Дома становились все более неприглядными и приземистыми. Вместо трех-четырехэтажных зданий им встречались теперь глинобитные хижины, давно не беленные и обветшалые.

А потом они выскочили на открытое пространство и разом, будто по команде, остановились. Амулет вывел их не к порту. Амулет вывел их туда, где город граничил с пустыней. Даже не так — с Пустыней.

— Нет! — Альмар наклонился и подхватил клубок с земли, глядя на него, будто на разумное существо. — Ты не понял. Нам нужно в порт. Нам нужно сбежать отсюда.

Клубок дернулся в его ладонях и скатился вниз быстрее, чем Альмар успел его поймать. Покатился по притоптанной земле дальше, пока не ткнулся в стену, за которой и начиналась Пустыня. Замер там на мгновение, а потом начал вкручиваться внутрь стены так, как прежде делал это с магическим барьером. Альмар, похоже, не понимая, как его амулет мог так оплошать, кинулся следом — и провалился сквозь стену. Она будто на мгновение потеряла материальность, чтобы его поглотить.

Истен огляделся по сторонам.

Остаться и одному, в незнакомом враждебном городе, искать порт, небольшой корабль или лодку, перед тем неведомым образом одолев всех магов, стоящих на страже — это было бы безумной затеей. Самоубийственной.

Идти следом за амулетом и Альмаром в Пустыню тоже попахивало самоубийством, но тут был хотя бы крохотный шанс. В конец концов, если уж он погибнет, то погибнет свободным человеком, а не сгниет заживо в трюме альдемарских галер.

Камень стены поддался под ладонями так, будто это был кисель, лишь внешне выглядевший как камень, и, сделав два шага сквозь него, Истен оказался на той стороне стены. За городом.

Пустыня тут начиналась не сразу. Сперва, где-то на три мили, тянулась каменистая земля с колючей растительностью и даже, кое-где, островками рощ. А вот потом, дальше, уже вздымались барханы песка. И уходили до горизонта.

Единственная пустыня, в которой не жили люди.

Единственная пустыня, в которой не было оазисов.

Возможно, самое гиблое место на земле.

Но амулет Альмара так и продолжал катиться в ее направлении.

— Слушай, может, твой амулет повредился, когда проходил через тот огненный барьер? — спросил Истен мальчика.

Альмар неопределенно пожал плечами.

— Не знаю. А так бывает?

— Ну, — Истен задумался всерьез. Бывало, конечно, всякое, но чтобы амулет, показывающий дорогу, решил привести хозяина к гибели — такого он припомнить не мог. — Откуда он вообще у тебя?

— Подарок. От друга.

— О. А этот друг не объяснил, может ли амулет сломаться?

— Нет, она не успела, — Альмар больше не бежал за клубком. Теперь он шел медленно, сильно хмурясь, и очень часто переводил взгляд вдаль, на пустыню. — Только сказала, что сама его сделала. Может… может быть что-то перепутала.

— Сама? И сколько же ей лет?

— Ну, не знаю. Может семь или восемь. Или даже девять. Она не говорила.

Семь или восемь? Или даже девять?

Создание псевдо-разумного амулета требовало не менее седьмого уровня Силы, отличных теоретических знаний и опыта, и даже у мага, обладавшего всем этим, отнимало приличное количество сил и времени. Никакой ребенок, даже трижды гениальный и сверх меры одаренный, не смог бы такой амулет создать… Скорее всего, таинственная подруга Альмара стащила амулет у родителей, а ему похвасталась, будто сделала сама.

— Он не так раньше работал, — продолжал говорить Альмар. — Он только умел медленно ползать и еще мог заставить кого-нибудь споткнуться. Я, правда, очень надеялся, что амулет сможет открыть нам дверь, но не был полностью уверен. И я не представлял, что он может сам убивать — как тех охранников.

Истен моргнул. В памяти закопошились смутные воспоминания. Когда-то где-то он уже читал или слышал о подобных амулетах. Да, точно. Магистр Ковель однажды вскользь упоминал о подобном.

— Изменяющиеся свойства, — произнес он вслух. — Рост способностей. Усиление потенциала… Альмар, скажи, а когда ты использовал амулет в последний раз, когда он, как ты говоришь, мало что умел. Тогда не произошло ли чьей-нибудь насильственной смерти вблизи амулета? Не попала ли на него кровь умирающего?

— Да, — Альмар замедлил шаг еще сильнее. — Да, так и было. Я уб… Один человек тогда умер.

— Существуют амулеты, чья сила возрастает со смертью врагов их хозяина, — негромко сказал Истен, вспоминая. — Такие амулеты традиционно посвящены неблагим богам.

Альмар сглотнул.

— Вот как… Но это значит, что сейчас амулет должен стать еще сильнее?

— Да, верно.

— Но он не станет потом опасным? В смысле, для меня… для нас?

Истен пожал плечами.

— Меня не обучали созданию амулетов. Я об этом-то узнал случайно.

Альмар вдруг, будто услышав что-то, резко развернулся. Истен последовал его примеру и увидел — там, за стеной, над городом, поднимался в небо огромный белый цветок, похожий на орхидею. Все выше, выше, и рассыпался на тысячи голубоватых искр. Потом, с мгновенным запозданием, долетел звук, похожий на звук разбившегося хрусталя.

— Это ведь не праздничный фейерверк? — спросил Альмар.

— Точно не он. — Насколько Истен знал, на юге любили язык цветов, только использовали их вовсе не в романтических целях. Он не помнил, что обозначала орхидея, но догадывался, что это как-то связано с их побегом.

— Они знают, что мы сбежали, — уверенно произнес Альмар, явно подумавший о том же.

Амулет, который замедлил движение, когда люди стали идти тише, несколько раз подпрыгнул на месте, крутанулся, будто говоря — «Ну же! Хватит разговоров! Спешите за мной!» — и вновь бодро покатился дальше, к одной из небольших рощ, видневшихся впереди. Альмар, возмущенно вскрикнув, побежал за амулетом, Истен последовал за ним.

Роща состояла из густо растущих, незнакомого ему вида, деревьев с треугольными вытянутыми листьями. Между листьями на длинных плодоножках свисали гроздьями мелкие желтые ягоды. Так далеко на юг зима не приходила, и местные деревья даже не подозревали, что их северные собратья уже давно сбросили листву в ожидании морозов.

Они прошли уже довольно далеко вглубь рощи. Если бы кто-нибудь посмотрел сейчас в их сторону с городской стены, то уже ничего бы не заметил.

— У амулета, наверное, есть какой-то план, — принялся вслух рассуждать Альмар, глядя на клубок, замерший на берегу небольшого ручья, вытекавшего из бьющего тут же источника. — Ведь так? Иначе бы он нас сюда не привел.

Истен в ответ лишь пожал плечами. Такие амулеты называли «псевдо-разумными», но он не знал, что это означало на практике. Мог ли у неживого амулета в принципе быть «план»?

— Переждем тут до следующей ночи, — сказал он, поглядев на небо, которое выглядело уже не таким черным. — Днем на открытом месте нас точно заметят…