Он поднялся. – Она сказала: покупай, если ты так решил. Ярешил.

Гарри улыбнулся. – А что вы сделаете, если она пошлет вам наРождество конверт с бомбой-сюрпризом?

Он улыбнулся в ответ. – Отошлю назад нераспечатанным.

Когда они шли обратно в магазин, Гарри спросил:

– Чеком или наличными?

– «Америкэн Экспресс», если можно.

– И даже нужно.

Он вынул кредитную карточку. На обратной стороне, наспециальной полоске было написано:

БАРТОН ДЖОРДЖ ДОУЗ

– А вы уверены, что патроны поспеют в срок, чтобы я смогпереправить весь подарок Фреду?

Гарри оторвал взгляд от кредитного бланка. – Фреду?

Улыбка его стала еще шире. – Ник – это Фред, а Фред – это иесть Ник, – сказал он. Николас Фредерик Адамс. У нас что-то вроде шутки поповоду его имени. Еще с тех пор, как мы были детьми.

– А, вот оно что. – Он вежливо улыбнулся той самой улыбкой,которая обычно появляется на лице у людей, услышавших шутку, понятную лишьизбранным. – Не могли бы вы расписаться вот здесь?

Он расписался.

Гарри вытащил из-под прилавка еще одну книгу, потяжелее,прикованную железной цепочкой за кольцо, продетое в левом верхнем углу рядом скорешком. – А здесь запишите ваше имя и адрес для федеральных властей.

Он почувствовал, как пальцы его судорожно сжали ручку. – Нуразумеется, – сказал он. – Видите ли, я ни разу за всю свою жизнь не покупалоружия, и поэтому немного волнуюсь. – Он написал свое имя и адрес:

Бартон Джордж Доуз 1241 улица Крестоллин, Запад – Они во всесуют свой нос, – сказал он.

– Это еще ерунда по сравнению с другими их выходками, –сказал Гарри.

– Мне ли не знать. Знаете, что я тут слышал в новостяхкак-то на днях? Хотят принять закон, по которому каждый парень, который ездитна мотоцикле, должен надевать защитное устройство для подбородка. Дляподбородка. Господи ты боже мой, нет, вы только подумайте! Какое делоправительству до того, что кто-то хочет сломать себе челюсть?

– Ясное дело, никакого, – сказал Гарри, убирая книгу подприлавок.

– Или возьмите, к примеру, этот новый участок автострады,который они вздумали построить в западной части города. Какой-тосопляк-начальник решает: дорога пройдет здесь, и тут же государство рассылаетпачку писем, в которых написано: извините, здесь пройдет новый участокавтострады № 784. У вас есть год, чтобы найти себе новый дом.

– Бессовестные подонки.

– Вот именно. Суверенное право государства отчуждать частнуюсобственность за компенсацию – что это должно значить для человека, которыйпрожил в том самом доме не сколько-нибудь, а двадцать лет? Занимался тамлюбовью, вырастил там своего ребенка, возвращался туда после путешествий? Онивертят своими законами как хотят, чтобы сделать для тебя петлю попрочнее.

Осторожно! Берегись!

Но прерыватель слегка замешкался, и кое-что вырвалосьнаружу.

– С вами все в порядке? – спросил Гарри.

– Да-а. Я просто съел на ленч один из этих сэндвичей, чертзнает с какой начинкой, а не стоило бы. Живот от них чертовски пучит.

– Попробуйте-ка вот это, – сказал Гарри, доставая пачкутаблеток из нагрудного кармана. На ней было написано:

УСПОКОИТ ВАШ ЖИВОТ

– Спасибо, – сказал он. Он взял одну из таблеток и отправилее в рот, не обращая внимания на прилипший к ней кусочек корпии. – Посмотритена меня – я снимаюсь в рекламе. Эта таблетка поглощает избыток соляной кислоты,вес которой в сорок семь раз превышает ее собственный!

– Меня они всегда выручают, – сказал Гарри.

– Так вот, насчет патронов…

– Все будет в порядке. Через неделю. Максимум – черед две. Язакажу вам семьдесят штук.

– Послушайте, а почему бы вам не оставить все эти пушкипрямо здесь? Прикрепите к ним бумажку с моим именем или что-нибудь в этом роде.Наверное, это глупо, но, честно говоря, мне не хотелось бы держать их у себядома. Глупо – правда?

– Каждому свое, – спокойно заметил Гарри.

– Отлично. Дайте-ка я напишу вам номер своего рабочеготелефона. Когда придут эти пули…

– Патроны, – перебил Гарри. – Эти штуки называютсяпатронами.

– Патроны, – сказал он с улыбкой. – Так вот, когда вы ихполучите, позвоните мне. Я заберу покупки и отправлю их брату. Оружие ведьможно отправлять экспресс-почтой, не правда ли?

– Конечно. Вашему двоюродному брату придется толькорасписаться за них на другом конце, вот и все.

Он написал свое имя на одной из визитных карточек Гарри. Накарточке было написано:

Гарольд Свиннертон

849-6330

ОРУЖЕЙНЫЙ МАГАЗИН ХАРВИ

Патроны

Антикварное оружие

– Послушайте, – сказал он, – если вы – Гарольд, то кто жетогда Харви?

– Харви был моим братом. Он умер восемь лет назад.

– Мне очень жаль.

– Нам всем было жаль. В один прекрасный день он пришел сюда,открыл магазин, протер кассовый аппарат, а потом свалился замертво отсердечного приступа. Милейший человек, второго такого не сыскать. Он могзапросто свалить оленя с пару сотен ярдов. Он наклонился над прилавком, и онипожали друг другу руки.

– Я позвоню, – пообещал Гарри.

– Уж, пожалуйста.

Он вновь вышел под снег, мимо ХРУПКОЙ ДОГОВОРЕННОСТИ ОПРЕКРАЩЕНИИ ОГНЯ. Снегопад усилился, а перчатки он забыл дома.

А чем это ты там занимался, Джордж?

Щелк – сработал прерыватель.

К тому времени, когда он добрался до автобусной остановки,все происшедшее вполне могло показаться ему случаем из газетной хроники, окотором он где-то читал. И не более того.

Улица Крестоллин, Запад, была длинной и извилистой.Спускаясь по ней вниз, можно было наслаждаться великолепными видами парка иреки, пока взгляд не натыкался на новые многоэтажные дома. Два года назад ихпостроили на авеню Уэстфилд, и они закрыли большую часть вида. № 1241представлял собой двухэтажный фермерский дом, с одним гаражом. Перед домом былабольшая лужайка – кусок голой земли в ожидании снега, настоящего снега.Подъездная дорога была покрыта асфальтом, подновленным прошлой весной.

Он вошел в дом и услышал, как работает телевизор – новаякабинетная модель фирмы «Зенит», купленная этим летом. На крыше была снабженнаямоторчиком антенна – он установил ее сам. Она была против – из-за того, чтодолжно было случиться, но он настоял на своем. Если ее можно установить, топочему бы не снять и не взять ее с собой, когда придется переезжать? Барт, неглупи. Это просто лишняя трата денег… Лишняя работа для тебя. Но он продолжалнастаивать, и, в конце концов, она сказала, что готова ублажить его. Именно такона и говорила в тех редких случаях, когда что-то настолько захватывало еговоображение, что ему удавалось протащить свою затею сквозь липкую патоку ееаргументов. Ну да ладно, Барт. Так и быть, на этот раз я тебя ублажу.