Отец Иннокентий направил руку во внутренний карман пиджака и достал очки в тонкой оправе.

– В целом это ничем не примечательная беллетристика, – сказал он, надевая их. – Но есть одно очень интересное место. Смотри, что он пишет: «В 4 утра посыльный привез приказ выступать в предгорья Арарата, где, как следовало из донесений разведки, турки обустроили хорошо укрепленный лагерь. Но накануне вечером, по неизвестным причинам, они неожиданно снялись и оставили его. Об этом рассказал нам пастушок-армянин по имени Арагоцян, который пас стадо в тех краях. Я, не медля, доложил о том начальству и получил обратный приказ – выступать и занять позиции…» Так… Так… Это не важно… – начал бормотать священник в поисках нужного места.

Арагоцян! У меня аж мурашки пробежали по коже. Служитель культа был прав, из таких совпадений все и складывается.

– Вот! – нашел мой визави нужный абзац. – «На рассвете мы подступили к селению Ортуллу, название которого с местного наречия переводилось как «неявный, укрытый». Там было пять или шесть дворов с худыми маленькими постройками из горного камня. Лагерь турки окопали поодаль на возвышенности. Приказав солдатам расположиться, я и поручик Ларецкий вышли к окопам. По меньшей мере километр в длину… Так… Я поднялся на редут и в этот момент вновь увидел его. Это была та самая пушистая кошка серого цвета обычной породы. Я окликнул ее, но та побежала вверх по сопке. Я позвал Ларецкого. Тот, видно, был за редутом и не услыхал меня. И тогда я последовал за кошкой, хотя это было в высшей степени опрометчиво, здесь могли быть враги и бог знает, какой опасности я подвергал жизнь свою…»

Встреча автора с котом заставила мое сердце биться еще сильнее. Я словно чувствовал, что приближаюсь к разгадке. И не просто приближаюсь, а лечу ей навстречу как на русских горках!

– Дальше… – перелистнул страницу Иннокентий Георгиевич. – «Вскоре мы были на горе. Здесь я увидел пастушью кибитку, полог которой колебал ветер. Кошка забежала в нее. Стены кибитки были вышиты искусным орнаментом, среди которого выделялся знак – крест и четыре звезды по бокам. И едва я увидел этот знак, как мною овладел страх! Я многое повидал на войне. Гибель товарищей, взрывы картечи. Иной раз бывало по-настоящему страшно. Но здесь мое треволнение было совсем другого толка. Я почувствовал, что еще шаг, и я потеряю себя навсегда. И я готов был сделать этот шаг! В этот момент меня, к счастию, окликнул Ларецкий. Заметив, видно, что я ушел в горы, он поспешил за мной и настиг уже у кибитки. Я обернулся и приветствовал его. Вдвоем было не так страшно. Но когда мой товарищ подошел и я указал ему на кибитку, ее и след простыл. Как будто ее никогда не было. В удивлении я разглядывал пустую каменистую площадь. В эти минуты начался рассвет. Из-за отрога появилось солнце, и я вместе с поручиком с великим облегчением проследовал в расположение отряда. Там я спросил у пастушка, не видал ли он когда кибитку в горах? На что тот побелел и забормотал что-то, истово крестясь. И тогда я понял, что этой ночью у Арарата я встретил самого Диавола…»

Священник отложил книгу, снимая очки и глядя на меня. Мой бледный вид подсказал ему, что рассказ произвел на меня впечатление. Может быть, не совсем то, что он думал.

– Тебе нужно отправиться на Арарат и найти Хранителя, – уверенно закончил отец Иннокентий. – Последнее, что я могу тебе дать, это координаты османских укреплений времен Русской кампании. Мы нашли это на старых военных картах. Это место называется Ортюллю. Его нет на картах, но я уверен, что Хранитель там. Тебе нужно добраться туда, а дальше… Местные наверняка об этом что-то знают. Но то, что Хранители заставили тебя все забыть, говорит мне об одном. Они точно будут тебя ждать.

Священник отложил последнюю уцелевшую книгу иконинского тиража и поднялся из-за стола. Я встал следом. Мы проследовали в обратном направлении среди высоченных полок, доверху заставленных редкими, подчас уникальными свидетельствами невероятных событий человеческой истории, бережно собранными и сохраненными здесь. Теперь мне было понятно, почему отец Иннокентий не переезжает с неспокойной Украины в Москву. Потому что перевезти все это, не повредив, было просто невозможно. Оставалась только надежда, что они найдут свой источник и, как говорил Мещеряков, прекратятся все войны и раздоры. Красивая легенда, в которую хотелось верить. И, действительно, почему бы мне в этом им не помочь?! Тем более что наши планы на данном этапе совпадают.

Мы поднялись вверх по лестнице и вскоре были уже в комнатке за толстенной дверью. Здесь я и святой отец задержались совсем недолго, пока открывалась массивная дверь, а потом вернулись через металлоискатель к лестнице наверх. Я забрал свои часы, телефон и гостиничную карту, и мы поднялись в тот самый коридор и холл, которые больше напоминали кредитную организацию, чем предтечу крупнейшей библиотеки, которую мне довелось видеть на своем веку.

У входа нас ждала Саша. При нашем приближении она оторвалась от компьютера и поднялась со своего места.

– Я оставляю вас, Иван Николаевич, – неожиданно под занавес перешел на «вы» руководитель тайных исследований. – Александра поможет вам с билетами. Удачи! Я очень надеюсь, что у вас все получится.

Он протянул мне руку. Я пожал ее, и тут он притянул меня к себе и по-отечески приобнял:

– Да поможет нам Бог, – прошептал он мне в ухо.

– Спасибо, – ответил я, отстраняясь.

Иннокентий Георгиевич кивнул, повернулся и пошел вдоль коридора, вскоре скрывшись за поворотом.

– Я готова вам помочь, – напомнила о себе секретарь. – Когда нужно заказать билеты?

– Да ладно, я сам, – задумчиво произнес я, в мыслях все еще находясь там, вместе со штабс-капитаном на холодном горном плато у кибитки с развевающимся пологом.

– Иннокентий Георгиевич попросил, чтобы мы заказали билеты за наш счет, – настаивала девушка. – Я могу посмотреть ближайшие рейсы… либо вы задержитесь в Киеве?

– Да, в общем, меня здесь ничего не держит.

– Жаль… – задумчиво посмотрела на меня секретарь.

– А вы знаете, Саша, куда мне нужно ехать?

– Конечно. Догубаязит, Турция.

● ● ●

Все время до своего вылета в Стамбул, который был спланирован красоткой Сашей на утро следующего дня, я провел в гостинице, покинув ее только на час, чтобы пообедать в ресторанчике неподалеку. Но в этот час произошло событие, которое изменило многое, очень многое.

Пока я наворачивал огромные вареники с картошкой и жареным луком, обмакивая их в густую, вкусную сметану, раздался звонок. Это была Вероника.

– Да, привет, – ответил я, стараясь быстро проглотить остатки обжигающего теста и крахмала.

– Привет, как дела? – ее голос был немного взволнован, но не так, как во время ее памятного звонка в мурманский отель.

– Нормально, я ем тут, – ответил я, теряя по дороге некоторые буквы. – Прости, очень вкусно.

– Это хорошо, значит, ты сидишь?