принца без согласия короля, своего отца, и ему первому послали приглашение на свадьбу, не говоря при этом, кто невеста. Так потребовала руководившая ·всем фея Сирени, дабы предотвратить неприятные последствия.

И вот съехались короли со всего света, – одни на носилках, другие в кабриолетах, а из более отдалённых стран – на слонах, на тиграх, на орлах. Но всех роскошнее и всех могущественнее был отец инфанты, который, на счастье, уже позабыл о свой глупой любви и женился на королеве-вдове, очень красивой, но от которой у него не было детей.

Инфанта бросилась к нему навстречу. Он сейчас же узнал её и обнял с большой нежностью, прежде чем она успела опуститься перед ним на колени. Король с королевой представили ему своего сына, которого он дружески обнял. Свадьбу сыграли с такой пышностью, что и вообразить нельзя. Но молодые не замечали ничего, потому что были заняты только друг другом.

Король, отец принца, в тот же день увенчал его короной и, поцеловав ему руку, усадил на свой трон. И как ни противился его благороднейший сын, всё-таки пришлось ему повиноваться. Свадьбу эту праздновали целых три месяца, но любовь наших супругов жила дольше, и до сих пор любили бы они друг друга, кабы не померли спустя сто лет.

Нравоучение

Нет веры к сказке об Ослиной Коже,

А всё же, чтоб детей утешить, насмешить,

Расскажут бабушки её, и няни тоже,

И будет сказка жить да жить.

Потешные желания

(в стихах)

Девице…

Вы рассудительны, и ясны ваши глазки,

Иначе не решился б я болтать,

Об этой сумасшедшей сказке,

Которую хочу вам рассказать.

Пол-локтя колбасы являются сюжетом…

«Ах, милый друг, не говори об этом,

Какие гадости! Пол-локтя колбасы! —

Причудница кричит и чопорно и грозно,

Она всегда нежна, всегда серьёзна,

И на уме у ней сердечные красы.

Но сказками всегда пленяете вы дивно,

И я заслушиваюсь вас,

Слова текут так просто и наивно,

И кажется, что видишь весь рассказ.

Ведь вам, я думаю, известно:

Отнюдь не выдумкой одной,

Скорей манерою прелестной

Рассказ пленителен живой,

И вам понравится нехитрый голос мой,

Кому хотите, в том готов поклясться честно.

* * *

Однажды жил да был на свете дровосек,

Нужда и труд ему порядком надоели,

И он говаривал, что в самом деле

Пошёл бы отдохнуть на Ахеронов брег.

Уж сколько лет на белом свете

Он рубит да таскает плахи эти,

А хоть разок бы небо снизошло

К каким-нибудь желаниям его.

Стоял он раз в лесу да долей обижался,

Вдруг – с молнией в руках Юпитер перед ним!

И до чего он испугался —

Пером не передать моим.

«Пощады! – он кричит, бросаясь на колени. —

До смерти я боюсь богов и привидений,

И жребием доволен я своим!»

Грозой гремит громовый голос бога:

«Не трусь, – он говорит, – к чему твоя тревога!

А жалобами ты мне надоел.

Так слушай! Вот что я решил и повелел,

Я, мощный повелитель мирозданья:

Три раза, что бы ты ни захотел,

Исполнятся твои желанья;

Всем можешь ты располагать,

О счастье рассуди умненько,

Всё у тебя в руках; но раньше чем желать,

Подумай хорошенько».

Сказал Юпитер и поднялся в эмпирей,

А дровосек, кому теперь всё улыбалось,

Вязанку на плечи да из лесу скорей,

И лёгонькой какой она ему казалась!

«Ну, ухо надобно держать востро, —

Он говорит себе, – размыслить понемножку,

Подумать толком, как да что».

Подходит к хижине, кричит в окошко:

«А ну, Фаншон, топи скорее, крошка!

Мы, жёнушка, теперь с тобою богачи…

Чего ты рот раскрыла? Стой, молчи!»

И рассказал жене всё толком, по порядку,

А та уж размечталась тут так сладко,

Мечты её так горячи;

Однако следует с умом за дело взяться,

А то ведь можно и ни с чем остаться.

«Послушай, Блез, дружок, – супруга говорит, —

Тут всякой спешки надо опасаться,

А то ведь выйдет срам и стыд

У нас с тобой, а надо б постараться.

Давай отложим всё на завтра, а пока

Подумаем, поговорим слегка». —

«Ну что ж, и то, – супруг ей отвечает, —

Поди-ка нацеди мне кружечку пивка».

Вот кружка перед ним, сидит он, попивает;

Огонь играет, жаркий и живой,

Пригрелся дровосек.

Хлебнёт и вслух мечтает:

«Ишь ведь, как весело очаг-то полыхает,

Эх, славно бы колбаски кровяной

Поджарить пол-локтя…»

Вдруг – смотрит пред собой,

Глаза – на лоб; жена вскочила, изумляясь, —

Громаднейшая колбаса

Ей прямо в руки лезет, извиваясь!

И смотрят оба, вылупив глаза.

Жена, сообразивши, что желанье

Сболтнул он сдуру, кое-как,

Вой подняла, что в наказанье

Ей небом дан такой дурак,

И началось тут причитанье.

Чего ни наплетет жена,

Досадой злой раздражена!

«Ты царства мог иметь, тебе ведь, истукану,

Рубины, жемчуг дорогой

Текли прямёхонько в карманы,

А он – вот, нате-ка! – колбаски кровяной!»

«Да, маху дал я, – ей несчастный отвечает, —

Ну, прямо словно ум в башке померк!

В другой раз…» – «После дождичка в четверг! —

Она ему. – В другой рад не бывает

Таких чудес, толкуй-ка с дураком!»

Муж бедный слушает и терпит черед силу,

Подумал даже, что неплохо б шепотком

Словечко вымолвить и сделаться вдовцом,

И, может быть, оно б и лучше было.

«Вот жизнь собачья-то, – кричит он, – чёрт принёс

Мне эту колбасу! Вот выдалась обновка!

Тебе, проклятая чертовка,

Её бы приклеи́ть на нос!»

Судьба тотчас услышала желанье

И тут всё в исполненье привела.

Ей к носу колбаса немедля приросла.

Наш дровосек застыл в негодованье.

Фаншон была красива и мила, —