После завтрака пошли прогуляться по саду. Однаковремяпрепровождение это, обыкновенно столь захватывающее, сегодня протекалокак-то вяло. Мисс Марпл, правда, не преминула привлечь внимание приятельницы кновым и редким видам растений, пополнявшим ее альпийский садик, но держаласьпри том почти рассеянно. Миссис же Магликадди, в свою очередь, не отвечалапротив обыкновения на этот вызов перечнем собственных последних приобретений.

– Сад выглядит совсем не лучшим образом, – говорилавсе с тем же рассеянным видом мисс Марпл. – Доктор Хейдок категорическизапретил мне нагибаться и становиться на колени, а много ли сделаешь, скажи намилость, если ни тебе нагнуться, ни стать на колени? Есть, конечно, старыйЭдвардс, но этот апломб! Всегда с приходящими та беда, что они усваивают дурныепривычки, чаепитие без конца, тут копнут, там ковырнут, а настоящей работы нет.

– Ох, понимаю, – отвечала миссисМагликадди. – Конечно, о том, чтобы мне запрещали нагибаться, речи нет, новсе равно – в особенности после еды, а я к тому же пополнела… – онаокинула взором свои обширные формы, – непременно расплачиваешься изжогой.

Наступило молчание, потом миссис Магликадди твердо ступилана дорожку и стала лицом к своему другу.

– Ну?

То было расхожее, незначащее словцо, но тон, каким оно былосказано, наполнил его значением, которое мисс Марпл прекрасно поняла.

– Да, знаю, – сказала она. Дамы обменялисьвзглядами.

– По-моему, – сказала мисс Марпл, – стоило бысходить в полицейский участок, поговорить с сержантом Корнишом. Неглупый,выдержанный человек, я хорошо его знаю, а он – меня. Думаю, он прислушается ктому, что мы скажем, и передаст куда следует.

Соответственно, минут через сорок пять мисс Марпл и миссисМагликадди вели беседу со свежим, серьезным мужчиной лет тридцати или сорока,который внимательно их слушал.

Франк Корниш встретил мисс Марпл тепло и даже не безпочтительности. Подвинув дамам стулья, он спросил:

– Итак, чем могу быть вам полезен, мисс Марпл?

– Пожалуйста, я бы просила вас послушать, чторассказывает моя приятельница миссис Магликадди.

И сержант Корниш стал слушать. По завершении рассказа онпомолчал немного.

Потом сказал:

– Совершенно поразительная история.

Пока миссис Магликадди говорила, он незаметно приглядывалсяк ней.

Впечатление в целом сложилось благоприятное. Разумнаяженщина, способная четко излагать факты, не выдумщица, насколько можно судить,и не истеричка. Мало того, правдивость ее истории, кажется, не вызываласомнений у мисс Марпл, а уж про мисс Марпл ему было все известно досконально.Мисс Марпл в Сент-Мэри-Мид знали все; внешне – божий одуванчик, дунь – и нетее, но за этой видимостью – острый, ясный ум, каких поискать.

Он откашлялся и продолжал:

– Конечно, вы могли ошибиться – заметьте, я этого неутверждаю, но такая вероятность существует. Мало ли кто как развлекается. Необязательно это должно быть серьезно и тем более – смертельно.

– Я точно знаю, что видела, – твердо сказаламиссис Магликадди.

И будешь стоять на своем, мысленно заключил Франк Корниш, ия не удивлюсь, если правда, как бы дико она не выглядела, окажется на твоейстороне.

Вслух он сказал:

– Вы сообщили об этом начальству на железной дороге,пришли и сообщили мне. То есть сделали то, что и требовалось, – теперь, можетене сомневаться, я позабочусь, чтобы было назначено расследование.

Он сделал паузу. Мисс Марпл, довольная, тихонько кивалаголовой. Миссис Магликадди осталась не столь довольна, однако промолчала.Сержант Корниш – скорее не из корысти поживиться за счет чужих идей, а изжелания услышать, что будет сказано – обратился к мисс Марпл.

– Допустим, все изложенное соответствует фактам, –сказал он. – Что в таком случае, по-вашему, произошло с трупом?

– Есть, как мне кажется, всего две возможности, –без колебаний отвечала мисс Марпл. – Первой приходит в голову, конечно,та, что тело оставили в поезде, только теперь это, по-видимому, исключается,иначе вчера же вечером его бы обнаружили либо кто-нибудь из пассажиров, либожелезнодорожники на конечной остановке.

Франк Корниш кивнул.

– Единственное, что еще оставалось убийце, – этостолкнуть где-нибудь по пути труп с поезда. Так он, должно быть, и лежит до сихпор на полотне, никем не замеченный, хоть это, признаться, представляется неслишком правдоподобным. Но иного способа поступить с ним просто нет, сколько ямогу судить.

– В книжках пишут, что тело можно спрятать всундук, – сказала миссис Магликадди, – но кто нынче ездит с сундуком– только с чемоданом, а в чемодан труп не уместится.

– Да, – сказал Корниш. – Согласен с вами.Труп, если таковой существует, должны были к этому времени обнаружить илиобнаружат очень скоро. Я дам вам знать, если что-то произойдет, хотя, полагаю,вы и сами прочтете об этом в газетах. С другой стороны, может статься, чтоженщина, хоть и подверглась жестокому нападению, все-таки осталась жива. Можетбыть, ей хватило сил сойти с поезда самостоятельно.

– Без посторонней помощи едва ли, – сказала миссМарпл, – а когда так, на это обратили бы внимание. Из вагона сходитмужчина, поддерживая женщину, которой, по его словам, стало худо.

– Да, такое не останется незамеченным, – сказалКорниш. – Или, если женщину нашли без сознания либо с тяжелыми увечьями ввагоне и отправили в больницу, это было бы также зафиксировано. Так что, думаю,можно не сомневаться – все это в очень скором времени станет вам известно.

Но день прошел, и следующий день… Вечером мисс Марплполучила от сержанта Корниша записку.

«В отношении того дела, по которому Вы ко мне обращались,проведено полное расследование, но безрезультатно. Не найден ни один женскийтруп. Ни в одной больнице не оказывали помощь женщине, чья внешностьсоответствует Вашим описаниям, не зарегистрирован ни один случай, когда женщинапострадала бы от нападения или занемогла, или сошла на станции, опираясь намужчину. Смею уверить Вас, расследование проведено исчерпывающее. Выскажупредположение, что Ваша приятельница действительно наблюдала описанную еюсцену, но дело обстояло далеко не так серьезно, как она решила».

– Не так серьезно? Вздор! – сказала миссисМагликадди. – Это было убийство!

Она с вызовом подняла глаза на мисс Марпл, и мисс Марпл тожеотвечала ей взглядом.