Идя вниз по склону, я размышляла над причудами сна. Косы я еще со времен начальной школы ненавидела, ладно, во сне они привычны, как и свободные штанишки, и это штучное платье. Но почему брюнетка⁈ Эта масть была в отдаленных планах по экспериментам над внешностью, сначала я рассчитывала рискнуть с «платиновой блонд» с кератином, она и должна была присниться. Обидно, такой чудесный сон, мог бы быть и до конца упорядоченным.

Между прочим, несмотря на чудесность сновидения, мне начинало хотеться пить. Наверняка проснусь скоро.

Движение вдалеке привлекло мой взгляд. Явно не суслики, и не олени. Всадники… Солнце не давало рассмотреть, но, похоже, небольшая кавалькада двигалась по дну лощины. Проедут ниже меня, наверное, вглядеться не успею, сон уйдет, со снами только так и бывает…

Они свернули ко мне, когда между нами оставалось шагов двести. Четверо, вернее, двое и четверо. Четыре скакуна, вороные и гнедые, и двое всадников, ведущие свободных лошадей в поводу. Я сидела на склоне среди примятой травы, они, сдерживая разгоряченных коней, остановились. Всадники с удивлением разглядывали меня, я с любопытством пялилась на них.

На индейцев похожи, только чуть поцивилизованнее, и мечи за плечами. Смуглые, но это скорее от загара, а не по цвету кожи. Один чуть старше, лет под тридцать, другой младше лет на пять-шесть. Лица с резкими чертами, жесткими скулами. Воины, это уж точно. Не особо причесанные, но им идет.

— Ты кто? — спросил младший.

Ой, они еще и разговаривают⁈ Да еще прямо со мной! Сон просто удивительный. Но что им отвечать, чтобы соответствовать? Я же не знаю законов этого сна.

На меня сердито фыркнула лошадь старшего всадника. Нужно быть вежливой и хоть что-то ответить.

Я пожала плечами.

— Не видишь, она в трауре — мрачно молвил старший всадник. — На ней табу.

— Ага, вижу. Эй, тебе нужно уходить, вдова. За нами идут горгги — молодой воин двинул ко мне свободную лошадь, легко снял с ее седла узкий тяжелый сверток. — Садись!

Предложение было лестным, учитывая брутальность спасителей, даже многообещающим, но я покачала головой. Ездить в седле я и во сне определенно не умела, к тому же от разгоряченных скакунов резко пахло потом и сыромятной кожей сбруи. Увы, но воздержусь. Вот если бы на джипе подкатили, могло бы и дальше сниться.

Всадники одновременно двинули коней, я подумала, что сейчас страшное копыто отдавит мне ступню и поджала ноги. В следующее мгновение я взлетела в воздух и завизжала — меня ухватили за руки как клещами, вздергивали, больно было вообще как не во сне.

— Молчи, вдова, и прерви свой обет. Идут горгги. За смягчение табу боги на тебя не рассердятся — внушительно и непонятно сказал старший всадник, и я оказалась в седле. Мне сунули в руки повод и шлепнули «моего» вороного по крупу…

Выяснилось, что я умею ездить на лошадях. В смысле, я-то, Рита, определенно не способна на такие подвиги, но брюнетка-из-сна так даже очень. Носки сапог сами нашли стремена, руки отпустили повод, колени сжали лошадиные бока, а моя задняя часть… В общем, этому телу скакать оказалось проще, чем идти своими ногами. Вопрос был лишь в одном: мое ли это тело или чужое? Предплечья, за которые меня вздернули в седло, болели определенно как мои собственные, но с какой стати…

Я догадалась что, видимо, заболела и сон горячечный. Со странным осложнением на боль в руках. Но догадка казалась неубедительной и какой-то несвоевременной.

Вороной несся сам, я лишь иногда направляла его, напоминая, что нужно идти рядом с другими всадниками. Видимо, мы с вороным одинаково увлеклись, поскольку я уже не чувствовала ни запаха пота, ни боли в руках, слилась с конем, мы стали одним целым, ничего, кроме скорости и азарта, не осталось. Кстати, а кто такие те горгги?

Мои спутники временами оглядывались, дважды спрыгивали с лошадей, бросая мне поводья и осторожно поднимаясь на вершину холма. Пригибаясь в траве, высматривали степь за нашими спинами, я держала волнующихся лошадей, как будто так и надо. Собственно, руки точно знали, что и как делать, поводья из них не выпадали. Видимо, моя «сонная часть» имела недурной опыт обращения с лошадьми. Очень странно, что у меня ноги не кривые, как у прирожденной кавалеристки. Или кривые?

Мысли слегка путались, мне хотелось скорее послать коня вперед, вновь нестись между холмами, кружа и путая следы. Я понимала, что лошади начинают уставать, что горгги не отстают, но ничего не могла поделать со своим телом и настроением — мне было легко. Я знала, что мы сделаем всё, и уйдем, если боги нам помогут. А если не помогут, умрем достойно. В любом случае не о чем жалеть. Ужас, какие примитивные чувства, но от их понятной прозрачности душа так и летит вдаль.

Мои спасители спустились с холма. Старший — его звали Вал — отстегнул от седла мягкую флягу и протянул мне:

— Не уйдем. Близится закат, лошади устали. В темноте горгги лучше нас.

Я пожала плечами, выдернула косточку-пробку и поднесла мягкое горлышко ко рту. Вода чуть горчила, но была прохладна и вообще чудо как восхитительна.

— К Старой скале? — то ли спросил, то ли предложил младший воин. Его звали — Гал.

Теперь уже старший пожал плечами. Я протянула ему тяжелое мягкое тело фляги. Он коротко глотнул, передал сосуд-бурдюк товарищу и сдержанно признал:

— На Старой хорошее место. Для боя, для смерти. Вообще хорошее.

Мы с молодым Галом одновременно кивнули. Молодой воин с наслаждением пил и косился на меня. Я ему нравилась. Вернее, уж толстые косы ему точно нравилось, и то, что я держу наготове пробку-затычку.

Он вернул флягу, я тщательно закупорила, передала старшему. В каждом движении таился свой строгий смысл — мы были воинами и знали, что делаем. Трусливым скотам-горггам придется несладко. Интересно, кто они такие?

Когда я отдавала бурдюк Валу, коснулась его обнаженной до плеча руки — она была сплошь покрыта странными шрамами. Пытали? Попадался горггам?

Сон стал совершенно другим. Теперь ветер почти обжигал лицо, и становилось жутко. Я гнала лошадь, мелькали склоны холмов, скользили по волнующимся травам вечерние тени, приближался миг последней схватки… Мне нравился Вал, его прищуренные глаза, абсолютное бесстрашие, и узкие бедра. Не знала, что всадники носят столь обтягивающие брюки. Хотя их кожа эластична, не сковывает движений. Она вообще ничего не сковывает. У Вала мощная спина,