на тумбочке стакан воды, но нет, ничего не было), а остальной обзор мне загораживала ширма. Тоже перламутровая. Вот, примерно, и всё. Выход, наверное, если и был, то прятался где-то за ширмой.

Ничего не понимаю.

Я попыталась пошевелиться, и моя рука коснулась чего-то холодного. Я, с усилием подняв железобетонно тяжёлую руку, достала это «что-то» из-под бока… и с удивлением увидела бутылку из под джина. Или из-под джинна? Крышки на бутылке не было, и выглядела она пустой. На всякий случай я её потрясла.

– Ну чего надо? – раздался стонущий гулкий голос изнутри. – Отстаньте!

– Вася? – осторожно поинтересовалась я у бутылки. Похоже придётся смириться с мыслью, что джинн мне не привиделся. – Ты там? Вылезай.

– Ну заче-ем?! – снова раздался стон, наводящий на мысли о том, что джинны тоже страдают от похмелья. А еще волшебник. На кой черт нужна магия, если мучаешься так же, как простые смертные?

– Вася! – со всевозможной строгостью, превозмогая головную боль, рявкнула я. – У меня голова болит! Да у меня в жизни похмелья не было! Таблетки можешь организовать?

Из горлышка появился бледно-голубой дымок, постепенно оформившийся в очень бледного джинна с искажённым страданием лицом. Казалось даже его мохавк печально поник.

– Я что, мальчик на посылках? – хмуро поинтересовался джинн. – И вообще, что такое «Вася»? Я на дурацкие клички не отзываюсь!

– Какие ещё клички? – поморщилась я. – Сам мне вчера представился.

– Слушать нужно внимательно! – буркнул джинн. – Я Вайс! Вайс тир Арногт! Из приоблачных тир Арногтов. Очень уважаемая семья, к твоему сведению!

– Вайс, Вася… Считай, мы вчера очень хорошо выпили на брудершафт, так что тоже можешь называть меня просто Ари… Ари…

– Что, имя собственное забыла? – ехидно поинтересовался синий мерзавец.

– Н-не совсем… – убитым голосом протянула я, чувствуя, что в голове варится, побулькивая, какая-то каша.

– Добро пожаловать в новый мир! – торжественно сообщил мне джинн. – Кстати, выглядишь гораздо лучше. Тот мир, если честно, никого не красит.

– Что ты несёшь?! – возмутилась я, сжав раскалывающуюся голову руками. – Какой ещё мир?!

– Другой, естественно! Лучший! Сама же просила меня тебя сюда забрать!

– Я ничего не просила! – возмутилась было я, но тут память услужливо подбросила мне фрагмент вчерашнего вечера, где я разухабисто соглашаюсь сбежать с джинном.

Упс. Напомните мне больше никогда не принимать решений на нетрезвую голову.

– И, кстати, никакое у тебя не похмелье, – решил добить меня джинн. – Это перестройка организма под новый мир. Каналы у тебя совершенно от магии отвыкли, резерв на нуле почти бултыхался… так что придётся помучиться немного. Но может они тебя сейчас отпоят зельями.

– Ты о чём? – возопила я жалобным голосом, понимая, что сейчас рехнусь. – Какие каналы? Какая магия? Какие зелья?

– А! – просиял этот подлец. – Я тебе не говорил, да? Ты же, оказывается, из этого мира! Пропавшая несколько лун назад на боевой практике адептка. И вот, нашлась. Я тебя нашёл, да! – гордо выпятил грудь джинн.

– Кто я? – ошарашенно поинтересовалась я.

– Адептка. Что, совсем ничего не помнишь? Надо же, я-то думал, память тоже сама восстановится. Ну, может, они что-нибудь придумают.

– Кто «они»?! – всё это действительно смахивало на бред целого табуна сивых кобыл. Я уже исщипала себе всю руку, пытаясь проснуться. Но бред был забористым, упорным, и заканчиваться отказывался.

И вдруг я услышала, как с той стороны ширмы хлопнула дверь и весёлый раскатистый баритон произнёс:

– Дови Мириэль! Как там она?

– Адепт Идрис, – раздался строгий женский голос. – Почему вы позволяете себе вламываться в палату тяжело больной девушки?

– Так это же я её спас! – сообщил баритон. – Вернее, это на меня она свалилась. Так что я теперь за неё в ответе.

– Уймитесь адепт! – о голос женщины можно было порезаться. – В ответе за неё академия, и мы сделаем всё возможное, чтобы она поправилась. В конце концов скоро начинаются занятия, а у неё выпускной год.

– О! – обрадовался баритон. – Так она с нами учиться будет! Ну дайте я на неё хоть глазком взгляну! Имею право! И не заставляйте меня вам приказывать!

– В этой академии ваш титул не имеет значения, – отбрил его женский голос. – Ну хорошо, только одним глазом!

Я с ужасом уставилась на ширму.

А джинн, этот подлец, вместо поддержки юркнул обратно в бутылку, оставив меня один на один с неумолимо приближающимися шагами неизвестности.

Глава 4. Врачебный осмотр и его последствия

Я стиснула зубы и, борясь с желанием в ужасе зажмуриться, буравила взглядом ширму.

Ширма сложилась гармошкой, и передо мной предстал, сверкая белозубой улыбкой и демонстрируя задорные ямочки на щеках, просто невероятный красавец. Яркие бирюзовые глаза на загорелом лице с высокими скулами и твёрдо очерченным подбородком… Широкие плечи, узкие бёдра, светлые волосы, небрежно убранные в низкий хвост… А как он двигался! Ровно, плавно, как большой хищный кот! За право снять этого типа в своём фильме все мировые кинокомпании устроили бы безобразную драку в грязи. Таких людей просто не бывает! У меня аж голова перестала болеть от изумления. Ну, почти перестала.

– Дови! – гаркнул красавец, неожиданно сменив улыбку на встревоженную гримасу. – Она очнулась, и у неё ужасно болит голова! И вообще с ней что-то не так!

– Адепт Идрис! – рядом с красавцем, словно задавшись целью меня добить, появилась совершенно ненормальной красоты беловолосая девушка в тёмно-синем брючном костюме и коротком перламутровом халате, небрежно накинутом на плечи. – Я сказала «одним глазком», а не лезть с диагностикой!

– Ничего не могу с собой поделать, – буркнул красавец, делая шаг назад. – Это мой дар.

– Даром нужно уметь управлять, – отрезала красотка. – Всё, покиньте палату!

Мускулистый красавец, напоследок одарив меня озабоченный взглядом, повиновался.

– А когда я снова смогу её повидать? – донеслось уже откуда-то издали.

– До свиданья, адепт! – рявкнула, не оборачиваясь, красотка, быстро застёгивая на себе халат.

– Плохо? – поинтересовалась она у меня, кладя прохладную узкую ладонь мне на лоб…

И вдруг её халат вспыхнул на миг маленьким солнцем, заставив меня со стоном зажмуриться.

– Ну-ну, – заворковала она умиротворяюще, проводя рукой над моим туловищем.