следующий раз просто летай, а не устраивай фейерверк из себя.

Я внимательно посмотрел на Энн. И правда, она летает, но её энергии не видно, а из меня со всех сторон пёрло. Хм. Надо будет потренироваться.

— Мальчик, прекрати в облаках витать! Домой пошли.

— Какой я тебе мальчик, соплячка! — я возмутился. — Да я тебя старше раза в два!

— Уверен?

Я вгляделся в её лицо. Морщины — ни одной, кожа идеальная, выглядит лет на 16.

— Мне 132 года.

— Так ты старуха??!! — шокировано прокричал я.

— Ты пожалеешь о своих словах, — вкрадчиво произнесла Энн. И то, как она посмотрела на меня, заставило меня задуматься о моем таланте говорить лишнее. Думаю, с этих пор, общаясь с ней, я лучше буду краток.

Глава 2. Наконец-то гарем.

Когда мы пришли домой, я был буквально без сил. Вроде совершенно здоровый, но немощный, как 100-летний дед. Было тяжело даже руку поднять.

Хранительница сказала, что это совершенно нормально, так как она вылечила меня своей энергией, и я совершенно здоров. Но кто угодно был бы обессилен, если бы вылил из себя 95 процентов энергии. За пару дней все пройдет, а сейчас надо просто поспать. И я её послушал. Всё равно ослушаться не хватило бы сил.

Когда я проснулся, было уже темно. Энн подошла ко мне и дала две паровые булочки с мясом. Я их быстро съел и опять отрубился. Спал прекрасно, глубоко, без снов. Когда открыл глаза, уже было утро. Свежий воздух, приходящий от открытого окна, прямо заманивал на прогулку.

— Как же хорошо... — произнес я, медленно потягиваясь. Ощущения в теле были крайне приятными. Я как будто был полон энергии, она пронизывала всё моё тело внутри и обволакивала его снаружи. Весь будто светился золотым светом.

— С этим надо что-то делать, — сказала Энн. — А то опять из себя фейерверк устроишь. Смотри внимательно!

Хранительница подошла ко мне, встала прямо передо мной. Она выглядела как всегда, энергии видно не было. Хотя... не совсем как всегда, она сменила современные шмотки на здешние. Кимоно было черно-серым, но коротким, едва доходило до колена. Всё-таки мы в аниме-мире, а не в древней Японии. Думаю, мне это только на руку! Значит, тут девчонки в мини тоже водиться должны.

— Кузнецов! — Мои мысли были прерваны недовольным голосом. — Смотри внимательно! Показываю один раз.

Я увидел большой шар энергии размером примерно с баскетбольный мяч. Он находился внутри туловища Энн, верх шара находился сразу под грудью.

— Это основа. В ней сосредоточена вся энергия человека, и в ней зарождается новая энергия. Почувствуй её.

Основа Энн была красивого серебристого цвета, она вся искрилась и переливалась. Я, зачарованный этой красотой, медленно протянул руку к ней.

— Кузнецов, ты правда настоящий кретин. Свою основу почувствуй, а от моей лапы прочь!

Почувствовать основу оказалось совсем не сложно. Моя была, что логично, огненно-золотая, но если основа Энн была спокойная, то моя бурная, можно сказать, неистовая. Ну, я крут!

— Крут будешь, когда энергию перестанешь тратить почём зря.

— Хоть бы слово доброе сказала, — буркнул я. — только кайф обламывать и умеешь.

Вдруг вокруг основы Энн начали ходить мощные потоки энергии. Эти потоки — словно обручи, вращающиеся вокруг талии танцора, каждый из них движется в своём ритме, но все они подчиняются единой гармонии. Одни потоки плавные и широкие, как медленные волны, другие — стремительные и узкие, как водовороты. Они обвивают шар, то сближаясь, то удаляясь, создавая вокруг него ауру, которая пульсирует и переливается, как живое существо.

— Попробуй почувствовать потоки. Свои!

— Да знаю я, знаю. — Я напрягся. Почувствовал один поток. Он был дёрганный, неравномерный и носился вокруг основы с непостоянной скоростью.

— Наоборот, расслабься. Если хорошо расслабишься и не будешь пытаться их почувствовать, то справишься.

И я почувствовал сначала один, потом второй, третий... Класс! Моя основа стала как сияющий маяк, стоящий в центре бушующего океана. Вокруг него, как волны, бесчисленные потоки энергии кружатся и переплетаются, а основа... Вдруг я свалился без сил. Что? Где? Куда энергия делась?

— Не волнуйся. Ты просто устал. Три дня без еды — это не шутки.

— Погоди, погоди. Какие три дня? Мы же сюда вчера попали!

— Ты проспал три дня.

— Чёрт! Я же работу прогулял, получается! Меня ж уволят!

— Не уволят. Мы тут можем хоть 100 лет провести, там это всего лишь мгновение.

— Как такое может быть?

— Дивергенция временных потоков в различных пространствах — это результат сложного взаимодействия топологических, гравитационных и квантовых факторов, которые формируют уникальные условия для течения времени в каждом конкретном континууме.

— Энн, ты даже не стараешься объяснить, — биделся я. — Ты ведь знала, что не пойму. Объясни проще!

Энн вздохнула:

— Как будто тебе просто это объяснить!

— А ты знаешь, один умный человек говорил: «Если вы не можете объяснить что-то простыми словами, значит, вы сами этого не понимаете».

— Фейнмана читал?

— А то!

— Как книга называлась? — хотела меня поймать хранительница.

— «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!»

Лицо хранительницы изменилось, тонкие чёрные брови вскинулись в удивлении:

— Этого я от тебя не ожидала, Кузнецов. Ты даже читать умеешь, а не только аниме смотреть.

— Когда в школе и институте учился разное читал. Но не волнуйся, сейчас только аниме смотрю, уже лет 12 как. — сказал я, хихикая.

Энн засмеялась, а я продолжил:

— А ещё он говорил что-то о том, что я не обязан соответствовать представлениям других, это их проблема.

Энн посмотрела на меня задумчиво и процитировала:

— «Ты вовсе не обязан стоять на уровне представлений других людей о том, чего ты способен достичь. Я не обязан быть таким, каким они хотят меня видеть. Это их ошибка, а вовсе не мой недостаток». Ладно, Кузнецов, убедил. Объясню. Представь, что пространство-время — это не статичная, однородная субстанция, а динамическая, многомерная ткань, пронизанная бесчисленными слоями и складками, каждая из которых обладает уникальными топологическими и метрическими свойствами. В таких условиях время, как четвёртое измерение, не является универсальной константой, а скорее переменной величиной, зависящей от локальных характеристик пространственно-временного континуума.

Хранительница внимательно посмотрела на меня, я кивнул, и она продолжила:

— В одном из таких пространств, где метрический тензор искривлён под воздействием