воды вытекают в прохладных местах. И еще: кофейные зёрна хранятся в подвале?

– Да, разумеется.

– Скорее спуститесь туда и проверьте! Конечно, я могу ошибаться. Но если там протекает, то ваши запасы пропадут.

– Батюшки родные! – встревоженно произнёс директор.

– Идите, идите. Я здесь подожду.

И Ефим Юлианович быстрыми шагами направился в цокольный этаж.

Когда директор покинул поле зрения инспектора, тот негромко вздохнул и в естественной форме обратился к девушке:

– А пока ваш руководитель устраняет протечку, позвольте спросить: что вы делаете сегодня вечером?

– Работаю до восьми, – непринуждённо ответила Роза.

– А после?

– А после приду домой. Отдохну и приступлю к подготовке к сессии.

– Вы – студентка?

– Да. 4 курс. Он же и последний.

– И кем вы будете, если не секрет?

– Управленцем. Буду организовывать работу этого заведения.

– А справитесь?

– Справлюсь. Я не боюсь трудностей.

– Похвально, похвально.

– Раз выдалась такая возможность, то могу я задать вопрос?

– Да, с удовольствием. Я внимательно слушаю.

– Вы же не инспектор, верно?

– Как вы догадались?

– Вы слишком раскованный для строгого человека.

– Что ж, не буду скрывать очевидного. Так оно и есть.

– И что вас заставило примерить на себя такую роль?

– Желание познакомиться с вами.

– Я бы с радостью, но, увы, должна отказать.

– Из-за моей клоунады?

– Нет. У меня уже есть молодой человек, которого я люблю.

– А-а-а… Вот оно как, – с тоном лёгкой грусти произнёс Натан.

– Он сейчас в армии. Через месяц его демобилизуют, а у меня начнутся последние экзамены. Мы обещали друг другу, что каждый закончит дела и сыграем свадьбу.

– Эх, жаль. Фортуна не на моей стороне.

– Ничего страшного. Обязательно встретите достойную женщину.

– Спасибо. Вы – замечательная девушка.

– Вы – тоже хороший человек.

– С чего так решили?

– По глазам. Они сами об этом говорят.

– Может быть… – задумчиво произнёс Натан.

– Вам лучше уйти, пока мой дедушка не вернулся.

– Так это ваш дедушка? Вот так сюрприз.

– И не говорите, – сказала с улыбкой Роза.

– Ладно. Не буду отвлекать вас от работы. Пойду по своим делам. Желаю вам счастья и успехов в жизни. До свидания.

– Взаимно. До свидания.

Кивнув головой на прощание, Натан Делецкий засунул руки в карманы и с ироничным выражением лица направился к дверям выхода.

Тем временем, Ефим Юлианович с особым рвением проверял подвал на сухость. Ошалело бегая по углам, передвигая мешки с зёрнами и протирая пол шершавой ладонью он никак не понимал: где чёрт возьми вода? Ни малейшего намёка на влагу и сырость. Устав от безудержных метаний, в его голове промелькнула мысль: «А, может, это ошибка? Может странному на вид инспектору показалось»? А потом Ефим Юлианович вспомнил слова про Питьевую галерею и ещё больше усомнился в словах инспектора. Тогда он сел на ближайший мешок, достал из кармана брюк телефон и набрал номер знакомого из галереи.

– Алло? – ответил голос.

– Алло, Вась? Здорово. Это я, Ефим, – сказал директор.

– Здорово, Ефим. Как дела?

– Нормально, – устало ответил директор.

– А что с твоим голосом?

– Ничего. Копался в подвале. Устал.

– А-а-а… понял.

– Слушай, Вась, спросить тебя хочу.

– Я слушаю.

– К вам из санэпидстанции приходили?

– Да.

– Недавно?

– Да нет. 3 месяца назад.

– И больше не приходили?

– А зачем им ещё приходить? У нас проверка прошла успешно. Следующая через полгода.

– Вот как? А что за случай с сотрудниками был?

– Какой случай?

