Ее тоже посещали такие мысли, а когда Георгий озвучил их вслух, испугалась. Не могло ли это быть влиянием новой Силы Андрея, его возросших ментальных возможностей? Ненавязчиво внушил отцу и матери, какой он хочет видеть свою жизнь. Встряхнувшись — так недолго и в паранойю впасть — она посмотрела на мужа. — А так ты прав. Не стоит насильно втягивать сына в семейный круг. Мне кажется, никто особо не огорчится, если Андрей останется в Москве. Ему сейчас комфортно, и единственные, кто переживает за него — мы оба. Но какой-то якорь, который не позволит пойти ему во все тяжкие, нужен.

— Конечно, я не могу просто так махнуть рукой на сына, — Георгий встал из-за стола, и засунув руки в карманы брюк, прошелся по столовой. — Мстиславские очень чутко следят за нашими взаимоотношениями, и любая оплошность даст им сильные козыри. Их стратегия неизменна: подчинить себе все независимые княжеские кланы и в перспективе полностью выстроить вертикаль власти из своих людей. Я не имею права спустить в канализацию все достижения нашего Рода, но опасаюсь, что императорский клан может пойти на обострение ситуации.

— Чем же так ценен Андрюша? — грустно улыбнулась Аксинья. — Свой Дар он детям передать не сможет, и остается у него только небольшая перспектива закрепиться в аристократическом обществе…

— Служба на благо России, — кивнул князь Мамонов и недовольно поморщился. — То бишь Мстиславским.

— Многие дворяне служат не за честь государя, а родине, — возразила жена. — Кто мешает Андрею быть таким человеком?

— Неужели ты хочешь, чтобы сын участвовал в бесконечных военных конфликтах и со страхом ждать его гибели? — повысил голос Глава рода и сразу же показал извиняющий жест. — Прости. Что-то разнервничался. Может, и вправду образовать альянс с Мстиславскими? Иван, мне показалось, был разочарован моим отказом по браку Лидии с Андреем, но виду не подал. Он еще тот хитрый лис. Цесаревич — тот боится антимагии нашего сына и не скрывает этого.

— Так пусть и дальше боится, — пожала плечами Аксинья. — Рано или поздно все равно узнает, вот тогда и посмотрим, как наследник завертится.

— Молодец, начинаешь понимать высокую политику кланов, — снова рассмеялся Георгий, и наклонившись, приобнял жену, до сих пор сидевшую за столом. — Когда Мстиславские начнут подчинять себе слабые Роды и расшатывать кланы противников, мы можем оказаться на стороне победителей, и равновесие между ними и родом Мамоновых обеспечит Андрей. К тому времени он уже заматереет, наберется ума и не будет столь податлив внушениям Лидии.

— В случае их женитьбы, — поправила Аксинья.

— Я об этом и говорю.

— Ты все же что-то решил. Семье это не понравится.

— А кто несколько минут назад говорил, что моих родственников устраивает, что Андрей живет в Москве? — Мамонов ухмыльнулся. — Им-то какое дело, на ком женится младший княжич, да еще оторванный от клана?

— А вдруг ему приглянется Илана Рудакова? Как ты поступишь?

— Я этого не допущу, — мотнул головой князь. — Кто Андрей, и кто эта девочка, дочь военного, да еще взявшего фамилию жены? Нет, такая кровь мне не нужна. И уж за этим я присмотрю, поверь.

— Ладно, — похлопала его по руке Аксинья, сворачивая тонкую тему. — Мы слегка опережаем события. Пойдем спать. И постарайся сегодня не думать о своих противниках.

Георгий подумал, насколько легко дается младшей жене успокоить его иронией или шуткой. Пятнадцать лет прожив порознь, у Аксиньи остались силы любить и поддерживать своего мужа, а заодно делить его с Ириной и Еленой, когда вновь обрела семейное счастье. Оттого и старался быть с ней почаще, одаривая нерастраченным за долгие годы вниманием.

— Ты ложись, а я проверю почту, — поднимаясь по лестнице на верхний этаж, сказал Георгий. — Обещаю, надолго не задержусь.

— Слово князя? — усмехнулась Аксинья.

— Слово, — Мамонов поцеловал жену и пошел в свой кабинет. Он и не собирался засиживаться до глубокой ночи. Нужно было лишь рассортировать по степени важности пришедшие письма, чтобы с утра уже вплотную заняться ими. Большая часть относилась к контрактам на поставку оборудования и деталей к нему. Высокопроизводительная добыча шла на Вилюе, а в остальном прииски были разбросаны на огромных пространствах, куда оборудование забрасывали только на вертолетах. Проще говоря, оно отличалось только размерами. С лотками уже давно никто не работал, разве что на самых дальних таежных точках, а вот редукторы, трафареты, шлюзы обогащения, бункеры для загрузки горной породы, барабаны для орошения и дробления, двигатели и генераторы — всем этим было важно укомплектовать основные прииски до начала рабочего сезона.

Георгий сначала не обратил внимания на мигающий зеленым значок телефонной трубки. Кто-то пытался дозвониться до него по видеосвязи. Сначала князь хотел проигнорировать вызов, памятуя про обещание Аксинье не задерживаться в кабинете, но потом все же щелкнул на пиктограмму.

Раздался характерный звуковой сигнал, и на мониторе появился воевода Иртеньев, сидящий под портретом государя. Глава СБ, обнаружив, что абонент, находившийся за тысячи километров от Москвы, все же соизволил ответить на звонок, оживился.

— Прошу прощения, князь, — он изобразил улыбку, по его мнению, могущую растопить недовольство человека, которого оторвали ото сна. — Я намеренно позвонил в это время, чтобы вас ничто не отвлекало. Так сказать, с глазу на глаз. Следил за активностью вашей почты, и сразу же связался.

— От СБ не скроешься, — усмехнулся Георгий, глядя на Иртеньева, бодрого, побритого и, наверное, благоухающего дорогим парфюмом.

— Не преувеличивайте наши возможности, Георгий Яковлевич, — сделал успокаивающий жест воевода. — Мы не можем влезть в чужую почту, программа отслеживает только активность абонента.

— У вас ко мне какое дело, Николай Юрьевич? — откинулся на спинку кресла Мамонов. — Желательно, кратко и информативно. Я действительно собирался спать.

— Что ж, придется уважить ваше желание, — нарочито тяжело вздохнул Иртеньев. — Я насчет вашего сына, княжича Андрея. Вам, надеюсь, известно о нашем предложении привлечь Андрея Георгиевича в качестве вольного кадета в группу «Арбалет».

Он не задавал вопрос, а ставил князя перед фактом. Причем, делал это с некой долей настойчивости, как будто дело уже решенное. Георгий нахмурился.

— Да, сын мне все рассказал. Довольно странно, что такое предложение вы обсуждали с ним, а не со мной в первую очередь. Или считаете молодого человека чересчур самостоятельным? Так напомню: ему шестнадцать всего, а еще у него есть родители.

— Потому я и приказал волкодавам прозондировать почву и выяснить, желает ли княжич Мамонов попробовать свои силы в статусном подразделении.

— Он не дал вам свой ответ.

— Да, князь. Юноша не страдает глупостью и поспешными решениями, хотя мог проигнорировать тот факт, что теперь за его плечами мощный Род, — слегка польстил Иртеньев Георгию.

— Хотите сказать, вы просчитывали такой вариант? — нахмурился Глава рода.

— Да, — признался воевода. — Ваш сын