выхода в той части общежития, которую отвели дамам — сразу, как только сделали академию доступной и для них тоже. Совсем не так давно, кстати. Сначала факультет военной медицины, потом дипломатический, а в этом году под их натиском пали инженеры — девица, пусть и единственная, появилась и там. Держался пока лишь последний, четвертый факультет — военно-тактический. Но и за генералов теперь никто ручаться не стал бы. Про железячников вон тоже не думали…

Отвлек от размышлений Роши, вернувшийся на удивление быстро.

— Пепел, ты там за собой убрал ночью? — начал он прямо с порога.

— Утром. Я же говорил, что до самого рассвета проваландался.

— Неважно. Убрал?

— Н-ну… Не успел, скажем так.

— А вот я тебе скажу, что успел кто-то другой. Такого разгрома здесь не видели со времен войны с рессами, ручаюсь. В лаборатории как будто измененный сорвался и хорошенько по ней прошелся. Химическая кафедра дружно натягивает траур и собирает веники по всей академии.

— Та-ак… — напрягся Пепел. — А пузырек?

— На, — передал он склянку через решетку. — Там, куда ты его сунул, искать бы не сообразили, даже точно зная, что он есть. Кто бы что ни говорил, но ты, Дари, пророк. Хоть и мелкий.

Пепел хмыкнул, услышав свое старое прозвище. За последние время он здорово вымахал и раздался в плечах, впрочем, так и оставшись худым — все-таки старая кровь сказывалась. И теперь бывший «Мелкий» оказался на полголовы выше Красавчика, который, в отличие от него, так красавчиком и остался: выправка, литые мускулы, золотистые кудри… Но, главное, легкий и весёлый нрав. Мало кто из девиц мог отказать Роши в… Ни в чем, короче, не могли отказать, особенно если тот устраивал серьезный штурм.

Но удивительно, что при этом он умудрялся ни с кем не ссорился — ни с теми, кто все-таки устоял перед его бедовыми голубыми очами, ни с бывшими из тех, кто устоять не сумел, ни даже со своими конкурентами. Пеплу всему этому оставалось лишь завидовать. Правда, пока не сильно. Рессы не только старели медленней, но и взрослели. И Дари подозревал — его время пока не пришло. Из-за той половины старой крови, что досталась ему от матери. К тому же братец Лаис был на три года старше. И если Эрдари поступил в Шант Эли по нижнему пределу — в пятнадцать, то Роши Нокс чудом успел проскочил по верхнему — в восемнадцать. Чудом — потому, что эта академия ему вообще не светила, не войди он семью рессов Ретенауи на правах хоть и приемного, но родственничка. По жене. Так что кузенами их называли не совсем уж напрасно.

— Ладно, — встряхнулся Пепел, переварив новости, — Так даже лучше. Пусть думают, что у меня и сейчас ничего не вышло, и в ближайшее время теперь тоже не выйдет. А мы пока посмотрим, кто из наших заботливых наставников начнет проявлять ко мне повышенное внимание.

— Даже так? — присвистнул Роши.

— Угу. В этом-то и загвоздка.

— С чего ты взял, что это именно наставники?

— А ты знаешь кого-то из курсантов, которым наш ректор настолько доверяет, что сразу поверит на слово?

И увидев, что Роши отрицательно качнул головой, продолжил:

— Когда меня к нему доставили, он уже был уверен, что это я. Уверен, понимаешь? Не сомневался ни капли. И когда эти самые сомнения возникли, удивился настолько, что аж в окно смотреть пошел, лишь бы этого не показать.

— Пепел, во что ты опять вляпался? — испытующе глянул братец.

— Сам не прочь узнать. Кстати, про то, с кем ты женское крыло разносил, я бы тоже послушал. Не поделишься?

И Роши в итоге все-таки решился:

— Мы там с Парсом были, вдвоем. У медичек. Все тихо, спокойно и благородно.

— Но?.. — поторопил его Пепел, видя, что тот не торопится продолжать. Тем более, что это самое «но» чуть ли не воздухе висело.

— Но уже под утро, когда мы и так уходить собрались, в дверь Нэт начали стучать. Да так, что мы думали — вынесут. А поскольку Парс в это время был у ее соседки, туда я и свалил. По карнизу.

— Четвертого этажа? — зачем-то уточнил Пепел.

— Ну да. Переездов у дам еще не было, где жили, там и живут.

— А потом, надо полагать, — проявил догадливость Эрдари, — про карниз сообразил не только ты?

— Нет, — с гордостью возразил Красавчик. — Я все-таки чуть раньше сообразил, что там сейчас сообразят. И принял меры.

— Боюсь спросить какие. Зная тебя.

— Ничего особенного, я же говорил, — вопреки сказанному братец нервно затеребил мочку уха. — Мы просто решили немного замаскироваться.

— Под фикусы?

— Нет. В простыни.

— Н-да… — оценил Пепел, едва представив себе картинку. — И тихонько приоткрыв дверь, выплыли в нее двумя призраками?

— Почти. В том смысле, что хотели. Тихонько. Но Парс наступил на край нашей маскировки…

— … и ей пришел конец. — Закончил за него Пепел.

— Ну да. Когда Парс гремит по коридору, маскироваться трудно.

Пепел содрогнулся. Однокурсник и приятель Роши отличался габаритами шкафа, за что и был награжден этим прозвищем. Если такое уронить… Адовы демоны!

— Кто же оказался в числе благодарных зрителей? — осторожно поинтересовался Дари, подозревая, что загвоздка именно в этом. И не ошибся.

— Э-э… — протянул Роши, но потом собрался и разом выдохнул: — Ресса Эрсилине и госпожа Шрант.

Пепла сложило пополам от хохота. Даже если подгадывать — лучше бы не вышло. Госпожа Шрант! И два привидения! В женском крыле общежития! Он опять представил себе это и взвыл совсем уж неприлично:

— Твааааю ж! Нет… не говори мне… что это не специально.

— Это не специально!

— Что ж, — отдышался наконец Дари. — Поздравляю, Красавчик, ты войдёшь в легенды Шант Эли нечаянно.

— Ну не все ж тебе одному в них входить, — вяло огрызнулся Роши, понимая, что на самом деле крыть нечем. Войдет. Как пить дать.

Дело в том, что метресса женского общежития госпожа Шрант, дама весомых достоинств и крайне жесткого нрава, до жути боялась всего потустороннего. По слухам, с самого детства. И хозяйственную вдову зазвали в академию в качестве экономки лишь клятвенно пообещав, что ничего подобного в стенах Шант Эли нет, не было