— Говори, собака! — Луиджи пнул лежавшего ногой. — Говори.

— Я… я… — банкир пытался что-то пролепетать. — Я… ничего незнаю.

Страх перед мафией оказался сильнее страха смерти.

— Не знаешь, не знаешь, — долго сдерживаемое нетерпениеЛуиджи, его гнев, накопившийся в нем за все эти дни после убийства Роже иМоррисона, прорвались сегодня, — не знаешь, не знаешь, — повторял он каксумасшедший и с размаху бил ногами лежавшее перед ним тело, уже не разбирая,куда бьет и что он, собственно, хочет. Один из ударов его тяжелого ботинкапришелся прямо в пах, и лежавший банкир скорчился от дикой боли.

— Успокойся! — Видя, что дело заходит слишком далеко, Мигельпопытался оттащить Луиджи. — Все! Хватит!

Ему с трудом удалось вывести рассвирепевшего не на шуткуЛуиджи в другую комнату.

— Да сядь ты, успокойся. — Мигель толкнул Луиджи на стул. —Садись.

Постепенно Минелли пришел в себя.

— Сукин сын, — пробормотал он тихо, — у Марселя осталосьдвое детей. Я видел их фотографии.

Гонсалес промолчал.

— Сигареты есть? Ах да, ты же не куришь, — вспомнил Луиджи,— черт, забыл свои в машине.

Мигель, наполнив стакан водой, протянул его Луиджи.

— Выпей.

— «Успокойся»… — Минелли залпом выпил весь стакан. —«Успокойся». Скажи, Мигель, только правду, у тебя есть дети?

— Нет. Я не женат.

— А у меня двое — мальчик и девочка. Представляешь, из-затакого вот подонка они могут остаться без отца. А Марселю залили лицо свинцом.— Он помолчал немного и тихо сказал: — Ты извини меня, я, кажется, сорвался.Трудно все это. Мерзко.

— Ладно, — решил Мигель, — сиди здесь. Я уж сам как-нибудьсправлюсь с этим банкиром. Думаю, теперь он будет разговорчивее.

Войдя в комнату, где лежал Муни, Мигель услышал тихие стоны.Очевидно, банкир был в сознании. Он принес в кувшине воду и выплеснул ее в лицолежавшему на полу банкиру. Господин Муни зашевелился, слабо застонал. Мигельпринес еще один полный стакан и, наклонившись, приподнял голову банкира. Зубымелко застучали о стекло, послышались судорожные глотки. Гонсалес зашел сзади,поднял тело и перетащил его на диван. Во время этой процедуры раздавались лишьслабые стоны банкира. Приглядевшись, Мигель заметил, что тот плачет.

— Ну, ну… Не стоит. Это только аванс, — мрачно предупредилГонсалес. — Конечно, мой товарищ переборщил, но и вы хороши. «Ничего не знаю,ничего не знаю». Я, например, из-за вас в тюрьме сидел. И меня чуть не убили. Аведь это ты, ты приказал меня убить. Да за одних только наших ребят мы должнырастерзать тебя по кусочкам. А мы еще нянчимся, уговариваем тебя.

Банкир постепенно приходил в себя.

— Я не отдавал приказа о вашей смерти.

— И не стыдно? Это уже ложь. Вот видишь, мы еще не успелиприступить к разговору, а ты уже нам заливаешь.

— Но я действительно не отдавал такого приказа. Я толькопросил проверить, кто вы и что вам известно.

— Почему тогда меня решили убрать?

— Это Хюргорнье. Он настоял на вашей ликвидации.

— Ну и фамилия. Кто это такой?

— Старший следователь. — Банкир слабо застонал. — Еще воды,пожалуйста, немного воды.

Мигель принес еще один стакан. Подождал, пока господин Мунивыпьет воду, и спокойно продолжил:

— Значит, так. Выхода у вас нет. Пока вы все не расскажете,вы отсюда не выйдете. А когда расскажете, я не дам за вашу жизнь и цента. Ноэто потом. Если вы будете молчать, то и тогда я не дам за вас ничего. Тольковаша смерть в этом случае произойдет гораздо раньше, чем вы думаете. Моепредложение таково: вы рассказываете нам все, что знаете, а мы, со своейстороны, обещаем вам жизнь, разумеется, в пределах наших возможностей. Хотяскажу вам откровенно — мне лично очень хочется собственноручно пристрелить вас.И если я пока сдерживаюсь, то это вовсе не из человеколюбия и уж тем более неот большой любви к вам. Мне нужно знать все о вашей триаде. Все. Тогда я могу гарантироватьвам жизнь. Подумайте. Цена не столь уж плохая. Деньги у вас, конечно, есть. Вынаверняка сможете ими воспользоваться. По существу, мы даже спасем вас,предоставляя возможность выйти из игры. Принимаете мое предложение?

Банкир попытался выпрямиться.

— А если нет?

Неожиданно в руках у Мигеля блеснул пистолет.

— Тогда все ясно. Я могу дать вам только одну минуту.

Господин Муни колебался.

— Вы точно гарантируете мне жизнь?

Мигель улыбнулся.

— А я мог бы и не говорить этого. Но раз сказал, тогарантирую.

Банкир помолчал.

— Итак, мой первый вопрос. Кто такой Хюргорнье?

— Это старший следователь военной полиции. Он является однимиз руководителей нашей организации «Черные мечи», — банкир говорил через силу,словно ему не хватало воздуха.

— Сколько членов насчитывает ваша организация? Ее структура?

— Около пяти тысяч человек. У каждого свой порядковый номер.Во главе стоит специальный совет из пяти человек. Я член этого совета.

— А кто еще?

— Хюргорнье… — банкир запнулся.

— Дальше, дальше, — подбодрил его Мигель, — рассказывайте.

— Полковник Мархаэн — руководитель специального отрядавоенной полиции. Он отвечает за наши операции на Калимантане. Генерал Т…,[15]руководитель совета. Он решает, кому и куда направлять товар. Я отвечаю за финансовуюсторону. Мархаэн возглавляет отряд, обеспечивающий безопасность товаров наместах их сосредоточения. Хюргорнье отвечает за работу организации здесь, наЯве.

— Кто является пятым членом совета?

Банкир колеблется, затем, словно не решаясь, называетфамилию. Мигель откровенно поражен.

— Он сам состоит членом вашей организации?

— Да, — подтверждает банкир, — это действительно он. Иименно с его помощью мы впервые начали переправлять наркотики не только вазиатские районы, но и в Мексику, Северную Америку, Европу. У нас были своидоверенные люди в каждой стране.

— Кто, кто конкретно?

— Я… — Муни снова начинает задыхаться, — я имею дело с этимилюдьми. Они сразу догадаются, что это я, и…