– Значит, нам повезло! – вставил Дамир. – Вы не подскажете, Роза, как нам найти Дениса Арефьева?

– Дениску? – снова напряглась девушка. – Зачем он вам?

– Почему вы подумали, что мы из опеки? – вопросом на вопрос ответил Антон.

– Потому что они уже приходили. Дважды.

– Зачем?

– Не за чем, а за кем – за Дениской, само собой!

Дамир и Антон снова обменялись быстрыми взглядами.

– Роза, а сколько лет Денису? – спросил Ахметов.

– Семнадцать. Вы, что, не в курсе?

– Честно говоря… нет, мы знали, что он молод, но не думали, что настолько!

– Он несовершеннолетний, вот его и хотели забрать в детский дом. С одной стороны, правильно, конечно, ведь ему жить негде, а с другой…

– Почему ему негде жить?

– Ну как – хата же съемная, так? – пожала плечами Роза. – Полька ее специально для брата снимала, а теперь, когда ее нет…

– Получается, они жили раздельно, несмотря на возраст Дениса? – прервал ее Антон. – И как они это провернули? В смысле, почему органы опеки раньше не заинтересовались?

– Так Полька же не афишировала! Ей любовник снимал шикарную хату в центре, но не хотел, чтобы там проживал еще и ее младший брат – кому такое понравится? Вот она и продолжала платить за эту квартиру, а сама часто приезжала, иногда даже ночевать оставалась. Когда любовник надолго уезжал, она звала Дениску к себе…

– Она являлась официальным опекуном Дениса?

– Думаю, да. Во всяком случае, на родительские собрания иногда ходила.

– А их родители, где они?

– Понятия не имею! Поля не распространялась на этот счет – по-видимому, ничего хорошего о своих предках сказать не могла. А может, они умерли? Я только знаю, что Полина и Дениска приехали в Питер несколько лет назад… Из Усть-Илимска, кажется. Ей повезло устроиться в модельное агентство и сразу найти богатого папика, который давал бабки на ее раскрутку. Полька красивая была, но без денег в этом бизнесе сложно карьеру сделать… Дениска ходил в крутую школу, занимался программированием.

– Программированием?

– Да, у него талант. Знаете, сколько раз он меня с компьютером выручал? Золотые руки у парня! Только вот теперь опека на Дениску охоту открыла: без Полинки его, скорее всего, поймают и отправят в приют до совершеннолетия.

– А других родственников у брата с сестрой нет?

– Во всяком случае, мне о них неизвестно.

– И вы не в курсе, куда подевался Денис?

Роза покачала головой.

– Тетки из опеки мне настоящий допрос учинили, как преступнице, представляете?!

– Могу представить, – пробормотал Антон. В его памяти еще свежи были воспоминания о недавнем деле, связанном с выпускниками детских домов и «отжатием» у них квартир, выделяемых государством детям-сиротам. В том деле сотрудники органов опеки сыграли одну из ключевых отрицательных ролей, и, если до тех пор Шеин не имел никакого определенного мнения о работниках этой сферы, то теперь оно стало резко отрицательным.

– А мужик – тот вообще меня напугал, – продолжала Роза. – Я еще подумала: ну как таких мордоворотов в опеку работать берут, он же чистый уголовник!

– Так еще и мужчина приходил?

– Да. Трезвонил в дверь, стучал ногами… Я пожалела, что вышла, честное слово! Мне даже показалось, что он затолкает меня в квартиру и начнет пытать!

– И что ему было надо?

– То же, что и теткам – Дениса хотел забрать.

– И он сказал, что из опеки?

Роза кивнула.

– Документов не предъявлял, да я и не спрашивала – куда там, у такого гориллы-то!

– Что вы ему сказали?

– Да ничего, я же ничего не знаю!

– Прям-таки ничего? – изогнул бровь Антон. Его мимика при общении с представительницами прекрасного пола была отрепетирована перед зеркалом и доведена до совершенства. – Бросьте, Роза: вы же дружили с Полиной, неужели ее брат вам совсем не доверял?

– Почему не доверял? – возмутилась девушка. – Очень даже доверял! Просто я действительно не в курсе, где он прячется – Дениска не говорил, чтобы я никому не смогла проболтаться. Он сказал, что так и ему, и мне спокойнее.

– Выходит, он возвращался сюда? – поймал ее на слове Антон.

Роза поняла, что сболтнула лишнее, но отступать было поздно.

– Дениска… он приходил всего один раз после того, как опека впервые заявилась. Я рассказала ему об этом, и он исчез, но через несколько дней пришел за какими-то вещами. Я спросила, где он живет, но он отказался говорить. На самом деле, и правильно, что отказался: если бы я знала что-то, вполне могла сказать тому мужику – он был такой жуткий…

– Сможете его описать? И женщин – тоже, на всякий случай.

* * *

– Ты здесь?

Голова Аллы была слишком занята Мономахом, его делом и, в немалой степени, тем, что сказала Марина, поэтому слова Дмитрия вырвали ее из глубокой задумчивости и заставили вспомнить о присутствии любовника. В последние несколько дней они почти не виделись: Негойда занимался слежкой за неверным мужем, а Алла – понятно чем.

– Да, прости, – улыбнулась она, переводя взгляд с привычного городского пейзажа за окном на Дмитрия, неслышно подошедшего и стоящего рядом с двумя бокалами аргентинского «Мерло».

С некоторых пор Алла начала отдавать предпочтение алкоголю из Нового Света: значительное подорожание европейских марок сделало свое дело, и Алла, отведав продукцию южноафриканских и южноамериканских производителей, пришла к выводу, что они не хуже, если не лучше, чем французские или итальянские вина. Напитки она покупала сама: Дмитрий неплохо разбирался только в водках и коньяках. Он в общем-то был мало приспособлен для семейной жизни – из тех мужчин, которые свято верят, что еда зарождается в холодильнике, белье стирается само, а помещения сияют чистотой без участия человека. Однако есть во всем этом и свои плюсы. Во-первых, Алла могла все делать на свой вкус, не опасаясь, что Негойда выразит недовольство. Во-вторых, что немаловажно, он отличался редкой непритязательностью и легко относился к быту: несвежее постельное белье, отсутствие обеда, ужина или чистых полотенец его не волновали – он бы даже не заметил большей части того, на что нередко, не имея на то ни малейших оснований, обращают внимание другие мужчины, любящие выговаривать партнершам и женам за плохо вымытую посуду или не так выглаженные рубашки. Узнав, что есть в доме нечего, Дмитрий достает телефон и, поинтересовавшись, чего бы Алле сегодня хотелось, заказывает еду на дом. Рубашек он не носит, только водолазки и футболки, из штанов признает исключительно джинсы, а значит, не стоит беспокоиться о «стрелках»… В общем, частный детектив – во всех отношениях удобный любовник, и Алле грех жаловаться, как считает Марина Бондаренко: немалое количество женщин вынуждены изо дня в день сносить бесконечные придирки своих половин и выполнять каждую их прихоть без надежды на благодарность или сочувствие.