— Это оно? — я покосился на Раэля, — сокровище?

— Ага. Но я тебе ещё раз говорю, не думай даже туда лезть. Вокруг колонны где–то двухметровый круг печати. Шагнёшь внутрь без предмета с печатью–дезактиватором — и отключишься на несколько часов. И я тебя не потащу на себе, так и знай. Есть предел моей щедрости.

Я понимал, конечно, что он прав. Если даже он, спец, наёмник, обладающий кучей знаний и умений, о которых мне пока что даже не было известно, не смог, то какие у меня шансы? Но на границе сознания надоедливым комаром продолжала зудеть мысль, появившаяся ещё, когда которую я впервые услышал от Раэля о сокровище.

— Так тебя и поймали, да?

— Кто же знал, что у старой свиньи найдутся защитные меры, которые нельзя обнаружить Проницательностью?! — это сто процентов была больная тема. — Это значит, ему сюда даже не одну, а две печати вырезали, сколько он денег за это отдал, не могу даже представить.

— А как это было? Ты шагнул в круг… и что произошло?

— Ты специально издеваешься? — его улыбка пропала, брови нахмурились, — давай, надо взять из сундуков немного деньжат и валить отсюда поскорее!

— Просто ответь на вопрос.

— Вот ты, конечно… ладно. Когда я шагнул в печать, то почувствовал, словно верх поменялся с низом, а право — с лево. Всё закрутилось перед глазами, меня замутило, кажется, я упал — а потом очнулся уже в камере, уже в засохших кровоподтёках. Прошло часа два, не меньше.

— То есть печать, что охраняет сокровище, оказывает ментальное воздействие?

— Ну, это как бы очевидно, — он покачал головой, явно разочаровавшись в моих умственных способностях. — Давай, нам надо двигаться.

Уже осознавший, какую глупость собираюсь сотворить, я вместе с ним подошёл к сундуку. Он был заперт на навесной замок, но Раэль, одолжив у меня один из мечей, под аккомпанемент моих переживаний просунул лезвие в зазор крышки и просто сорвал душки к чертям. На клинке при этом не осталось ни царапины, похоже, упомянутая им печать Прочности была не просто так. Внутри обнаружились целые залежи серебра, тысячи и тысячи монет, а также маленькая коробочка, полная золота. Для меня, как для человека в качестве валюты всю жизнь использовавшего по большей части бумажки, это не выглядело прямо очень впечатляюще. Разумом я понимал, что это по–настоящему дохуя денег, но сердцем не мог принять, что что–то мало–мальски ценное можно приобрести на горстку монеток, как бы красиво они ни блестели. А вот Раэль едва не затрясся.

— На кой чёрт мне сдалось это сокровище?! — прошептал он, запустив руку в серебро, — просто забрал бы этот сундук и мог бы всю жизнь прожить, как сыр в масле катаясь! А теперь хрен, с погоней на хвосте я его далеко не унесу…

Решив ему не мешать, я встал и подошёл поближе к постаменту со шкатулкой. У меня были большие, огромные сомнения. В конце концов, этот мир уже не в первый раз пинал меня под дых в самый неподходящий момент. Вернее не мир… Эй, Автор! Это ведь сработает?

.

.

.

Ну, естественно, он ничего не скажет… ладно, кто не рискует, тот не пьёт шампанского и не мстит всяким хорькам! Осознав, что, если я промедлю ещё несколько секунд, то уже никогда не решусь, я закрыл глаза и сделал шаг вперёд.

— Ты что делаешь, придурок?!

Голос Раэля раздался из–за спины, и я уже приготовился к тому, что он поплывёт и превратится в какофонию, но ничего не произошло. А открыв глаза, я обнаружил, что и со зрением всё было в порядке. Сделав ещё два шага, я оказался прямо перед постаментом, но никакого эффекта печати до сих пор не проявлялось. Довольный своим успехом я повернулся к бывшему ассасину и вовремя, потому что ещё секунда — и он бы шагнул за мной следом.

