— Стой! — раздались крики за его спиной. — Стой.

Он бежал, сознавая, что это его последний шанс. Связнойуспел заметить, что автомобиль, на котором он приехал, уже окружен людьми вштатском и форме. Оттуда вытаскивали его двух телохранителей, которые должныбыли обеспечивать безопасность связного и его денег. Связной бежал, ужепонимая, что обречен.

— Стой, стрелять будем! — раздавалось со всех сторон. Дворбыл окружен, уйти не было никакой возможности.

Он увидел пожарную лестницу и устремился к ней. Он знал, чтоможно уйти по крыше, нужно только использовать предоставившуюся возможность.

— Взять живым! — крикнул полковник.

Связной полез наверх, уже ни о чем не размышляя. Он даже неслышал сильных ударов своего сердца.

— Стоять! — крикнул кто-то еще раз, и пуля свистнула рядом сголовой связного. Тот пригнулся, но упрямо лез выше.

— Хочет уйти по крышам, — сказал полковник, — перекрыть всевыходы!

Двое офицеров поднимались следом за связным. Раздался ещеодин выстрел. Он оглянулся и увидел, как к нему поднимаются люди. А когдаподнял голову, то понял, что не сможет никуда уйти. На крыше его уже ждали, тамстоял кто-то посторонний. Связной огляделся. Нужно будет добраться до соседнегобалкона на третьем этаже. Он повернулся и прыгнул на балкон. Но сказалосьнапряжение погони, все эти крики, выстрелы за его спиной, долгий подъем. И онсорвался.

— Проклятье! — прошипел связной, попытавшись поднять левуюруку, и разжал правую.

Он полетел вниз и ударился об асфальт всем телом. Головаоткинулась назад, изо рта пошла кровь.

— Срочно в больницу! — приказал полковник. Он подумал, чтоэто единственная осечка за весь день. Нужно будет проверить подъезд и узнать, укого он оставил деньги. В конце концов главное они сделали. Вся партия товараперехвачена, дипломат задержан, а связной, если выживет, все равно расскажет,от кого и зачем он был послан.

— Дорогой, сколько у нас денег? — Каждое утро Денис ИвановичБулочкин слышал этот вопрос Риты. И каждое утро он недовольно морщился,понимая, почему она спрашивает. Его картины продавались все хуже и хуже. Вконце восьмидесятых, когда начался бум для художников-постмодернистов, он началштамповать свои полотна, полагая, что спрос будет расти и расти.

Несколько лет все было нормально. В середине девяностыхкартины продавались уже по несколько тысяч долларов, и он чувствовал себявполне обеспеченным человеком. Но после августа девяносто восьмого все рухнуло.Покупатели отказывались брать уже заказанные произведения, художественныегалереи расторгали договора, а цены на краски росли неудержимо. Ему пришлосьпродать свою мастерскую потом сменить квартиру, находившуюся на Осенней улице,и переехать в этот стандартный девятиэтажный дом. Однако на этом испытанияДениса Ивановича не закончились. Вернее сказать, только начались.

Ему пришлось брать халтуру, выполнять дипломные работынекоторых бездарных выпускников художественных училищ. Пришлось соглашатьсямалевать работы нуворишей, которые выставлялись затем на их банкетах и юбилеях.В общем, он соглашался на любую работу, даже помогал театральным художникам внебольших областных театрах разрисовывать задники и готовить декорации.

Но денег становилось все меньше и меньше. Он чувствовал, каксилы покидают его. Иногда, усаживаясь за полотно, он представлял себе, чтоименно собирается написать. Но вместо задуманного появлялась лишь очереднаяхалтура. Он стал уничтожать свои полотна. Глядя на то, что получалось, онпонимал, что это не просто снижение уровня. Это было вообще за граньюискусства. Сказывалась халтурная работа в течение последних нескольких лет.Профессионал обязан работать на своем профессиональном уровне. Всегда и везде.Если он не работает или работает вполсилы, то перестает быть профессионалом.

В середине прошлого года он наконец получил небольшой заказот монастыря, который попытался выполнить в строго реалистическом стиле. И хотязаказчики остались довольны его работой и хорошо заплатили, сам Булочкин знал,насколько халтурно все, что он сделал. Сделано все было без души, словномаляром, которого пригласили обвести контуры заранее нарисованных рисунков. Этобыло обидно и больно. Он начал чувствовать, что теряет нужный настрой. Тотсамый кураж, который так важен для творчества. То самое чувство прекрасного,которое живет в душе каждого художника. И которое побуждает вновь и вновьстремиться к недостижимому идеалу. Чтобы увидеть разницу и отличить его прежниеработы от нынешних, не нужно было иметь специального образования. Достаточнобыло иметь глаза и немного вкуса.

Но вскоре кончились и эти деньги. За неимением мастерской онв своей трехкомнатной квартире одновременно писал картины и жил, отчего постояннослучались скандалы. В квартире пахло красками, от которой у Риты развиваласьаллергия. А из-за нехватки денег она особенно нервничала. Они жили с Ритой ужевосемь лет и успели надоесть друг другу. Но на расставание и тем более наразвод ни у него, ни у нее не было ни денег, ни сил, ни возможностей. Пришлосьбы снова делить квартиру, а это было практически единственное, что у нихоставалось. Рита была раньше театральным критиком, но, решив переехать к ДенисуИвановичу, она бросила своего второго мужа и заодно и свою прежнюю работу. Завосемь лет она не написала ни одной статьи, ни одной рецензии, и, когда еенедавно попросили написать статью, она промучилась всю ночь, но не смогласочинить ничего путного.

Так они и жили в одной квартире, не очень довольные другдругом, уже немолодые и, по существу, чужие друг другу люди. К Рите иногдаприезжала ее дочь от первого брака. Девочке было уже четырнадцать лет, и онажила у бабушки. Девочка становилась свидетелями их постоянных скандалов. ДенисИванович уходил рисовать к себе в кабинет, и запах красок распространялся повсему дому, вызывая очередные крики и проклятия Риты. Пока он еще немногозарабатывал, все было нормально, но, когда в доме не хватало денег, она уже нехотела мириться с этим постоянным запахом, казалось, въевшимся в мебель и дажев стены.

Чтобы как-то перебиться, он даже продал свою старую машину итеперь ездил на метро. Его девятая модель «Жигулей» асфальтового цвета десятьлет назад была мечтой всех автолюбителей, а теперь вызывала смех на базаре. Емупришлось согласиться на жалкие гроши, которые ему заплатили за его любимицу.Денег хватило ровно на полтора месяца, сказались слишком большие долги.

А потом все началось заново. Приходилось занимать деньги узнакомых, перебиваться случайными заработками, выслушивать бесконечные упрекиРиты. Он чувствовал, что теряет интерес к жизни, становится раздражительным имнительным. Никогда раньше он не позволял себе выходить из дома небритым, асейчас научился бриться раз в несколько дней, чтобы экономить на лезвиях.