— Опоздал слегка, — грубовато-насмешливо парировала Виолетта.

Новость не удивила. По резкому изменению в её характере можно было предположить что-то подобное. Но всё же Сэму понадобилось несколько секунд, чтобы совладать со странным сопереживанием ей и потребностью проявить участие. Ни к чему.

— Ну тогда весь городок, — наплевательски продолжил давить он. — Я могу устроить хорошую встряску.

Небрежно сказанная угроза заставила Сэма и самому напрячься. Хотелось бы обойтись без кровопролития. Тем более что он не желал ей зла. Сразу сдаться для неё будет гораздо лучше.

— Ты серьёзно пойдёшь на это? — после небольшой паузы почти неуверенно спросила Виолетта.

Она посмотрела Сэму в глаза. И в этот момент отголосок прежней девочки, верящей в добро и излучающей любовь, проступил так ясно, что дыхание сбилось.

Как и тогда, Виолетта спрашивала почти даже растерянно, будто сомневаясь, что человек способен на такую беспредельную жестокость. Но с трудом верилось, что она уже не познала это сполна. Значит, не верила именно в его бесчеловечность?

— Мне дали распоряжение, и я выполню его любой ценой, — не позволяя себе погружаться в неё, прямо ответил Сэм.

— Приятно быть чьей-то марионеткой? — ядовито спросила она.

Сэм покачал головой: плохая тактика. И безнадёжная. Видимо, Виолетта сознавала своё поражение. Просто не могла это принять.

— Меня так глупо не заденешь. Ты всё равно поедешь и станешь его женой. Это закон. И если ты отказываешься выполнять его, я тоже могу нарушить некоторые правила…

Виолетта должна понимать: его никто не остановит. Ведь он будет действовать в интересах принца Фелиппе, которому никогда не было дела, кому и как придётся пострадать на пути к желанному им.

Если Виолетта не задумывалась об этом раньше, то теперь не сможет отказываться. Поставить свои интересы выше всего города?

Если в ней осталось хоть что-то от прежней, она так не поступит.

— Сама подумай, стоит затевать войну из-за твоего упрямства? — нарушил затянувшееся молчание Сэм, бросив быстрый взгляд на дрогнувшую шпагу в её руке. — У тебя нет выбора.

Виолетта нахмурилась, обдумывая. Она не выглядела побеждённой, словно слова Сэма для неё ничего не значили. И даже когда опустила шпагу, не похоже, что сдалась. По крайней мере, в душе.

— А почему бы принцу самому не прийти и не заявить мне о своём желании?

— Много чести. Он поступил так, как посчитал нужным.

Сэму уже надоело защищать могущество и права принца, которого особо не уважал. Но, по крайней мере, пусть Виолетта уверится в его преданности королевской особе. Так быстрее поймёт, что уговоры бесполезны.

Она промолчала, глядя куда-то в сторону. Он не нарушал тишину. Не хотелось сбивать возможную решимость Виолетты неосторожными фразами.

Тактика сработала. Прошло совсем немного времени, и Виолетта, бросив на него быстрый взгляд, вдруг сказала:

— Подожди, я соберу вещи.

И тут же пошла к дому, не дождавшись ответа.

Сэм решил не идти следом. Если она задержится, он проверит. А так не стоило бить тревогу раньше времени. Вряд ли тут мог быть какой-то подвох. Конечно, Виолетта разговаривала с ним безрассудно дерзко, но в Графийском королевстве не уделяли щепетильное внимание церемониям. Титулы давали престиж и богатство, наделяли правами; но не вынуждали остальных проявлять почтительность в общении. Единственные, перед кем действительно пресмыкались — королевская семья. Выступая в роли обычного посыльного, Сэм ожидал словесное недовольство от Виолетты.

Но это не значило, что дело могло дойти до действий. Всё же, она не была дурой. Виолетта не могла не понимать серьёзность его угроз и ситуации в целом. И, что бы ей ни пришлось пережить, вряд ли она очерствела настолько; чтобы ставить своё удобство выше людских жизней.

Впрочем… Застать её, яростно упражняющуюся со шпагой было необычно. С детства Виолетту баловали, окружали заботой и вниманием. Что-то должно было резко перевернуться в жизни, чтобы превратить её светлый и тёплый образ в мрачный и ледяной. Её глаза буквально кричали — изменился не только он, но и она. Причём оба — до неузнаваемости.

Эти мысли заставили Сэма колебаться. Он уже почти сомневался, что Виолетта добровольно пойдет с ним. Подсознательно был готов ко всему, настраивался на возможное противостояние…

Атмосфера накалялась всё сильнее. Напряжение достигло пика, а потому Сэм облегчённо выдохнул, когда Виолетта всё-таки вышла из дома. С вещами, готовая в путь.

Конечно, её удивил жест принца Фелиппе. Но лишь слегка. Виолетта ещё с первого их столкновения чувствовала, что заинтересовала его. Но больше ожидала, что он вынудит её стать его любовницей, или что-то в этом роде. Замужество — серьёзный и, казалось, несвойственный ему шаг.

Впрочем, Виолетта не видела здесь подвоха. Вполне возможно, симпатия Фелиппе куда глубже, чем ей казалось. Видимо, он был искренен, заявив; что больше всего хотел её взаимности. Брак — достойный шаг, чтобы продемонстрировать решимость. Да и уважительно по отношению к ней.

Виолетта усмехнулась: принц был законченным болваном, раз считал, будто этого достаточно, чтобы забыть обо всех его злодеяниях.

С момента правления его бесхребетного отца Россарио значительно обеднел. А всё потому, что фактически вся власть оказалась в руках Фелиппе. Он стал своего рода тираном здесь. Упивался вседозволенностью. Фелиппе регулярно собирал слишком большую дань, наживаясь на практически обездоленных людях. Причём в этом не было нужды — ему просто нравилось показывать власть. И даже это ещё можно было как-то пережить… но принцу всё казалось мало. С каждым разом он всё больше расходился. Дошло до того, что почти весь городок сделался его рабами, с которыми можно обходиться как с вещью. Люди теряли волю, себя, чувство достоинства. А отец-король, зная о (как он называл) проказах сына, потакал ему во всём. Виолетта догадывалась, что Россарио был далеко не единственным пострадавшим городом.

Конечно, ходили слухи о грядущих восстаниях, но дальше разговоров не шло. Редкие смельчаки, выступавшие против происходящего, уже давно кормили рыб своими телами. Убивая, их даже не позволяли хоронить родным. В числе тех несчастных оказались и родители Виолетты.

Она не представляла, чем так зацепила Фелиппе; но когда выступила против его порядков, её не тронули. Более того, принц стал приезжать чаще, зверствовать меньше — в основном, навещал городок только ради встреч с ней. И был на удивление доброжелателен к Виолетте. Даже спускал ей несколько грубостей.

Хотя долго притворяться хорошим он не выдержал — спустя неделю таких визитов и попыток расположить уже ненавидящую его девушку к себе, Фелиппе прямо изложил ей свои чувства. Конечно, она отвергала его притязания. Принц молча уехал. А Виолетта готовилась к неизбежному. Знала, что на этом всё не кончится. Но твёрдо решила сопротивляться до последнего. Даже начала упражняться в фехтовании, всерьёз собираясь бросить вызов Фелиппе. Терять уже было нечего.