— Я копировала информацию с планшета Юргена Могенсена, но…

Он в изумлении оторвался от экрана.

— Тебя не поймали?

— Пойдем внутрь.

Мы жили на последнем этаже — такие квартиры считались худшими и дешево стоили. Днем жарко, слишком светло и иногда сверху гудит оборудование, что преобразовывает солнечную энергию в электрический ток. Зато рядом выход на крышу. А я как цветок увядаю, если изредка не дышу пушистой метелью. Она дарит мне силы.

В полумраке кабинета светились компьютеры Келлана и штрихи фосфора на моих картинах.

— Разденься, пожалуйста, — попросил он, забрасывая испорченную пухом одежду в стиралку. Разденься — для меня значило снять чужой облик. Я провела пальцами по лицу сверху вниз, делая движение, точно снимаю маску.

Волна рыжих волос и фисташковое платье рассеялись. Я оказалась босиком в широких джинсах, просторной футболке, а черные волосы собрались в короткий хвост.

— Моя Беа… — Келлан притянул меня за талию. Я обвила руками его шею и прижалась к теплым губам.

Когда я возвращаюсь, он целуется так, словно мы не виделись вечность. Мы ходим по краю пропасти: моя или его ошибка — и наша мечта рухнет.

Но что бы ни произошло, когда я возвращаюсь, мы идем в спальню. И только после секса я рассказываю, как прошла слежка.

Ладно, в спальню мы идем не всегда.

Келлан подхватил меня под бедра и усадил на стол. Я подвигала попой, расталкивая баночки со съедобными красками, и стащила футболку. Риск, который жалил в клубе, до сих пор бурлил в крови. Лишь оргазм доведет чувства до предела и подарит разрядку.

Скорее, скорее бы. Я готова во всю прыть ринуться ему навстречу.

— К тебе не приставали в клубе? — спросил Келлан, водя влажными губами по шее. Он расстегнул лифчик и забрался под чашечки к грудям.

— Нет.

Пальцы стиснули и покрутили соски — я выгнулась от вспышки удовольствия, нервно скинула бретельки лифчика с плеч.

Ко мне никто не приставал. Ревнивый Келлан. Будь его воля, он бы посадил меня на цепь, но мои зубы настолько острые, что перегрызут сталь. А потом и глотку.

Приставали к блондинке в черном коктейльном платье — так я выглядела первые десять минут в клубе. Липли к кучерявой брюнетке в цветастой блузке и мини-юбке — так расхаживала я следующие десять минут. И одна сволочь едва не сломала мне ребра объятиями, когда я облачилась в рыженькую.

Я ухватилась за пряжку ремня Келлана, развела колени и дерзко подтянула его к себе.

— Трахни меня так, будто у тебя год не было секса, — прошептала я на ухо и лизнула мочку. — Будто ты каждый вечер наблюдал за мной через окно и дрочил, пока я, совершенно голая, занималась приседаниями, чтобы накачать аппетитную попку.

Он накрыл мои бедра руками и стиснул до сладкой боли.

— Я узнал номер твоей квартиры, — хрипло говорил Келлан, едва касаясь губами шеи, — и однажды сорвался. Открыл отмычкой твою дверь и наблюдал, как ты медленно опускаешься и поднимаешься, как раздвигаются половинки задницы.

— О черт… — Я скомкала черную футболку на его каменном прессе и дернула вверх до треска ткани.

— И складочки между ног тоже раздвигались. Они ведь были влажные. Тебе нравилось приседать. Ты иногда представляла во время приседаний, как скачешь на большом твердом члене.

Я погладила внушительную выпуклость на джинсах Келлана.

— На таком большом и твердом, да?

Усмехаясь, он отстранился и снял футболку. Никогда не устану любоваться его телом. Вот где самый красивый и мужественный парень в мире — он в моей власти. Я бы посадила его в клетку и не разрешала одеваться. Нарисовала бы со всех ракурсов. Сутками напролет обводила бы кончиком языка мощные мускулы.

Келлан подступил ближе, и я впилась пальцами в широкие плечи. Он завладел моим ртом в жгучем поцелуе. Наши языки боролись, лаская друг друга. Губы нежно скользили, пекли от укусов. Бесстыжие руки Келлана настойчиво распутывали шнуровку на моих джинсах и лезли туда, где желание сводило истомой.

— Пока я наблюдал за тобой, поглаживал член, — сказал Келлан, разорвав поцелуй. Карие глаза выжигали душу. — В один момент мне снесло крышу окончательно, и я подошел к тебе сзади. Рукой, что гладил себя, я ухватился за твою промежность.

— Я испугалась! — Я наигранно прикрыла рот и подняла брови. Келлан облизал свой палец и запустил мне в трусы. Я вновь ухватилась за его плечи, когда он начал описывать круги около клитора.

— Конечно, ты испугалась того, что желания шустро сбываются. Ты не зря приседала голая, не задвинув шторы. Ты мечтала, что кто-то из соседнего дома возбудится от твоего тела и захочет тебя. Но даже в самых смелых мечтах ты не представляла, что этот кто-то сделает все, чтобы тебя трахнуть.

Легко потерять рассудок от наслаждения. Келлан исследовал меня полностью за то время, что мы вместе. Он выучил назубок танец пальцев, благодаря которому меня можно заставить кончить за десять минут.

Я редко разрешаю получать такую власть надо мной.

— Когда ты тронул меня там, где не стоило, я испугалась. Может, и возбуждалась от того, что выставляла тело на обозрение, но не хотела, чтобы кто-то вломился в мою квартиру.

Накрыв его руку ладонями, я вытащила ее из трусов и поднесла к лицу. Палец пахнул моей смазкой. Мы с Келланом оба прильнули губами к пальцу, слизали влагу, встречаясь языками, и слились в поцелуе.

На ощупь я расстегнула мужские джинсы и устроила руку на члене, что рвался наружу через ткань трусов. Скорее бы наполниться им до предела. А потом еще и еще. И так тысячи быстрых, глубоких раз.

Я оттолкнула Келлана и спрыгнула со стола.

— Да, я испугалась, не ожидала. Но мгновенно среагировала,— говорила я, высвобождая твердый член. Рот наполнился слюной. Как аппетитно. — В тумбочке у окна я хранила пистолет. На всякий случай. К нему я бросилась…

— И застрелила меня?

— Нет. — Я опустилась на колени, а Келлан в ожидании замер. Забавно, он с великим благоговением взирал сверху вниз, будто это я возвышалась над ним. — У меня тоже давно не было секса. Ты оказался симпатичным, а твое достоинство — выдающимся.

Мой язык нежно пробежался вокруг головки — и Келлан шумно втянул воздух. Я с наслаждением облизала ствол по длине, плавно вобрала в себя по глотку и выпустила.

— Поэтому, — бормотала я, наблюдая, как слюна стекает по напряженному члену, — я велела тебе снять штаны и лечь на пол. Ты испугался. И немедленно послушался.

Я выпятила губы и ласково размазала слюну по нежной коже ствола. Вкуснее, чем мороженое. Я облизалась и потерлась о него щекой.

— Тогда я выбрала презерватив, и ты под дулом пистолета надел его.

Келлан на выдохе возмутился: