– Этой коробкой на палке только ворон сбивать! – фыркнул кот.

– Не каркай, – коротко ответил папа, карабкаясь на самую верхушку сосны.

Когда ветки над головой закончились, он раскрутил булаву. Конструкция завертелась, раздался свист. У Вовки заложило уши. Булава вырвалась из папиных рук и вместе с ловушкой унеслась в противоположную от метеорита сторону, вниз по горнолыжному склону. Папа не удержался на верхушке и рухнул в сугроб под сосной.

Глава 6. Тапки не верну

– Я знал, что этим всё закончится! – воскликнул Бульон. – Пардон муа, палкой ловить метеорит! Сейчас как бомбанёт! Предлагаю вернуться домой.

Вовка свесился с ветки:

– Пап, ты там как?

– Вшо форошо, – откликнулся папа, выныривая из сугроба. – Кажется, я вывихнул лодыжку.

Вовка спустился с сосны. За ним спрыгнул Бульон.

– Что теперь зашвырнём? Может, не мелочиться – сразу весь залатанный узелок запустить?

– Бульоша, ты голова! Мы сейчас метеорит в узелок поймаем!

– Чушь! Как ты узелок накинешь на метеорит?

– А этого и не нужно! Метеорит сам в узелок упадёт. Пап, какие точные координаты его падения?

– Десять шагов в сапогах-скороходах на северо-запад от сосны.

Больше нельзя было терять ни секунды. Метеорит снижался с огромной скоростью. Вовка схватил узелок, натянул сапоги-скороходы, отсчитал десять шагов от сосны и расстелил залатанный платок на снегу. Потом отбежал в сторону. Огромная светящаяся точка увеличилась до невероятных размеров. Раздался громкий взрыв. Задрожало небо. Сугроб, в котором сидел папа, подскочил вверх и повис на сосновых ветках. Сам папа куда-то исчез. Вовка угодил на крышу подъёмника.

В горах повисла звенящая тишина. Только в небе парила скатерть-самобранка. Медленно кружась, она опустилась мальчику на голову.

– Ну и дела, – тихо произнёс Вовка.

– Сударыня, чего изволите? Вы здесь будете завтракать или с собой завернуть? – откликнулась скатерть-самобранка.

Вовка скинул с себя скатерть и огляделся. Метеорита он не увидел, папы и кота – тоже. Что же произошло? Мальчик поёжился. Он только сейчас сообразил, что отправился за папой в одной пижаме. Сапоги-скороходы с него слетели. Тапки тоже исчезли. Зато на пеньке сидела крупная пушистая белка в тапках и держала залатанный узелок. Вовка съехал с крыши подъёмника. Белка не пошевелилась. Вовка подошёл поближе. Белка моргнула одним глазом.

– Белка, верни мои вещи! – осторожно попросил Вовка. – А я тебе орешков дам!

Он сделал ладошку ковшиком, чтобы белка подумала, будто там лежат орехи. Белка моргнула другим глазом, орешки её не привлекли.

– Отдай сейчас же мои вещи! – рассердился Вовка.

– Тапки не верну! – басом ответила белочка и громко икнула, протянув Вовке залатанный узелок: – Держи крепко, там метеорит!

– Бульон, это ты, что ли? А где папа?

Глава 7. Домой с метеоритом

Папа нашёлся в медпункте чуть ниже по склону. Его унесло взрывной волной. Когда он влетел в окно медпункта, никто не удивился. На горнолыжном склоне спортсмены часто вытворяют разные трюки. Папе зафиксировали ногу и заклеили царапину на лбу. Вовке выдали одеяло и лыжные ботинки, а коту накапали две с половиной капли валерьянки.

Патрикеевы отправились в обратный путь. У Вовки в руках был узелок с уменьшенным метеоритом, папа и кот тащили остальные волшебные вещи. Укладывать их в узелок побоялись: неизвестно, как они себя поведут, столкнувшись с метеоритом. Не хватало только булавы и слона, которые улетели вниз.

* * *

Если терялось что-то из волшебного инвентаря, то на место происшествия выезжала особая сказочная комиссия, состоящая из счетовода Жур-Жура, прозванного так за то, что у него всё время урчало в животе, и некого тощего субъекта по прозвищу Глаз-Алмаз. Этот господин всего одним глазом мог заметить то, что для двуглазых оставалось незамеченным.

Патрикеевы теряли инвентарь, как первоклассники варежки, – часто и нечаянно. Комиссия практически всегда признавала потерю безвозвратной и выдавала замену. Но просто так сказочными предметами разбрасываться нельзя. Глаз-Алмаз прочёсывал местность до последней травинки и камешка, пока оставалась надежда отыскать пропажу. Если предмет пропадал навсегда, счетовод Жур-Жур доставал волшебный абак и подсчитывал убытки. Если предмет обнаруживался, без подсчётов Жур-Жура тоже не обходилось.

Не далее как прошлой осенью, например, Патрикеев-старший забыл в цирке шапку-невидимку. Особой комиссии пришлось трижды посмотреть цирковые представления (утреннее, дневное и вечернее), съесть шесть мотков сахарной ваты, выпить два литра лимонада и сфотографироваться с обезьянкой, которая оторвала Жур-Журу две пуговицы на рубашке. Шапка-невидимка нашлась, Глаз-Алмаз поскользнулся на ней по пути в гардероб.

Вычисления Жур-Жура выглядели следующим образом: шесть билетов в цирк прибавить к сахарной вате с лимонадом, разделить на обезьяну и отнять у неё две пуговицы, не считая прорехи в шапке-невидимке. Зашить шапку можно только невидимыми нитками. Опять расходы.

Сами понимаете, такие профессионалы, как Жур-Жур и Глаз-Алмаз, незаменимы, по крайней мере, в сказочном ведомстве.

Когда вся троица – папа, Вова и кот – вышла из капсулы перемещений, их ждала мама.

– Вы как раз к завтраку, – сказала она.

– Оладьи? – принюхался папа.

Кот наморщил нос.

– Фу! Не люблю оладьи.

– А со сметанкой? – спросила мама.

– Тогда совсем другое дело! Со сметанкой! – облизнулся кот. – Бон аппети!

Глава 8. «Помогитя!»

Если с самого утра охотишься на метеорит, то не жди, что день пройдёт в безделье. Вот и на этот раз пришлось посуетиться. Только сели завтракать, как приехала команда химиков-волшебников и растворила крошечный метеорит, лежавший на дне залатанного узелка.

Затем явились счетовод Жур-Жур и Глаз-Алмаз, записали в журнал подробности исчезновения булавы со слоном.

Капсула перемещений работала без устали, перемещая сказочных гостей туда и обратно.

Когда позвонили в дверь, Патрикеевы переглянулись. Дверным звонком пользовались нечасто. Кто бы это мог быть?

На пороге стояла шмыгающая носом Кикимора.

– Помогитя!

– Как вы здесь оказались? – удивился папа, жестом приглашая гостью зайти.

Кот Бульон негостеприимно зашипел – он не терпел в доме сказочную нечисть. Кикимора попятилась. Папа погрозил коту пальцем и, прихрамывая, повёл гостью на кухню, где мама накрывала на стол. Кикимора, испуганно озираясь на кота и оставляя за собой мокрые следы, поплелась за ним следом.

Усадив гостью за стол, папа сел напротив:

– Что произошло? Почему вы здесь? Рассказывайте!

Однако Кикимора не спешила рассказывать. Она покосилась на стоящую на плите кастрюлю. Мама как раз приоткрыла крышку, и из кастрюли повалил пар.

– Я вас слушаю, –