– Как я понимаю, эта девушка получает много писем?

– Много – не то слово! – воскликнул Каддо, взмахнув руками.– Ящик просто забит ими. Ответы приходят пачками.

– Насколько вам известно, она с ними со всеми поступаетодинаково?

– Да. Если судить по тем, что написал я, она ни на какие неотвечает.

– Тогда зачем же она помещала объявление?

– Вот это-то я и не могу понять. Но она определенно неотвечает. Я послал ей больше дюжины.

– Что вы от меня хотите? – спросил Мейсон.

– Чтобы вы решили вопрос с властями, которые требуют илиизъять журнал из продажи, или представить им эту женщину.

Мейсон с минуту подумал и сказал:

– Для вас, возможно, будет дешевле изъять журнал.

– Мне бы очень не хотелось этого делать – столько затрат и…

– Однако дешевле, чем мои услуги.

– Но это будет признанием вины! – воскликнул Каддо. – К томуже есть еще один момент. Предположим, мы имеем дело с настоящей наследницей. Язаключил с ней соглашение и обязан печатать ее объявление. Я изымаю журнал –она подает на меня в суд. Что тогда?

– Принесите мне с десяток экземпляров вашего журнала и чекна пятьсот долларов, – сказал Мейсон. – Посмотрим, что можно сделать.Потребуются услуги частных детективов.

– Мне нужна какая-то гарантия, – Каддо сузил глаза.

– Что вы имеете в виду?

– Чтобы вы гарантировали мне, что эти пятьсот долларов дляменя окупятся.

– Хорошо, – улыбнулся Мейсон. – Я дам вам расписку вполучении чека, а также отчитаюсь, как будут расходоваться ваши деньги. А есливы, как я подозреваю, попытаетесь использовать меня в качестве одного изспособов увеличения тиража в соответствии с каким-либо придуманным вами планом,я выставлю вам счет на пять тысяч долларов и заставлю их выплатить. Неполучится у вас загрести чужими руками жар, если эти руки – мои.

– Вы довольно грубо все представили, мистер Мейсон, – Каддопотер подбородок.

– Я этого и хотел.

– Пожалуйста, поверьте мне, господин адвокат. Я честно… Азачем вам журналы?

– Хочу их просмотреть, – ответил Мейсон.

– Но у вас уже есть один, – улыбнулся Каддо. – А если вызадумали поймать наследницу на удочку, то у меня есть с собой последниестраницы, вырванные из старых журналов. Вы ими можете воспользоваться.

Каддо открыл «дипломат» и вынул пару дюжин чистых бланковдля писем.

– Подпишите чек на пятьсот долларов и передайте его миссСтрит, а я посмотрю, что можно сделать, – сказал Мейсон.

Каддо вздохнул и достал чековую книжку.

– Вы правы, дело оказывается дорогостоящим.

Когда издатель ушел, Мейсон взял в руки журнал и начал еголистать.

– Вот послушай, – обратился он к Делле Стрит и начал читатьрассказ Артура Анселла Ашланда: —

«Дороти еще раз посмотрела на себя в зеркало, в то же самоезеркало, в котором она столько раз разглядывала себя. Произошло магическоеперевоплощение. Лицо, смотревшее на нее, уже не казалось изнуренным, скучным иизрезанным морщинами от забот. Любовь взмахнула волшебной палочкой ипреобразила его черты. На Дороти глядела другая женщина – конечно, не такаямолодая, но уверенная в себе, сияющая от счастья, женственная и желанная.

За ее лицом в зеркале появилось другое отражение – это былДжордж Кришлом, который тихо вошел в комнату и встал позади нее.

– Дорогая, – воскликнул он, – ну зачем ты тратишь время исмотришь в холодное зеркало? Лучше повернись и посмотри на меня.

Она повернулась, и сильные руки сжали ее в объятиях. Горячиежадные губы искали затаенные уголки ее души, выпуская потоки желания, котороеоказывалось таким сильным, потому что так долго сдерживалось».

Делла Стрит присвистнула.

– В какой-то мере это преступление, – сказал Мейсон. – Сдругой стороны, подобное, возможно, приносит какое-то утешение одинокимсердцам. Если наш друг Каддо честен, мы ему поможем. Если нет – он можетнадеяться только на бога.

Перри Мейсон продолжал листать журнал, периодическизачитывая вслух отрывки Делле Стрит, затем он резко закрыл его и бросил настол.

– Делла, – обратился он к секретарше, – сейчас мы будемсочинять любовное послание.

Делла Стрит кивнула и приготовила карандаш и блокнот.

– Черновик сделаем на машинке, – продолжал адвокат, – потомя его перепишу на последнюю страницу журнала и отправим его в издательство.

– Я бы сказала, что наша обстановка мало подходит длясочинения признаний в любви, – улыбнулась Делла.

– Не уверен, что она хочет признаний, – в задумчивостизаметил Мейсон.

– Что же ей тогда надо?

– Давай подумаем. Это очень важно. Она дала объявление вжурнале одиноких сердец. Она утверждает, что наследница, и говорит, что сыта погорло теми, с кем общается. Заметь, Делла, эта женщина явно не одинока. Онапросто хочет перемен.

– А вы не думаете, что они уже произошли в ее жизни?

– Мы все равно должны попробовать, – твердо заявил Мейсон. –Она ведь женщина и поэтому станет читать поступающие письма. Если нам удастсяпридумать что-то, что ее заинтересует, то ответ придет.

– Но Роберт Каддо на свои послания не получил ни одного.

– Мы будем учиться на его ошибках. Каддо навернякадействовал неправильно.

– Все, что он сказал, показалось мне вполне приемлемым.

– Обрати внимание: в каждом ответе он подчеркивал своюнезаинтересованность в ее деньгах.

– Ну и что здесь такого? – спросила Делла. – Какой быдевушке понравилось письмо от мужчины, в котором бы говорилось: «Дорогая мисса/я девяносто шесть, я вами заинтересовался, так как вы – наследница»?

– Пожалуй, я не согласен с тобой, – задумчиво произнесМейсон.

– Шеф, что вы имеете в виду? Конечно, она…

– Она ведь специально упомянула, что наследница, – прервалМейсон. – Если она не хотела, чтобы люди принимали это во внимание, то зачемвообще было об этом говорить?

Делла Стрит нахмурилась и задумчиво сказала:

– Да, конечно, она заявила, что наследница, но сделала это,просто чтобы возбудить интерес.

– Значит, мужчина, который написал, что его не волнуют ееденьги, сразу же поставил на себе клеймо лицемера.