— Великолепно, тетушка! — воскликнул Рэймонд,поднимаясь с места. — Один ноль в вашу пользу. И как это вы догадались!Никогда бы не думал, что тут замешана кухарка.

— Ох, милый, ты даже не представляешь, сколько разныхлюдей я на своем веку повидала, — сказала мисс Марпл. — Такие, какДжонс, не думают ни о чем, кроме собственного удовольствия. Как только яуслышала, что в доме была хорошенькая девушка, то сразу поняла, что Джонспросто не мог оставить ее в покое. Все это так печально, что не хочется даже иговорить. Передать не могу, каким ударом это было для миссис Харгрейвз.., я прозавещание ее мужа. В городке девять дней только об этом и говорили.

— А теперь, доктор Пендер, ваша очередь рассказывать.Ну, что вы нам поведаете?

Пожилой священник смущенно улыбнулся.

— Моя жизнь протекла в тихих местах, — началон, — и очень немногие события пересекли мой жизненный путь. Хотя однажды,я тогда был совсем молодым человеком, со мной случилось одно весьма странное итрагическое происшествие.

— О! — возбужденно воскликнула Джойс Лемприер.

— Прошло столько лет, а я все никак не могу забыть обэтом, — продолжал священник. — Оно произвело на меня столь глубокоевпечатление, что и сегодня малейшее воспоминание о нем заставляет меня вновьпережить страх того ужасного мгновения, когда я увидел человека, сраженногонасмерть безо всякого видимого орудия убийства.

— От ваших слов, доктор, у меня уже мурашки по кожезабегали, — пожаловался сэр Генри.

— Меня и самого в дрожь бросает. Так вот с тех самыхпор я больше не смеюсь над людьми, которые пользуются в разговоре словом«атмосфера». Есть, есть такое… Я хочу сказать, что в некоторых местах настолькосилен дух добра или зла, что он вполне ощутим.

— О да! Возьмем хотя бы этот дом, дом Ларчесов. Вот ужу кого весьма несчастливая судьба, — заметила мисс Марпл. — Судитесами. Старый мистер Смитерс потерял свое состояние и вынужден был его продать.Не успели Карслейки приобрести его, как Джонни Карслейк оступился на лестнице исломал ногу. А вскоре и миссис Карслейк вынуждена была переехать на юг Франциииз-за ухудшающегося здоровья. Сейчас, я слышала, его купила чета Берденов, и,говорят, несчастному мистеру Бердену почти сразу же пришлось лечь на операцию.

— Боюсь, здесь мы имеем дело с перебором всуевериях, — заметил мистер Петерик, — и с глупейшими и необдуманнораспускаемыми слухами, что наносит огромный ущерб недвижимости.

— Я лично знавал парочку «привидений» весьма недюжиннойкомплекции, — хохотнул сэр Генри.

— Полагаю, — предложил Рэймонд, — нам надодать возможность доктору Пендеру продолжить свою историю.

Джойс выключила обе лампы. Теперь комнату освещали лишьмерцающие огоньки камина.

— Атмосфера, — улыбнулась она, — ну вот,можно продолжать.

Доктор Пендер улыбнулся в ответ, удобно расположился вкресле и, сняв пенсне, начал мягким голосом свой рассказ-воспоминание.

— Не знаю, имеет ли кто-нибудь из вас хоть малейшеепредставление о Дартмуре. Место, о котором я веду речь, расположено как раз награнице с ним. Природа там очаровательная, да и поместье было великолепное,хотя, объявленное в продажу, оно несколько лет не могло найти покупателя,возможно, потому что было отмечено рядом странных и оригинальных черт. Приобрелже его человек по имени Хейдон — сэр Ричард Хейдон. Я знавал его еще поколледжу, и, несмотря на то, что потерял его из вида на некоторое время, старыеузы дружбы оказались крепкими, и я с удовольствием принял его приглашениепосетить «Тихую рощу», как он назвал свое приобретение.

Вечеринка оказалась не из числа грандиозных: сам РичардХейдон, его двоюродный брат Эллиот Хейдон, леди Маннеринг со своей бесцветнойдочерью Виолет, капитан Роджерс с супругой — оба загорелые, обветренные, сфигурами хороших наездников. Среди гостей я встретил и молодого доктораСаймондса, и мисс Диану Эшли. Ее имя кое-что говорило мне. Фотографии Дианынередко мелькали в прессе в разделе светской хроники — она была одной изкрасавиц сезона. Внешность у нее была действительно сотрясающая. Высокая,темноволосая, с великолепной кожей и всегда полузакрытыми глазами, придававшимией некую восточную пикантность. К тому же она обладала прекрасным голосом,глубоким, точно колокольный звон.

Я тотчас понял, что мой друг Ричард Хейдон сильно увлеченкрасоткой, и догадался, что вся вечеринка затеяна просто как декорация для нее.В ее же чувствах к Ричарду я столь уверен не был. Постоянной в своих благосклонностях ее назвать, пожалуй, было трудно. Сегодня Диана могла разговариватьисключительно с Ричардом, не видя никого вокруг, завтра благоволить к егокузену Эллиоту, почти не замечая существования Ричарда, а затем расточать самыеочаровательные улыбки спокойному и застенчивому доктору Саймондсу.

В утро моего приезда наш хозяин показал нам все поместье.Дом сам по себе ничего выдающегося не представлял: мало романтичное, но затоочень удобное и прочное строение из девонширского гранита, рассчитанноевыдержать удары времени и природных стихий. Из окон дома открывался вид набольшие холмистые взгорки — торфяники, изрезанные обветренными скалами.

Склон ближайшей скалы представлял собой курган, где недавнобыли произведены раскопки и найдена кое-какая бронзовая утварь. Надо сказать,что Хейдона очень интересовала старина, и он рассказывал нам о ней с огромнымвоодушевлением. В частности, объяснял он, здешние места особо богатыпамятниками прошлого.

— Жилища времен неолита, друиды, римляне, обнаруженыдаже следы ранней финикийской культуры. Но особенно интересно именно этоместо, — сказал он, — вы знаете его название — «Тихая роща». Итак,нетрудно догадаться, откуда пришло это название.

Он протянул руку. Среди весьма пустынной местности —валунов, вереска, папоротника-орляка — примерно в сотне ярдов от доманаходилась густая роща.

— Взгляните-ка на эту картину, — продолжалХейдон. — Одни деревья вымерли, другие выросли, но в целом все сохранилосьпочти таким, каким было, возможно, во времена финикийских поселенцев. Пойдемтеи посмотрим.

Мы все тронулись за ним следом. Едва мы вошли в рощу, как яощутил странную подавленность. Думаю, из-за тишины: казалось, ни одна птица невьет гнезд в этих деревьях. Все кругом было пронизано отчаянием и ужасом. Яприметил, что Хейдон смотрит на меня, странно улыбаясь.

— Какие-нибудь необычные ощущения вызывает это место,Пендер? — спросил он. — Внутреннее сопротивление? Или, может, чувствостеснительности?

— Мне просто здесь не нравится, — спокойно ответиля.