что это сон. А во сне всё возможно. А уж уменьшить бутылку – вообще пара пустяков!

По венам плеснуло горячим, оставив после себя приятное удовлетворение…

– Нет, ну почему нужно было делать мои жилищные условия такими ужасными! – возопил Вася.

Я открыла глаза, обнаружив… что у меня получилось! Получилось! На подоконнике стояла бутылка, только теперь она была размером с флакон духов. Ай да я! Ай да… волшебница!

– О, молодец! – Мириэль одобрительно похлопала меня по спине, почти заставив закашляться. – Я же говорила! Всё ты помнишь! Всё, побежали, опаздываем. И запомни: в любых непонятных ситуациях – медитируй!

Пришлось, подхватив бутылочку с Васей и упаковав её в подаренный пояс, тащиться на занятия. Впрочем, настроение уже было не таким ужасным. Первый успех меня просто окрылил!

Здание академии, увы, не показалась мне хоть чуточку знакомым. Просто уйма одинаковых коридоров, сплетающихся в хитроумную паутину. Но, говорят, лучший способ научиться плавать – это ринуться в самую пучину. Либо утонешь, либо станешь первоклассным пловцом. В конце концов. Значит будем плыть.

Расписание висело в холле. Я уставилась на него с глупым видом. Все эти учебные дисциплины, казалось, вышли прямиком из фантастических книг и фильмов. Неужели здесь действительно всему этому учат?

Теория магической защиты? Введение в общую некромантию? Гендерная магозоология? А можно мне какую-нибудь банальную философию и экономику?

– Передумала учиться? – симпатичная девушка смотрела на меня с нескрываемым весельем.

– Выбираю предмет себе по душе, – фыркнула я дружелюбно и протянула незнакомке руку: – Привет, я…

– Я отлично знаю, кто ты, – откинув голову, она от души расхохоталась. Вообще у меня сложилось впечатление, что незнакомка очень часто смеется. – Мы в одной группе учимся. Меня зовут Каирас. И нам лучше поторопиться, если не хотим опоздать на основы магической жизнедеятельности. Профессор терпеть не может опоздания.

Я позволила Киарас увлечь себя вглубь коридоров. Надеюсь, я не увела у неё желанную вакансию или кавалера. Впрочем, кажется, Мириэль права, самостоятельный полет полезен для меня. Сейчас я могу не отвлекаться на других людей и сосредоточиться только на том, что чувствую к окружающим я. Эта Каирас мне не кажется знакомой, но и опасной тоже.

– А как зовут профессора? – решила, наконец, поинтересоваться я, пока мы бежали по полупустым коридорам.

– Профессор Хитгрин. Просто соглашайся со всем, что он говорит и ни при каких обстоятельствах не спорь.

– Вы опоздали, – процедил профессор недовольно, едва лишь мы открыли тяжелую деревянную дверь в аудиторию.

Невысокий кругленький мужчина едва ли был ростом мне по плечо, но все же смотрел на нас с Каирас сверху вниз с отточенным презрением человека, который так давно работает с людьми, что не ждет от них ничего хорошего. Его серые блестящие глаза, похожие на шарики ртути, не отрываясь, следили за каждым моим жестом.

– Да, но… – закусила было удила я, но вовремя спохватилась. – Да, профессор.

Меньше спорить, пока не разберусь, что тут и как. А то мало ли, вдруг в их старорежимном учебном заведении еще в ходу телесные наказания.

– Совершенно неприемлемое поведение, адептки. Сидеть!

Ну надо же! Ни дать, ни взять дрессировка. Усевшись за последнюю парту, я тут же попыталась притвориться ветошью. Безуспешно.

– Адептка Аринель, продемонстрируйте нам, пожалуйста, каким именно образом мы выясняем характер травмы у пострадавшего в магической дуэли.

– Э-э-э... Спрашиваем у него? – ляпнула я.

– Если вы, как и адептка Аринель предпочитаете мертвого мага живому, можете воспользоваться ее рекомендацией, – ядовито процедил профессор, обращаясь к аудитории. – Если же некромагия это не ваш профиль, рекомендую воспользоваться иным вариантом. А каким именно нам расскажет… – пронизывающий острый взгляд скользнул по рядам адептов. – …адептка Сарри, – наконец, определился с жертвой профессор.

О! А это случайно не та Сарри, которая могла меня лишить памяти и отправить в другой мир? Так, от Сарри держаться подальше. Где она тут? Запомнить внешность, а потом держаться подальше.

– Да, профессор, – высокая стройная брюнетка поднялась со своего места, самодовольно улыбнулась и звонким голосом сказала: – Прежде всего рекомендуется удалить все артефакты из зоны поражения, а затем использовать диагностирующие чары третьего типа. Лучше всего подойдут чары Сцидиус.

– Замечательно, адептка Сарри, можете садиться, – расплылся в довольной улыбке профессор.

Ага. Теперь ясно, кто тут любимчик учителя.

– А о случаях, когда Сцидиус невозможно применять, нам расскажет…

Но я уже не слушала. Я лихорадочно оценивала шанс на то, что холёная брюнетка с острой, как лезвие бритвы, улыбкой, пыталась от меня избавиться.

– Адептка Аринель, – громовой голос крохотного профессора неожиданно раздался совсем рядом. – Разумеется, когда меня проинформировали о вашей… уникальной ситуации, – он выплюнул это слово так, словно оно, как минимум, обжигало его горло, – я проникся тяжестью жизни с ещё более пустой черепной коробкой, чем у вас была до этого, однако, в своей наивности имел смелость надеяться, что вы все же проявите некоторое внимание к моему предмету.

– Я проявляю, – пробубнила я. Что за курс унижения молодого бойца? Если у них тут все преподаватели такие, вполне возможно, что память мне никто не стирал: я сама себе её стёрла и переместилась в другой мир в надежде отдохнуть хоть чуть-чуть от этого скотского обращения.

– Как ни странно, я этого не замечаю, – продолжал истекать ядом профессор. – Надеюсь, теперь вы хотя бы задумаетесь о возможности конспектирования, на большее я не смею даже надеяться.

Я почувствовала, как внутри нарастает напряжение, а потом словно оборвалась какая-то струна внутри меня и… ой. Я зажмурилась. С этой магией одни разрушения.

Глава 9. Лечиться или кормиться?

Хорошо, что я не успела получить свои вещи. Хоть какое-то утешение.

А вот столы и стулья чуть-чуть пострадали. И имуществу соседей досталось. Собственно, от мебели и вещей моих однокурсников остались только кучки пепла. Зато люди живы. Хорошо же?

Нет, так я точно нарвусь на отчисление. И придётся мне делать ритуальное харакири. Потому что видела я краем глаза ту сумму неустойки в контракте. Тут даже если меня всю распродать на органы, и десяти процентов от суммы не выручишь. К тому же, сомневаюсь, что органы тут ходовой товар... Впрочем, для каких-нибудь зелий может быть…

– Адептка Аринель! – рыкнул, сверкнув глазами преподаватель, стряхивая с рукава пепел… – О чем вы снова замечтались?