М. Врубель «Пан» (фрагмент). Масло Россия. XIX в.

Монументальное искусство — искусство особое, самоотверженное. «Памятливое», оно возникает как общая людская память о тех из нас, кто жил не для себя, а для других. Оно постоянно помнит те дела, события, которые важны не для одного человека, а для всех вместе. Мы часто обращаемся к этим словам, хотя далеко не всегда вдумываемся в великий их смысл.

Все вместе! Это собрание, сбор, собор — как говорили на Руси; коллектив, как говорим мы теперь, пользуясь древним латинским словом. Вместе! Это семья. Нация. Народ. Это общество, государство. Все это разные формы, в которые по разным причинам люди объединяются вместе и в которых уже значительно труднее увидеть индивидуальность. Но ведь и снежинки не приметишь в сугробе снега, хотя прекрасно знаешь, что все причудливые снежные формы возможны благодаря драгоценному хрупкому кристаллику.

Нам предстоит смотреть искусство, все особенности которого порождены служением обществу. Это искусство постоянно с нами и тогда, когда мы соединяемся в коллектив, в массы и когда разлетаемся «снежинками» на индивидуальности. Возникнув из общественно важной мысли, произведение монументального искусства общается со зрителем иначе, чем станковое произведение. Монументальное искусство и плакат способны выйти оратором в город, способны «держать речь» перед морем людей, волны которого перекатываются в огромных нынешних городах. Крупные монументы не просто возвышаются среди нас великанами. Нас не просто захватывает живописное многоцветье стен современных зданий ... У этих крупных произведений — мощный «голос», перекрывающий большие расстояния. Иначе говоря — зрительная сила крупных изображений исключительно велика. Приглядись — сколь величественно подымаются памятники в суете городской жизни, завоевывая твое внимание именно крупной формой, обозримой издалека, заставляющей смотреть на себя даже тогда, когда мы менее всего думаем об искусстве. Или плакат, всюду сопровождающий нас, возвещающий нам что-то важное, возвещающий «громко», ибо и он ярко выделяется в жизни современного города.

Б. Орловский Памятник М. И. Кутузову в Ленинграде. Бронза Россия. XIX в.

Гравюра же и книга обращаются к уму человека, к его сердцу иначе. Они словно беседуют с каждым из нас в отдельности. Поэтому они находят другие пути к миллионам людей, главный из которых — умение войти в каждый дом своего современника. Альбом так и называется «Монументальное искусство ... плакат, гравюра, книга».

Нет — это не другое искусство! Все те же скульптура, живопись, графика, только в новых перевоплощениях. Особенно графика! То она — гравюра. То плакат. То книга. Массовая графика прямо-таки сказочно расторопное искусство. Она всегда озабочена делами и жизнью людей и на разные лады трудится в современном городе. Поэтому новые названия (гравюра, плакат ...) — это имена детей одной матери — Графики. Жаль, не полагается в искусстве выражать родства. Не принято говорить «Гравюра — дочь Графики». Или «Плакат — сын Графики», хотя это и абсолютно верно.

Как видишь — нам предстоит смотреть искусство известное, но все же новое. Не ты идешь к нему в гости, в дом-музей, где оно обитает, а наоборот — одни его виды выходят к нам на простор, другие же, напротив, входят в наши дома. Но чтобы «выйти» под открытое небо и не погибнуть от дождей, стужи, жары; или чтобы «войти» в дом каждого из нас не в копии, не в репродукции, но в оригинале — нужны техники другие, чем в станковом искусстве. И они действительно другие, в чем мы скоро убедимся, посетив мастерские монументалистов, граверов и художников книги. Новые техники очень трудоемки, а потому, как правило, объединяют труд художника и мастера.

А разве художник — не мастер? — спросишь ты. Конечно, мастер, если в искусстве своем он достиг высокого мастерства. Только заметь — неспроста талантливого художника называют мастером, а о работе, например, хорошего мастера-каменщика скажут: «работает, как художник, артистично», то есть искусно («арт» — «искусство»). Слово «мастер» немецкое по происхождению — «майстер», хотя в звучании его на разных европейских языках (вслушайся!) есть что-то общее: мастэ, маэстро, мэтр (английский, итальянский, французский) — майстер, мастер. «Мастером» в старину называли человека, достигшего в известном ему искусстве — рукомесле большого совершенства. Поэтому он глава дела, учитель своих учеников-подмастерьев. В наше время оно встречается часто, всякий раз появляясь в разговоре то словом привычным, то непривычным — итальянским или французским. Нам известны, например, заслуженные мастера спорта, мы знаем мастеров на производстве, на стройках; мы говорим о тончайшей маэстрѝи (мастерстве) хирурга-ученого, о блестящей скрипичной игре прославленного маэстро. А в литературе ты не раз встретишь маэстро-живописца ... «в живописной блузе», «среди живописного беспорядка» ателье. Не раз услышишь и слово «мэтр» из уст учеников, почитающих своего учителя.

Ансамбль Шах-и-Зинда в Самарканде (фрагмент). Глазурованный кирпич, изразцы Средняя Азия. XIV—XV вв

«Художник» и «мастер» — не случайно придуманная связь двух слов. Она порождена прошлым, стариной, когда мастер и был единовременно художником. Тогда не было ни фабрик, ни заводов, изготовляющих предметы для жизни человека, и их мастерски мастерили в мастерских старинные мастера с подмастерьями, будь то мерцающий браслет, изукрашенный башмачок, посуда, платье, кружева, мебель, экипажи. Они создавали вещи не торопясь, с большим вкусом, исключительной изобретательностью, вручную, каждую отдельно. Словом, именно так, как создаются ныне только произведения искусства. Они же создавали и изображения, высекая скульптуру в камне, отливая ее в металле, расписывая сложной живописью доски, книги, гравируя тонкие рисунки на металле, дереве... «Мастера изображений» и «мастера вещей» потому и были художниками, что обладали богатым воображением и мастерством воплощения.

М. Махаев «Проспект по реке Фонтанке от Грота и Запасного дворца». Резцовая гравюра Россия. XVIII в.

А. Матисс Декоративно-монументальное оформление капеллы в Вансе. Витраж, роспись по керамике Франция. XX в.

Удивительно ясны по смыслу эти русские слова — «вообразить» и «воплотить», если понимать значение их корней «образ» и «плоть». «Плоть» — это «тело», а «образ» — это «изображение» (от греческого «изос»), то есть «подобное, одинаковое». В наших искусствах произведение и есть изображение (подобие) мыслей и наблюдений художника. Так что, чем сложнее переплетаются мысли-наблюдения, тем сложнее их изобразительное подобие, их образ в искусстве. Или скажем наоборот — тем сложнее произведение как художественный образ.

А теперь попробуй самостоятельно объяснить значение слов «вообразить»