Меня стало ощутимо потряхивать: переволновался… Еще и в горле пересохло. Хоть иди и тот снег подбирай, который вместе со мной сюда насыпался. Ладно, это уж потом, если вконец припрет.

Под сапогами время от времени что-то хрустело и тыкалось в подошву. Битый кирпич, наверное, или стекло. Если прорежет до ноги — будет очень неприятно. Пришлось двигаться еще медленнее, чуть ли не ползком.

Свернув за угол, я очутился в достаточно просторном помещении, которое, пусть и с трудом, сумел разглядеть. А все потому, что в него проникал свет! Очень тусклый, совсем вечерний, но какая разница! Ведь проход нашелся!

И невысоко вовсе, метра два от пола. Подпрыгнуть и подтянуться можно запросто.

Даже не проход, а скорее пролом, широкий, с неровными краями. Удивительно, почему под ним почти не намело снега. Должно было засыпать до потолка… Но оно и к лучшему, иначе разгребать бы пришлось долго и упорно. И в темноте.

Здесь было душно, и пахло странно — дождем, гнильцой, рыбой и ржавчиной. А еще почему-то стало довольно тепло — явно теплее, чем на улице. Однако это тоже к лучшему, само собой. Можно, наверное, тут и заночевать. Правда, бродяги где-то рядом крутятся… Но снаружи я точно замерзну во сне. Придется рискнуть и остаться. Нужно бы тогда обратно в коридор уйти.

Шагнув назад, я оступился и едва не шлепнулся на пол. Оказалось, что неудачно встал на какую-то белесую округлую штуковину. Наклонился, поднял ее, чтобы посмотреть — похоже, обломок звериного черепа. Собачьего, что ли.

Ну да, эта костяшка мне сейчас никуда не пригодится. А ведь в подвале определенно живут бомжи. Вот, шашлыки из собачатины жарят. Тут где-то рядом и теплотрасса проходит, видимо. Хотя нет, какая, к черту, теплотрасса в глухой чащобе?

Я выбросил обломок в угол, черепушка хрястнула о россыпь других костей. Других костей?..

Как-то совсем мне это не нравится. Там они такой грудой свалены, что…

Сердце на миг замерло: померещилось, будто на границе бокового зрения что-то сместилось. Но нет, просто нервы шалят — после такого-то дня. В темноте показалось…

Ох, нет, не показалось! Из дальнего угла выдвинулась какая-то черная масса! Мрак там стал гуще!

Из угла донесся гулкий вздох. Резко повеяло тухлой рыбой, мокрой кожей, старым жильем, дождевой свежестью и мятой.

«А, жвачку жует, чтобы из пасти не воняло», — мелькнула дурацкая мысль.

Навстречу метнулась многоногая тень. Дыхание перехватило. Я не успел даже дернуться — надо мной уже нависла огромная плотная туша. Открылся зубастый провал — я в него помещусь целиком. Оттуда по-дельфиньи скрипнуло, жахнуло оглушительной трелью, и в грудь мне уперлась черная клешня. У самого лица оказались два тоненьких человеческих пальца, торчащих из ее основания.

«Пальцы-то здесь при чем», — почему-то подумалось перед тем, как клешня усилила нажим и ребра затрещали.

Глава 2

Знакомство

А в следующую секунду я отпал от стены и рухнул лицом вниз, еле успев подставить руки. Давить меня жуткая тварь не собиралась. Я открыл глаза, вскочил и рванулся к проходу, заранее предчувствуя, как на теле сомкнутся страшные зубы, перекусывая меня надвое.

Конечно, далеко я так не убежал — споткнулся и растянулся на полу. Но хищник не спешил меня добивать, словно играл, как кошка с мышонком. С тихим шорохом зверюга попятилась, перебирая коленчатыми лапами, и устроилась в том же углу, из которого бросилась. Подогнула ноги и улеглась, опять вздохнув и взвизгнув, как дельфин. И не сводила с меня настороженных глаз.

Я прижался к стене спиной и начал осторожно красться к выходу, стараясь не выдавать себя ни единым звуком. И бессмысленно пялился на громадную тварь. Леденел от ужаса и тоже не мог отвести взгляд. Пришла идея, что на самом деле я валяюсь на больничной койке с проломленной головой, а все происходящее — коматозный бред.

Вид зверюги, которая меня пока не съела, с каждым шагом поражал все больше. Хоть вокруг и была подвальная темень, но разглядел я многое — наверное, уже привык.

Таких животных не бывает. Если бы в школе я прогулял все уроки биологии, то мог бы решить, что это какой-то мутант. Радиация, химия, все дела, ага. ГМО разные там. Но школьные знания, а также два курса биофака, которые я все-таки сумел закончить, не допускали этих нелепых выводов. Мутантов таких тоже не бывает. Не может быть.

Не может так случиться, чтобы из округлого удлиненного тела, гладкого, с головой, похожей на китовую, выросли четыре пары длинных лап, однозначно взятых у какого-то насекомого — суставы и членики очень специфические. Чтобы спереди вытянулись мощные клешни, как у рака или, скорее, скорпиона. Тварь сейчас сложила их под себя, но в память эти клешни врезались очень четко. Чтобы по бокам пасти, набитой зубами, появились еще и жвалы какие-то. А главное — глаза. Глаз у зверюги было много. Больше четырех. И почти все — разные. Один — как человеческий, только желто-зеленый и тускло светится…

Членистоногое так мутировать не могло — да его бы просто раздавило собственным весом, дорасти оно до подобного размера. Как эти хитиновые ноги таскают неохватную тушу, кстати…

Из млекопитающего такой твари тоже бы не получилось, естественно. Четыре пары членистых ног… Как будто из кусков разных животных собрали. И оно дышит, ходит, живет… Смотрит и собирается сожрать. Ничего, ничего, вот уже выход, доползти бы.

«Оно инопланетное или робот», — ужалила безумная догадка. И одним могучим рывком-прыжком — сам себя изумил — я выскочил из проклятого логова. Понесся прочь, подальше от неведомых монстров.

Запинаясь и увязая в глубоком снегу, я каждую секунду ожидал вновь услышать за спиной хруст и дельфинью трель, почувствовать горячее влажное дыхание и полсотни острых зубов, впивающихся в мясо. Но погони, слава богу, не было. Членистоногая жуть не захотела выбираться за мной на мороз. То ли побрезговала, то ли уже сытая.

Теперь, кстати, понятно, почему в подвале было так тепло… И, похоже, я знаю, кто убил и обглодал медведя. Вот что за хищные тачанки ползают по здешним ельникам. Бред, бред, бред…

Может, это и правда робот? А я — на каком-то садистском телешоу? Типа там, розыгрыши такие веселые? Почему-то же зверюга меня отпустила.

До чего она огромная!.. В длину — метров восемь, думаю… Перекусила бы одним махом.

Меня снова начало мелко трясти, ноги стали ватными — адреналин отработал свое. Только сейчас вспомнил про заточку, которая была