В конторе мастера гильдии пекарей

Голос посетителя не содержал и малейшего оттенка раздражения, не говоря уж о гневе.

– …Таким образом, мой заказчик полагает, что условия договора злостно нарушены. Вы сами можете в этом убедиться.

На свет божий появилась лепёшка. Но необычный торговый посредник на этом не остановился.

– Примите во внимание вот что. Господин заказчик не просто недоволен таким нарушением его законных прав. Если он не получит полной надлежащей компенсации в самое кратчайшее время, то подаст на вас в суд. Особопочтенный Курат-аз (он маг разума) уже дал своё согласие провести экспертизу…

Эти слова являли собой удар страшной силы. «Господин заказчик» – значит маг. Уже плохо. За попытку продать изделие не из заказанного сорта муки придётся давать ответ в гильдии – ещё того хуже. В довершение всего доктор Курат выставит счёт за свои услуги. Сумма будет очень жирной, а платить обязана проигравшая сторона. Такое уже близко к катастрофе.

– Не извольте сомневаться, многоуважаемый. Мне безразлично, был ли то недосмотр подмастерья или его умысел – я выгоню негодяя сегодня же. Сверх того, вы получите обратно все уплаченные вами деньги за этот товар, который можете оставить себе. И, само собой разумеется, вы бесплатно получите полноценную замену из пшеничной муки высочайшего качества. Партия товара будет готова завтра в полдень – раньше мои люди просто не успеют. И выражаю смиренную надежду, что это прискорбное недоразумение будет тем самым улажено.

Недолгое молчание.

– У меня имеются полномочия от моего заказчика согласиться на эти условия, но с одной поправкой.

– Я весь внимание.

– Те лепёшки, которые уже переданы, нам не нужны. Если желаете, мы их доставим обратно за один сребреник.

Разумеется, пекарь охотно согласился на этот вариант.

В надлежащее время лепёшки, изготовленные из чистейшей пшеничной муки, были отгружены для разборчивого, но щепетильного покупателя, который так и остался неизвестным.

Мастер был совершенно не заинтересован, чтобы эта история просочилась в гильдию. Он хранил молчание, а вот выгнанный подмастерье не стеснялся рассказывать в трактирах, что, мол, мастер заставил его подмешать ржаную муку в пшеничную ради грошовой выгоды, а потом его же и выставил виноватым. При этом он всякий раз добавлял, что такого взыскательного заказчика он сроду не видывал.

Один из слушателей вслух и совершенно искренне заявил, что эта история представляется ему интересной и поучительной. В знак высокой оценки мастерства рассказчика благодарный посетитель трактира даже выставил бывшему подмастерью кружку пива.

Следующую неделю я провёл в чуточку невменяемом состоянии – очень уж много дел осталось сделать до отлёта. Целый день ушёл лишь на то, чтобы обсудить с ребятами результаты расчётов длительности полёта. Я специально не давил авторитетом, за что четырежды был обозван перестраховщиком, пять раз мне пришлось выслушать сакраментальный вопрос «С какой это стати?» и ответить на него и восемь раз мне ткнули в нос мысль: «Мы можем сделать это лучше». Разумеется, в долгу оставаться невозможно, вот почему соратники пятикратно были поименованы авантюристами, семь раз спрошены: «Почему нет запасного варианта?» – и ещё один раз я поинтересовался: «А резерв за тебя Чёрный дракон изыскивать будет?»

Между делом мы получили лепёшки взамен забракованных. Отчаянный храбрец Харрф тут же вызвался опробовать продукт на самом себе. Аргументация была такова: «Командир, в случае чего это ведь ты меня спасать будешь, а не наоборот». Бесстрашный естествоиспытатель схрямкал лепёшку. После длительного и нервного ожидания мы с Фиоррой выдали вердикт: «Пациент болен на всю голову, но коричневый хлеб тут ни при чём». Уже гораздо позже я узнал, что Рройта шепнула в доверительном разговоре Гирре: «Раньше я полагала, что это честь и радость – иметь в мужьях самого храброго дракона в команде. Теперь начинаю думать, что тут имеются и отрицательные стороны».

В сельском трактире

У трактирщика была профессиональная зрительная память. Хотя магов было двое, и оба в ранге магистра (как и те регулярные посетители), однако на сей раз личности были совершенно иные. Но и эти вели себя точно так же: спокойно заказали блюда и пустились в переговоры.

– Доброго вам вечера.

– И вам. Я внимательно слушаю ваши предложения.

– С чего вы взяли, что я вышел с предложениями?

– Иначе вы не проявили бы такой настойчивости в организации этой встречи. Но важно не это, а то, насколько велики ваши полномочия.

– Моё дело в данном случае – высказать предложения, выслушать ваши аргументы и передать всё это руководству.

– Так что же вы хотите?

– Перемирия.

– Нам известно, что творится на Крайнем Юге. Больше скажу: зная состояние вашей экономики, мы предвидели, что война на два фронта будет крайне тяжёлой для Временного правительства Южной Маэры… – Последние слова были произнесены с отчётливо иронической интонацией, но как раз её в сундук положить нельзя. – А в длительной перспективе и вовсе разорительной. Но вы забыли указать нечто важное для нас.

– А именно?

– Какой в этом может быть интерес для Срединной коалиции?

– Прямой, разумеется, – уменьшение военных расходов. У вас становится одним противником меньше.

– Мы полагаем это недостаточным.

– Чего же ещё вы хотите?

Дипломатический представитель Юга, в свою очередь, тоном своей реплики ясно дал понять, что хотеть-то можно, а вот получить…

– Материальных поступлений.

Ответ прозвучал резко:

– Никаких налогов мы платить не будем.

Собеседник оставался удивительно спокоен. С очевидностью этот поворот переговоров он (или те, кто его послал) предвидел.

– О налогах речь не идёт. Суть в другом.

Последовала пауза, и южанин на нее клюнул:

– О чём же вы говорите?

– Мы предлагаем возобновить торговые отношения, но… с некоторыми условиями. Первое: сборы с ваших купцов будут увеличены, хотя и ненамного. Второе: вам будет предоставлен список товаров, интересующих нас в первую очередь. Третье: торговля лишь в приграничной полосе. Граница будет задана. Любой из южан, появившийся севернее, будет немедленно задержан по подозрению в шпионаже.

Собеседник на некоторое время задумался. Или же его увлекла говядина по-горски.