Но только не сегодня. Она выбросила из головы грустные мысли и целиком отдалась новым ощущениям, кружась в объятиях прекрасного принца. Их бедра соприкасались. Он нежно прижимал ее к себе. Кончиками пальцев лежащей на его плече руки Трэлла нечаянно коснулась горячей кожи шеи принца. Ощущение было сродни удару электрическим током. Они продолжали танцевать. Оркестр сыграл уже несколько танцев. Кто-то попытался пригласить Трэллу, но принц нетерпеливо отшил претендента.

— Пользуетесь привилегией почетного гостя? — поддразнила она.

— Никогда не видел, чтобы женщина так светилась, — признался он.

— У меня такое ощущение, что наступило Рождество и все мечты сбываются. — Трэлла взглянула в васильковые глаза принца.

— Я хочу вас поцеловать, — страстно прошептал он. Услышав эти слова, Трэлла забыла об осторожности. Хотя мгновение назад пыталась напомнить себе, что перевозбуждение может быть чревато последствиями. Этот мужчина сумел пробиться к ней сквозь окружавший ее мрак и вывел на свет, чтобы она снова обрела свою смелую и импульсивную натуру.

— Я тоже, — пробормотала она онемевшими губами.

«Только один поцелуй», — пронеслось у нее в голове.

В следующий миг Трэлла поняла, что они покинули танцпол и, пробравшись сквозь толпу гостей, оказались в небольшой нише, скрытой от посторонних глаз высокой пальмой в кадке.

Ксавьер знал, чего хочет. Его рот жадно приник к ее губам.

Трэлла ужаснулась. Ее испугала не сила поцелуя, а ее возможная реакция. Что, если ее снова охватит приступ паники? Однако этого не произошло. Наоборот, их губы слились в чувственном поцелуе. Принц разбудил в ней женщину, которой она могла бы быть, не случись то страшное похищение.

Казалось, поцелуй исцеляет старые душевные раны. Трэллу затопила горячая волна удовольствия. Мозг отказывался воспринимать происходящее, а тело с готовностью отвечало на ласку.

Вместо того чтобы отстраниться, она обвила его шею руками, запустив пальцы в короткую густую шевелюру, и приоткрыла губы.

Ксавьер крепче прижал ее к себе и издал львиный рык. Она старалась избегать мужской сексуальной агрессии. Но сейчас его реакция обрадовала ее. Она отчаянно ответила на его поцелуй.

Неожиданно перед ее закрытыми глазами возникла вспышка света. Оторвавшись от ее губ, он пробормотал:

— Нас снимают. Предлагаю найти более укромное место.

Разум посылал сигнал быть осторожной, но она прежняя доверяла своему инстинкту. И Трэлла выдохнула:

— Давайте.

Склонившись к ней, принц прошептал:

— Уходите первой. А потом я последую за вами наверх.

Трэлла резко втянула в себя воздух. В голове роились бесчисленные вопросы.

— У вас апартаменты в этом отеле? — А чего она ожидала, когда он говорил об укромном месте? Она не могла решить, является ли идея остаться с ним наедине интригующей или опасной?

— Да, я остановился в пентхаусе.

— Там безопасно?

— Естественно.

Боже, как же он красив, даже когда хмурится. Суровый взгляд и волевой подбородок придавали ему еще большую привлекательность.

Увидев, что она колеблется, он приподнял ей подбородок и раздраженно бросил:

— Я хотел бы остаться с вами наедине.

Трэлла понимала его. Публичная жизнь коронованных особ нелегка. Ей немедленно захотелось дать ему передышку, о которой он просил. Он умный и интеллигентный мужчина. Он не причинит ей физического вреда. И тем не менее ей пришлось сказать:

— Со мной охрана. И на то есть причина.

Сегодня ее сопровождали охранники Джили. Ее собственные получили долгожданный выходной, потому что Трэлла хотела сохранить иллюзию, что она Джили. Но ей необходимо признаться принцу, кто она на самом деле.

— В пентхаусе абсолютно безопасно. Более безопасно, чем здесь, — добавил он, скривившись от воспоминания, что их сфотографировал папарацци.

Он отвел Трэллу на ее место за столом.

— Я не заставлю вас долго ждать.

В голове звучал сигнал тревоги, но вряд ли ей представится подобный случай в будущем. Когда ей удастся встретить мужчину, разбудившего в ней чувства и эмоции? И не только физические. Ей так хотелось познакомиться с ним поближе!

Не дав себе возможности пойти на попятный, Трэлла подошла к лифту и нажала кнопку последнего этажа, где располагался пентхаус. Если у нее и было предчувствие дурного, она его преодолела. И это было еще одной маленькой победой на пути к исцелению. Расправив плечи, она вышла из лифта в сопровождении телохранителя. Два охранника стояли на посту у двери в апартаменты принца.

— Мадемуазель Советэр, — учтиво поклонился ей один из них. — Мы осведомлены о вашем прибытии.

Войдя вовнутрь, он пригласил телохранителя Трэллы следовать за ним для осмотра комнат. Оба действовали быстро и профессионально, не подавая вида, что догадываются о предстоящем свидании.

Оставшись одна, Трэлла осмотрела просторную гостиную, выполненную в кремово-зеленоватой гамме, с элегантной мебелью.

— Хотите шампанского? — раздалось у нее за спиной. Принц был верен слову и не заставил себя долго ждать. Он направился к бару.

Настал подходящий момент, чтобы признаться, что она Трэлла. Но ее охватил страх. А что, если у него самого появятся опасения? Он либо потребует объяснений, которые ей не хотелось давать, либо решит, что не хочет быть с ней из-за ее притворства. Ни один из сценариев ее не устраивал. Волнующая атмосфера вечера будет разрушена.

— Вы нервничаете, — заметил он, открывая шампанское.

— А вы очень наблюдательны, — вынужденно призналась она. — Обычно я так себя не веду.

Это было правдой, независимо от того, кого из двойняшек она сейчас представляла. Тайное свидание Джили было таким же из ряда вон выходящим событием, как и ее рандеву с кронпринцем.

— Я это уже понял. — Он поставил на стол два бокала и принялся разливать шампанское. — Вы ведь не девственница, да?

Она поперхнулась.

— Нет.

Это было правдой для обеих сестер. Трэлла отвернулась, стараясь отогнать темные воспоминания. Остаться наедине с мужчиной было для нее еще одной победой над собой, чем она чрезвычайно гордилась.

Он протянул ей бокал с шампанским.

— Ваше здоровье.

— Салют, — ответила она.

Они медленно потягивали прохладный напиток, не отрывая взгляда друг от друга.

— Что, если я передумаю и захочу уйти? — неожиданно спросила она.

— Я буду весьма разочарован, — серьезно ответил он.

— Рассердитесь?