– Положи руку на меч, - подсказал Гэндальф, - и повторяй заПравителем, если решился.

– Я готов, - сказал Пиппин и начал медленно повторять заДенетором: - «Здесь и сейчас приношу я клятву верности и служения Гондору иПравителю - Наместнику королевства. Обещаю говорить и молчать, делать испособствовать, идти и стоять непреклонно в нужде или изобилии, в мире или ввойне, в жизни или в смерти - только на благо Гондора! Отныне освободить меняот клятвы может лишь мой Правитель, смерть или конец мира. Так говорю я,полурослик Перегрин, сын Паладина из Шира».

– А я, Денетор, сын Эктелиона, Правитель Гондора, НаместникВысокого Короля, слышу и принимаю твою клятву, не забуду ее и не откажусьвознаградить верность - любовью, доблесть - честью, а измену - мщением!

Пиппин получил назад свой меч и убрал его в ножны.

– Вот тебе мое первое повеление, - сказал Денетор, сновасадясь в кресло. - Расскажи мне все, что сумеешь вспомнить о моем сыне. Садисьи говори.

Ударив жезлом о серебряный круг возле кресла, он приказалподать гостям сиденья.

– У меня только час времени, - сказал он, обращаясь к магу,- но, может быть, вечером мы увидимся снова.

– А может, и того раньше, - ответил Гэндальф. - Не затем ямчался сюда, как ветер, за сто пятьдесят лиг из самого Изенгарда, чтобыдоставить нового воина, как бы учтив и отважен он ни был. Разве тебе все равно,Денетор, что Теоден одержал большую победу, Изенгард разрушен, а Саруманлишился своего магического жезла?

– Нет, не все равно, Митрандир. Но мне известно об этомдостаточно. - Он взглянул на Гэндальфа в упор, и Пиппин на миг почувствовалсловно огненную струну, напряженно натянувшуюся между ними.

Денетор куда больше походил на великого мага, чем Гэндальф.Правитель казался величественнее, могущественнее и старше. Но не зрением, акаким-то другим чувством Пиппин постиг, что сила Гэндальфа выше, а мудростьглубже и только величие его скрыто. На самом деле маг был старше Правителя,гораздо старше. «На сколько?» - задумался Пиппин и подивился тому, что раньшеникогда об этом не думал. Древобород говорил что-то о магах, но тогда Пиппин несвязал это с Гэндальфом. Кто такой Гэндальф? Из какого отдаленного времени иместа пришел он в мир и когда должен покинуть его? Но непривычные мысли неудержались в голове, хоббит поднял глаза и увидел, что Денетор и Гэндальф всееще меряются взглядами, словно стремясь прочесть мысли друг друга. Денеторпервым отвел глаза.

– Да… - неопределенно произнес он, - говорят, что Палантировбольше нет. Но Правители Гондора видят и знают больше многих.

Слуги принесли сиденья, столик, вино в серебряном кувшине,кубки, печенье. Пиппин чувствовал себя очень неуютно; ему показалось, что,говоря о Камнях, Денетор быстро и странно посмотрел на него.

– Что ж, повелеваю тебе начать рассказ, - сказал Правительне то ласково, не то насмешливо. - Я воистину рад выслушать друга моего сына.

Они говорили ровно час, и Пиппин никогда потом не мог забытьни пронзительного взгляда Правителя Гондора, ни его внезапных ошеломляющихвопросов, ни внимательного, осторожного Гэндальфа рядом. Когда час кончился,Пиппин совсем обессилел. «Наконец-то, - подумал он, - теперь бы я позавтракалза троих».

– Проводите почтенного Митрандира в его покои, -распорядился Денетор. - Пусть наш новый воин живет пока вместе с ним. Имя ему -Перегрин, сын Паладина. Доверить пароли малого круга. Передать военачальникам,пусть ждут меня здесь в три часа. И ты, Митрандир, приходи тоже, когда тебеугодно. Тебя никто не остановит, разве что в краткие часы моего сна. Не надосердиться на старика. К старости ум слабеет.

– Ну, нет, благородный Денетор, - отвечал маг. - Разумпокинет это тело только вместе с жизнью. Я ведь понял, почему ты расспрашиваешьтого, кто знает меньше всех, когда я здесь.

– Тем лучше, - слабо усмехнулся Денетор. - Глупоотказываться от совета и помощи в такой час, но у тебя свои цели, и я их незнаю. А Правитель Гондора никогда не станет орудием в чужих руках. В нынешнеммире у Правителя лишь одна цель - благо Гондора. Дела Гондора - мои дела, ибольше ничьи, во всяком случае, до тех пор, пока Король не вернется.

– Пока Король не вернется? - задумчиво повторил за нимГэндальф. - Ладно, благородный Правитель, храни страну, покуда не настанет этотневероятный миг. В этом я помогу тебе всеми силами. И вот что я скажу еще,Денетор. Я никого не стану делать своим орудием ни в Гондоре, ни в какой другойстране, будь она велика или мала. Но когда возникает угроза всему светлому, чтоесть в этом мире, - это мое дело. И если хоть что-нибудь переживетнадвигающийся мрак и сможет цвести и приносить плоды - это будет моя победа,даже если Гондор падет. Ты носишь имя Хранителя Цитадели, но разве ты забыл,что я тоже Хранитель?

Всю дорогу из дворца Гэндальф молчал и ни разу не взглянулна Пиппина. Провожатый привел их к дому у северной стены Цитадели. Там для нихбыла приготовлена большая, светлая комната с окнами на Реку. Тяжелые,поблескивающие золотым шитьем портьеры были раздвинуты. Из обстановки в комнатеоказались лишь стол, пара стульев и скамья; в больших стенных нишах пологискрывали альковы с солидными, пожалуй, немножко слишком широкими постелями. Наскамье ожидали кувшины и тазы для умывания. Пиппину пришлось взобраться настул, чтобы посмотреть в одно из трех высоких узких окон.

– Ты не сердишься на меня? - спросил он мага, как толькопровожатый вышел и прикрыл за собой дверь. - Я сделал все, что мог…

– Это точно! - неожиданно расхохотался Гэндальф.

Он подошел к Пиппину, положил руку ему на плечо и выглянул вокно. Пиппин, воспользовавшись случаем, взглянул ему в лицо. Сначала он заметиллишь морщины, но, приглядевшись, понял, что маг действительно весел, дай емуволю - рассмешит все королевство.

– Конечно, ты сделал все, что мог, - повторил Гэндальф. -Надеюсь, не скоро тебя опять будут загонять в угол два грозных старца. Ивсе-таки Денетор узнал больше, чем ты думаешь. От него не укрылось, чтопредводителем отряда после Мории был не Боромир, а кто-то более высокого рода иэтот кто-то со своим прославленным мечом намеревается прийти в Минас Тирит.Люди Гондора часто обращаются к преданиям прежних дней. Вот и Правителя послеотъезда Боромира не оставляли мысли о Проклятии Исилдура и словах предсказания.

Денетор не похож на других, Пиппин. Какова бы ни была егородословная, в нем говорит чистая кровь нуменорцев. В нем и в Фарамире, еговтором сыне, но не в первом, которого он любил больше.