Аллен кивнул, и Маркус понял, что ни о чем просить не придется. Аллен знал, что стоит на кону, и сделает все необходимое. Хозяин дома вынул из кармана свой пистолет и отдал его Маркусу.

— Чарли, бегом в мою спальню. Футляр от пистолета лежит на кровати. Принеси его сюда. Быстро.

Юноша выбежал из комнаты.

— В футляре два запасных магазина, по шестнадцать патронов в каждом. Надеюсь, тебе не придется потратить ни один из них, но… Позаботься о моей семье… И если…

— Аллен, я…

— Просто будь настоящим мужчиной. Таким, каким видела тебя твоя тетушка. Остальное сложится само собой.

Два патрульных автомобиля остановились перед старым, построенным в викторианском стиле домом. Из машин вышли шериф, Льюис Фостер и еще два заместителя.

Аллен перешагнул через порог, оставив позади безопасность своего жилища и оказавшись в холодной неизвестности внешнего мира, и спустился по ступеням, улыбаясь шерифу и его людям.

— Добрый вечер, шериф, — сказал он. — Что-то случилось? Я чем-то могу помочь?

Шериф сохранял спокойствие и уверенность в себе и говорил дружеским тоном, который тем не менее требовал от собеседника повышенного внимания. Он был умен и владел собой настолько, что Маркус почувствовал крайнее напряжение.

— Добрый вечер, Аллен. Мы объезжаем окрестные дома и проверяем, все ли спокойно. Где-то в округе скрывается беглый преступник, и нам нужно убедиться, что людям ничто не угрожает. Вы не видел или не слышали ничего необычного этим вечером?

Аллен словно заранее заготовил ответ.

— Над полями появился странный металлический диск, и мне показалось, что он направил луч в брюхо одной из соседских коров. А в остальном вечер выдался совершенно спокойным.

Шериф рассмеялся.

— Проблема НЛО не подпадает под мою юрисдикцию. Но если увидите что-то поближе к моей сфере ответственности, обязательно дайте мне знать. А пока получше заприте дверь и не открывайте незнакомцам. У вас в доме есть оружие?

— Нет. Я не доверяю оружию.

Интересно, подумал Маркус, зарегистрирован ли пистолет Аллена. Он не имел понятия, как с этим обстоят дела в Техасе, но знал, что шериф вполне мог выяснить, что на самом деле у Аллена есть ствол.

Шериф кивнул.

— Если что-то случится, забаррикадируйтесь в доме и позвоните нам. Не пытайтесь разыгрывать из себя героя. Я знаю, что у вас достаточно здравого смысла, чтобы не делать этого, но я всем говорю одно и то же. На всякий случай. Многие верят, что могут спасти мир, как это показывают в кино. А в результате гибнут сами или подвергают опасности других.

— Хорошо, шериф. Если я что-то увижу, поверьте, вы узнаете об этом первым. Доброй ночи и удачи в поимке беглеца.

Аллен взмахнул рукой и поднялся по ступеням крыльца.

— Для этого нам понадобится именно удача. Уж очень скользкий тип. Доброй ночи, Аллен.

Шериф и его команда начали садиться в машины. Маркус не мог поверить своим глазам. Они действительно собирались уезжать. Если бы он мог дать Аллену «Оскар» за это представление, он сделал бы это без всяких колебаний. Но поскольку «Оскара» у него не было, он отблагодарит старого толстого учителя английского языка крепким объятием и поцелуем, захочет тот этого или нет. Наконец-то ему повезло!

В тот момент, когда шериф уже был готов сесть в машину, он оперся одной рукой о дверь и сказал:

— Да, Аллен, еще кое-что.

Аллен снова повернулся к шерифу.

— Мне очень жаль.

— Жаль чего?

Как только Аллен задал свой вопрос, шериф направил на него ствол своего пистолета. Маркус насчитал семь хлопков. Семь пуль, выпущенных в грудь Аллену Брубейкеру. Безжизненное тело с глухим стуком упало на ступени крыльца.

Глаза Маркуса расширились от ужаса и гнева. Ему хотелось выбежать из дома, уподобившись сумасшедшему, и задушить шерифа голыми руками, но он постарался подавить в себе эмоции. Теперь он отвечал за семью Аллена.

Лорен кинулась к двери, но он преградил ей путь. Затем взял на мушку шерифа. Он знал, что может прикончить его одним выстрелом. Красная пелена повисла у него перед глазами.

Внутренний голос настойчиво уговаривал его нажать на спуск. Этот человек только что убил Аллена, и Маркус имел полное моральное право уложить его на месте.

Переулок в Нью-Йорке, крик, кровь… Нет, я не должен опускаться до этого. Я же не такой, как он. Я лучше него. Я не убийца.

Его всегда удивляло, что полицейские в книгах и фильмах не задумываясь укладывали «плохих парней». И считалось, что это легко и правильно, тем более если убийства оправданны. Быть может, для других это и было так, но только не для него.

Шериф направился к дому. Маркус нацелил пистолет ниже и дважды выстрелил в землю у него под ногами. Затем перевел ствол на заместителей и послал по пуле вблизи каждого из них, остановив их и заставив искать укрытие.

Лорен упала на пол с криками и рыданиями. Дети смотрели в окна, очевидно пытаясь осознать необратимость того, что только что произошло на их глазах. Жизнь Аллена Брубейкера оборвала та самая несправедливость, против которой он совсем недавно так горячо выступал. Хороший человек был убит без всякой причины. Своей смертью он лишь подтвердил существование несправедливости, которая, как ему было известно, царила в мире.

Маркус знал, что с хорошими людьми иногда происходят плохие вещи. И он собирался позаботиться о том, чтобы плохие вещи случились и с плохими людьми тоже, даже если это станет последним, что он сделает в жизни. Но это будет не месть, а справедливость.

Алиса находилась на грани безумия. Как же я могу выбрать? Она могла бы направить револьвер на Акермана, но вдруг он снова его не зарядил? Тогда они все наверняка умрут. В ее сознании бушевал ураган вопросов, на которые не было ответов, а одолевавшее ее смятение грозило разорвать ее изнутри.

— Извини, Алиса, — сказал Акерман так, словно просил ее передать ему соль. — Не хочу, чтобы ты подумала, что я не получаю удовольствия от нашей маленькой игры или от наблюдения за тем, как ты пытаешься справиться со всем этим хаосом, но нельзя ли немного быстрее? У меня еще есть дела, которые я собирался закончить этой ночью. — И в той же спокойной, небрежной манере он добавил: — А если не поторопишься, я могу сделать то, о чем ты горько пожалеешь.