Таннер засмеялся.

– Только разговаривала? И что же ты ему сказала?

– Только то, что договорились говорить. То же, что и вы.

– Умница. – Цыган полез в карман и вытащил несколько монет. – И что дальше?

– Он дал мне кружева.

– Но ты кружева не отработала, верно? Потому и злишься?

– Он сказал, что я заслуживаю хорошего парня, а не такого повесу, как он.

– Заслуживаешь, заслуживаешь, девочка. – Таннер Бринк вложил монеты в ее ладонь. – Вот тебе за труды.

Осмотрительная Берта попробовала монеты на зуб, затем удовлетворенно кивнула и незаметно возвратилась обратно в дом.

Первое, что увидела Сильвия, очнувшись, – движение теней. Тени тихо ходили с другой стороны балдахина кровати.

Парик с нее сняли. Шпильки и тряпица, которой она повязывала голову, тоже отсутствовали. Она лежала в постели. В постели Дава. Ее голова оказалась точнехонько в той самой вмятине, которую оставила голова Берты, а ее волосы, рассыпавшиеся по подушкам, тщательно расчесаны. Какое-то время она просто переваривала случившееся. Итак, ее обман обнаружен!

– Блондинка, – произнес прекрасный, соблазнительный, демонический голос. – Я так и думал, но никак не ожидал, что твои волосы будут так прелестны, как шелковые нити, как золотая паутина. Ты упала в обморок.

Сильвия закрыла глаза и провела рукой по своей голой шее.

Ее тайна раскрыта, а ведь она взяла на себя выполнение миссии. Нельзя допустить, чтобы что-либо отвлекло ее от обязанностей.

– Когда вы несли меня к постели, тогда вы все и поняли? – спросила она. – Однако скромность моя не оскорблена. Вы прикрыли меня покрывалом, но и панталоны, и рубашка по-прежнему на мне. Спасибо и на том.

– Если бы я не подхватил тебя, ты упала бы в камин. Сильвия повернула голову. Дав стоял возле камина.

– Вы меня выставите? – спросила она.

– Не знаю. Не думаю, что имеет смысл обсуждать подобный вопрос, пока ты лежишь, как сам соблазн, перешедший в жидкое состояние, в моей постели. Хочешь чаю? – Закопченный чайник висел над пламенем камина.

– Замечательно, – ответила она. – Спасибо. Она смотрела, как он ловко орудует чайником.

Как могла она так сильно ошибиться в нем? Кем бы он ни представлялся, что бы ни совершил, чем бы ни казался, она все равно перехитрит его.

«Вы не будете спать с ним!»

Но эти слова прозвучали до того, как Дав обнаружил, что она женщина! И если он решит выставить ее, то у нее просто не будет выбора. Часы показывали четыре утра. Она уже лежала в его постели. Довольно улыбки, жеста, немого приглашения, и он станет ее любовником.

Жаркая дрожь пробежала по ее позвоночнику. Сколько она ни пыталась вызвать отрешенность, желания самым подлым образом требовали своего.

Дав налил ей чаю. Сильвия подобрала одной рукой волосы, чтобы не мешали, и села. Она сумела сама дойти до камина, и ноги ее в одних чулках ступали твердо. Сев в одно из кресел как ни в чем не бывало, она даже улыбнулась, принимая чашку из его рук.

– Полагаю, мне следует извиниться перед вами за обман, – проговорила она. – Так вы выставите меня?

– Может быть. Так каково твое подлинное имя и история?

– Сильвия Джорджиана Уайт. Друзья зовут меня Сильвия.

Сладкий чай обжег ей горло. У нее уже заготовлена история на такой случай: гувернантка, компаньонка – второй ложный след, проложенный ею во Франции. Все звучало на диво убедительно. Даже если он и пошлет своих агентов проверить, найдутся свидетели, которые станут клятвенно заверять, что она сказала правду, потому что отчасти так и было. Он выслушал ее историю молча, не задавая вопросов, чем невольно облегчил ей задачу.

– А твое дело – торговля антиквариатом? – спросил он наконец. – Почему оно потерпело крах? У тебя ведь оставались все необходимые навыки для того, чтобы управлять им.

– Мой склад сгорел.

– И ты потеряла все?

– Не такая уж большая потеря, – ответила она. – Да и слишком трудно оказалось убедить клиентов воспринимать меня серьезно.

– Потому что ты молода, красива, светловолоса, да еще и женщина?

– Женщина – уже достаточная причина. Как давно вы догадались?

– В первый же день, когда нашел тебя привязанной к моей кровати.

Привычка с иронией смотреть на вещи оказалась сильнее шока. Сильвия недоверчиво посмотрела на него, затем закрыла лицо ладонями и залилась смехом, и хохотала, пока не заболели бока.

– Так вы знали все время? – с трудом выговорила она наконец сквозь смех. – И как, черт возьми, вы догадались?

– Право, мадам! Вы что ж думаете, у меня глаз нет?

– Так вы уже знали и во время нашего первого обеда, когда за ростбифом, хлебом, фруктами и бисквитом с кофейной глазурью говорили эти возмутительные вещи?

Он весело кивнул.

– И в доме номер восемнадцать, и в пекарне мистера Финча? Во время гонки на санях? И когда заставили ехать позади вас на крупе Абдиэля? И когда мы на коньках катались в Сент-Джеймсском парке? Вы все время знали?

– Да.

Она ткнула пальцем в ковер между кроватью и камином.

– И даже когда вы принимали ванну у меня на глазах в тот первый вечер?

– Насколько я помню, ты не попросила позволения выйти.

Сильвия вытянула ноги, радуясь свободе, которую давали панталоны, и снова взяла свою чашку. Какое счастье, что Дав воспринял все легко!

– Значит, не так-то уж вы и боитесь оскорбить мою скромность. Какой же вы галантный кавалер, сэр!

– Я галантен только в случаях, когда галантного отношения заслуживают, мадам.

Скрученные в жгут волосы стали развиваться и рассыпаться по ее плечам.

– И вы полагаете, что подавляющее большинство женщин и не заслуживают, и не стоят галантности? Возможно, вы и правы. Я ведь действительно вторглась в ваше жилище без всякого позволения, что имело весьма дымные и разрушительные последствия. Почему вы не разоблачили меня сразу же?

– Я не имел ни малейшего представления ни о твоих мотивах, ни о том, кто ты такая, но если бы я признался, то уже не смог бы нанять тебя в качестве секретаря.

– Но если вы знали уже тогда, что я лгу, зачем вы все-таки наняли меня?

– Мне стало любопытно. И мне действительно нужен секретарь. И, возможно, мысль о том, что со временем я смогу завоевать новую любовницу, также приходила в голову.

– А, – протянула она и уставилась на свои ноги в толстых мальчишечьих чулках. – Мы собираемся продемонстрировать честность. Я так и думала. Но вот насчет любовницы не стоит очень уж рассчитывать. Я в отличие от Берты не питаю особого пристрастия к кружевам.