— СТОЙ! — рявкнул я так громко, что, наверное, было слышно даже в кабинете мэра над нами.

К счастью, он оказался достаточно понятливым, чтобы буквально замереть на половине шага в довольно забавной позе зелёного человечка со светофора.

— Чего ты? Печать ведь не работает!

— Не уверен.

— Но ты ведь там стоишь, а ты до сих пор Пустышка в духовном аспекте! Если на тебя не повлияло, то она наверняка отключена! Может быть, она была одноразовой, может, ей нужно долгое время для перезарядки, но сейчас всё безопасно. Ты, конечно, идиот, что полез туда, куда я сказал не лезть, но удачливый идиот!

Я покачал головой.

— У меня есть печать, дающая иммунитет к ментальным воздействиям до уровня Ультима, — на всякий случай я решил занизить возможности Сына апокалипсиса, его свойства и так должны были выглядеть как настоящее читерство. — То, что на меня не сработало, ещё ничего не значит. И я бы предпочёл, чтобы ты не проверял, отключили печать или нет.

— Серьёзно? — на его лице отразился легко различимый скепсис, — а ты не врёшь мне случаем, чтобы заполучить сокровище для себя? Что это за печать такая? С таким свойством она должна быть минимум Грандум–ранга, кто мог вырезать такую в этом захолустье?

— Она системная. И больше я ничего тебе говорить не намерен, — огрызнулся я. — Если хочешь проверить, вру я или нет — вперёд. Но я тебя не потащу на себе, так и знай. Есть предел моей щедрости.

Раэль скрипнул зубами, замолчав почти на минуту, видимо, обдумывая, как ему поступить.

— Ладно, я понял. Я тебе поверю. Сокровище твоё, ты его получил честно. Но если однажды я узнаю, что ты мне соврал, и на самом деле такой печати у тебя нет, я тебя пришью и заберу эту штуку.

— Как хочешь, — я развёл руками и вытащил из углубления шкатулку.

На секунду всё внутри сжалось, обычно в фильмах после этого включается сигнализация, или за тобой начинает катиться огромный каменный шар, но, похоже, печать была единственным защитным механизмом. Плоскую шкатулку спрятать за пазуху оказалось довольно просто, что я и сделал, после чего вышел из опасного круга.

— На, будет твой, — Раэль, явно ещё очень недовольный ситуацией и от того угрюмый и грубый, протянул мне туго набитый кожаный мешочек.

— Спасибо.

— Всё, пошли. Мы и так задержались дольше, чем следовало.

— Ага.

Дверь, ведущая в очередной за сегодня коридор, оказалась запертой, однако ключ, который Раэль вытащил из глотки, подошёл и сюда. Сначала проход вышел на длинную крутую лестницу, по которой спускались несколько минут и в итоге сто процентов оказались где–то даже под уровнем городских канализаций, а потом пошёл куда–то прочь и от дома мэра, и от чёртова города. Тут по стенам тоже были вставлены светящиеся камни, но уже куда меньше, через каждые метров пятьдесят, просто чтобы дать идущему понимание, что впереди что–то есть. Однако пол был ровным, так что в какой–то момент, подгоняемые тишиной, полутьмой и осознанием потенциальной погони, мы перешли на бег. И даже так изменение увидели лишь спустя минут двадцать, когда тоннель начал потихоньку забирать вверх. Ещё через четверть часа, когда от неопределённости и ощущения подгорающих пяток мы уже неслись на всех парах, выжимая всё возможное из статов Бета–воинов, впереди под очередным светящимся камнем показался тупик. Если точнее, то короткая лестница, накрытая сверху засыпанными дёрном досками. Совместными усилиями мы откинули доски в стороны и выбрались где–то посреди пустого поля буквально из дыры в земле. Это сто процентов был путь побега, найти это место снаружи вряд ли представлялось возможным.