– Ну как…. У вас произошёл случай: несколько человек мыли ноги минералкой. Разве не так?

По ту сторону телефона воцарилось молчание. Но оно продлилось недолго и знакомый по галерее сказал:

– Ефим, с тобой точно всё в порядке?

– Да. Я говорю серьёзно.

– Ты выпил? Признавайся.

– Нет, нет, нет. Я трезв, как больной на столе у хирурга. Клянусь клиентами своего заведения!

– Ефим, какие люди? Какие ноги? Ничего не понимаю.

– Я тоже. – ошеломлённо сказал директор.

– Где ты такое услышал?

– Один человек сказал.

– Дружище, не в обиду тебе будет сказано, но тебя разыграли. Ей богу, как разыграли.

Тут рука начала ослабевать и под тяжестью телефона опустилась на колено. В трубке доносился голос Василия, а Ефим Юлианович кратко прошептал в стену:

– Точно… Разыграли.

Внутри всё закипело. Кровь приливала к лицу, вены на шее вздулись, глаза покраснели, а голосовые связки с рыком выдали:

– УБЬЮ!

Ефим Юлианович резко помолодел и тигром побежал к лестнице. Оказавшись в коридоре первого этажа, его гневный взгляд заметил в двадцати шагах от кофейни красную спину инспектора. Тот безмятежно шагал по дорожке в сторону парковых ворот. Злость вспыхнула пламенем в груди и мужчина, выбегая на улицу, вырвал со скрежетом позолоченную ручку двери. Ефим Юлианович размахивал ею, как казак шашкой и громко закричал:

– СТОЯТЬ! СТОЯТЬ, СВОЛОЧЬ!

Натан Аристархович обернулся и, увидев лицо разъярённого человека, зайцем обратился в бегство. Бежал так, что каблуки туфель цокали не хуже конских подков. Слух уловил слова преследователя:

– Я ТЕБЕ ПОКАЖУ, ГДЕ ПОДВАЛ ПРОТЕКАЕТ. Я ИЗ ТЕБЯ ВСЮ ДУРЬ ВЫБЬЮ!

Преследователь неожиданно сбавил шаг, оттянул руку и совершил бросок. Позолоченный снаряд пролетел по кривой траектории и почти угодил в голову убегавшего, едва коснувшись мочки правого уха. Убегавшему оставалось наблюдать, как ручка со звоном приземлилась на землю и отлетела в клумбу с пионами.

Впереди у ворот показалась фигура Льва Благоева, сидевшего на скамейке с газетой в руках. Увидев таксиста, Натан крикнул:

– ЛЕВ, ЗАВОДИ МАШИНУ! СКОРЕЕ!

Таксист увидел бегущего к нему Натана, а за ним разъярённого директора кофейни. Он тут же побежал к двери автомобиля, сел за руль и ловким движением пальцев провернул ключ в зажигании. Подбежавший к машине Натан распахнул дверь и влезая всем телом скомандовал:

– ГОНИ!

Колёса завертелись, резина завизжала и жёлтое такси тронулось с места. Быстро набрав скорость, автомобиль подъехал к первому перекрёстку и резким поворотом налево скрылся из виду.

Когда Лев у отдышавшегося Натана спросил о случившемся, то он ответил:

– Плохой из меня инспектор. Надо было журналистом представиться.

– А девушка? – спросил Лев.

– А девушка порядочная, как ты и рассказывал. Жаль, что раньше с ней не познакомился. Её сердце принадлежит другому.

– Ясно. Не судьба.

– Но унывать не стоит. Впереди ещё два неразгаданных сердца, требующих деликатного подхода.

– И куда ехать?

– В Государственный Театр Оперетты. Дам спектакль на открытом воздухе.

И автомобиль двинулся по маршруту.

Часть 3

Три часа дня. Жаркие лучи солнца падали на здание оперетты, объединявшее собой несколько эпох и стилей. Так, глядя со стороны на бежевые стены и высокие окна, подумаешь о какой-нибудь крепости времён французской революции. Рисунки и узоры на фоне красных кирпичей вызывали ассоциации с эпохой