Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сегодня мой партнер – Гарет. Ему совершенно не дается ораторское искусство. Он по-прежнему монотонно бубнит заклинания, будто читает суфлерскую карточку. Они срабатывают, но заканчиваются неудачей. Стоит Гарету поднять предмет в воздух, как тот прыгает из стороны в сторону, а если он берется за превращения, то все выглядит как в дешевой покадровой анимации.
Пенелопа говорит, что на Гарета больно смотреть, и не только из-за его нелепой магической пряжки для пояса.
Баз заявляет, что в прежние времена Гарет не попал бы в Уотфорд.
Ораторское мастерство База безупречно. Он владеет четырьмя языками. Когда дело доходит до французского, греческого и латыни, приходится поверить ему на слово. Я слышу, как за моей спиной Баз тараторит охлаждающие и нагревающие заклинания, одно за другим. Температура скачет.
– Спокойнее, мистер Питч, – говорит мадам Беллами. – Нет необходимости расходовать магию.
Я слышу раздражение в голосе База, когда он выплевывает новые заклинания еще быстрее.
Иногда меня пугает, насколько похожи Баз и Пенелопа. Я как-то поделился этим с ней.
– И, – добавил я, – обе ваши семьи ненавидят Мага.
– Моя семья совершенно не такая, как Питчи! – возразила Пенелопа. – Они видовые шовинисты и расисты. Баз наверняка считает, что и я не должна учиться в Уотфорде.
– Он расист? Разве он сам не принадлежит к какой-то расе? Его мама на портрете похожа на испанку или арабку.
– Саймон, арабский – это язык. И все принадлежат к какой-то расе. А у База самая белая кожа из всех, кого я знаю.
– Конечно, он же вампир.
Черт побери, я обязан сказать Базу о его матери! Или Пенни… Или даже Магу. Если мать База убил не Тоскливиус, тогда кто?
Я не могу хранить такой важный секрет. Мне негде прятать его.
Вечером, прежде чем уехать с мамой, Пенни заглядывает ко мне в комнату. Безрассудная отвага – единственное в ней проявление безрассудства, но черта эта усиливается, когда между экстренными ситуациями проходит слишком много времени.
Мне хочется захлопнуть дверь перед носом Пенни.
– Баз тебя сдаст, если застанет в нашей башне, – говорю я. – И тогда тебя отстранят!
Она отмахивается:
– Он на футбольном поле, смотрит, как тренируется команда.
Пенни толкает дверь, но я ее останавливаю:
– Тогда тебя сдаст кто-нибудь еще.
– Да ладно. Все парни на нашем курсе меня боятся. Они думают, я превращу их в лягушек.
– А есть такое заклинание?
– Да, но оно ужасно выматывает, а потом придется целовать заколдованных.
Я вздыхаю и отпускаю дверь, выглядывая на лестницу, а Пенелопа проскальзывает мимо меня в комнату.
– Я хотела уговорить тебя поехать со мной.
– Не сработает.
– Ну давай же, Саймон. Мама не станет читать мне нотации, если ты будешь рядом.
– Да, зато она будет читать их мне.
Я сажусь на кровать. На ней валяется несколько книг и кое-какие старые документы из библиотеки.
– Верно. Разделишь мучения со мной… Эй, ты что, читаешь «Магические факты»?
«Факты» чем-то напоминают газету для волшебников. Там зафиксированы дни рождения и смерти, магические акции и законы, плюс протокол с каждого совещания Ковена. Я стащил из библиотеки несколько томов с подшивками за начало 2000 года.
– Ага, – отвечаю я. – Слышал, это очень увлекательно.
– Наверное, от меня, вот только ты не слушал. Так зачем ты читаешь «Магические факты»?
Я поднимаю взгляд, отрываясь от книг:
– Ты когда-нибудь слышала о волшебнике по имени Нико или Никодемус?
– По истории?
– Нет. Не знаю, может быть. Где угодно. Может, есть такой политик или член Ковена? Или преподаватель?
Пенелопа наклоняется к моей кровати:
– Это для Мага? Ты на задании?
– Нет. – Я качаю головой. – Нет, я даже не виделся с ним. Я был… Это насчет База. – (Пенни закатывает глаза.) – Я думал о его матери, слышал, у нее мог быть враг.
– У Питчей всегда было больше врагов, чем друзей.
– Верно. Ладно, это не так уж и важно.
Пенни не слишком заинтересована, но я задал вопрос, и она пытается ответить.
– Враг по имени Нико…
Тут что-то звенит в кармане ее пальто. Глаза Пенни округляются, и она сует руку в карман.
Мои глаза тоже распахиваются.
– У тебя телефон?
– Саймон…
– Пенелопа, в Уотфорде запрещены телефоны!
Она скрещивает руки на груди:
– Не пойму только почему.
– Потому что таковы правила. Телефоны ставят под угрозу безопасность.
Пенелопа хмурится и достает телефон – белый айфон последней модели.
– Моим родителям спокойнее, когда он при мне.
– Как у тебя вообще это получилось? Есть же заклинания…
Пенелопа проверяет сообщения:
– Моя мама заколдовала его. Она уже здесь, у ворот… – Пенни поднимает взгляд. – Прошу, поехали с нами.
– Из твоей мамы вышел бы грозный суперзлодей.
Пенни широко улыбается:
– Саймон, поехали поужинаем.
Я снова качаю головой:
– Нет, я хочу просмотреть материалы, пока не вернулся Баз.
Наконец Пенелопа сдается и бежит по ступенькам башни так, словно ей наплевать, что она может попасться. Я иду к окну, – может, удастся разглядеть База на поле.
Пенелопа
После случая с Тоскливиусом мама настояла на мобильнике.
Летом она не одну неделю твердила, что я не вернусь в Уотфорд, а папа не пытался ее отговорить. Возможно, чувствовал свою ответственность. Что к этому моменту он обязан был вычислить Тоскливиуса.
Весь июнь папа провел в лаборатории, даже поесть не выходил. Мама готовила его любимый бирьяни[16] и оставляла ароматные тарелки за дверью.
– Все этот безумец! – громко возмущалась мама. – Отправил детей сражаться с Тоскливиусом!
– Маг не отправлял нас, – пыталась возразить я. – Тоскливиус сам нас забрал.
Но это злило ее еще больше. Мне казалось, она захочет узнать, как подобное удалось Тоскливиусу. Нельзя таким способом похитить кого-то, просто перенести его на такое расстояние. Необходимо слишком много магии… Даже у Саймона не хватило бы сил. Но мама наотрез отказалась подойти к этой ситуации рационально.