меня хоть какой-нибудь беседы или прояснения цели моего визита, мне пришла в голову мысль использовать посещение первого лица города для свершения доброго дела.

– Сергей Сергеевич, – спросил я, – что вам обо мне известно?

Губернатор наморщил лоб, будто глубоко задумавшись.

– Ну, в первую очередь, – после некоторой паузы сказал он, – общеизвестно, что вы, Олег Сергеевич, серьезный человек, видный общественный деятель. Кроме того, вы слывете человеком, не равнодушным к проблемам людей.

Интересно, подумал я, откуда он это взял. Может, придумывает на ходу, сам не зная, что говорить, лепит, что придет на ум.

– Спасибо за лестную оценку, – ответил я. – Раз вам известно, что я активно занимаюсь проблемными вопросами людей, то я хотел бы предложить вам одну вещь. Вы знаете, что у нас в стране есть постыдная для государства проблема. На высшем уровне вещается о важности решения демографической проблемы, о повышении рождаемости, о помощи семьям с детьми, о сохранении здоровья детей. На первый взгляд получается, что каждый человек у нас на вес золота. Но на деле все это болтология, демагогия, так сказать. Вместо реальной защиты наших детей, нашего будущего, государство пустило проблему их лечения на самотек. В результате этого все население страны смс-ками собирает деньги на лечение наших российских детишек в виде добровольных пожертвований. А в казне денюшек ребятишкам и нет. Я считаю, что это наш большой позор. Понимаете?

– Да, конечно, – согласился губернатор.

– Так вот, – продолжил я, – Санкт-Петербург – не самый бедный город в мире. Я бы даже сказал, что он богатый. Надо сделать так, чтобы на лечение всех детей города в возрасте до восемнадцати лет выделялись деньги из городского бюджета. На операции, на дорогостоящие лекарства и так далее. Люди не должны просить и вымаливать этих денег у общества, у таких же бедных людей на лечение наших российских детишек. Сергей Сергеевич, соберите специалистов, ответственных должностных лиц и проработайте этот вопрос. Попробуем это сделать для начала по Санкт-Петербургу, а потом уже перенесем этот опыт на Ленинградскую область. Правда, дальше это будет не ваш вопрос. Думаю, все это реально. Уверен, что материальные возможности изыщутся. Главное, чтобы желание было. Моя мысль понятна?

В губернаторе явно шла какая-то внутренняя борьба, даже перестал кофе пить. Видно было, что он хотел бы мне возразить. Скорее всего, так и было бы, если бы к нему пришел другой человек. Но мои слова воспринимались им, как безусловная задача, и он фактически не мог мне отказать.

– Да, понятна, Олег Сергеевич, – ответил он мне, наконец, с трудом разлепив губы.

– Вот и хорошо, – сказал я и допил кофе. – Я понимаю, что один вы этот вопрос не решите, и время надо. Через месяц мы с вами встретимся и обсудим, как идут дела, и что удалось.

– Как все просто получается, – подал голос от окна Краснов, он, видимо, решил, что должен прийти на выручку главе города, – озвучили вопрос, и все сразу завертелось. Губернатор – не всемогущий человек. Денег-то где на это взять.

При этих словах губернатор вдруг вспотел, встал, подошел к своему письменному столу, достал бумажные полотенца. Оторвав от рулона, вытер лоб, а затем вернулся к столу.

– Извините, Олег Сергеевич, – проговорил он. – Что-то душно у меня в кабинете стало. Я попытаюсь инициировать решение вопроса с материальным обеспечением лечения детей. Но, сами понимаете, могут быть противодействия.

– Вот именно, – нервно от окна отозвался «крупный предприниматель» Петр Алексеевич, – говорю же, это немалые деньги, откуда их взять. Забавный юноша!

– Вы это серьезно? – я в миг не на шутку рассердился на встрявшего в разговор «крупного предпринимателя» Краснова, особенно за это его «забавный юноша». – Да вы в деньгах купаетесь, вы их деть не знаете куда! Достаточно проехаться по пригороду Питера и посмотреть на окружающие его феодальные замки, а на подрастающее поколение финансов у вас нет. Дома в Европе строите, на морях отдыхаете! А здесь хоть трава не расти?! Здесь что будет потом?

Я сразу понял, что за фрукт этот встрявший не в свое дело человек. Богатый толстосум, которого мне представили, как крупного предпринимателя, разбогател в девяностых, сколотил себе хороший капитал, с тех самых пор трется в коридорах власти. Я в одну секунду безотчетно возненавидел его. В конце, глядя на Краснова, я разбушевался, почти перешел на крик и остановился только тогда, когда увидел, что он стал белым как мел, мешковато осел на пол, а потом завалился набок, держась обеими руками за шею. Этого я не ожидал, поэтому сначала в удивлении воззрился на него, а затем уже подбежал и склонился над ним. Губернатор последовал за мной.

– Что с ним? – удивленно спросил он.

– Не знаю, – пожал я плечами.

Постучав, в кабинет вошли двое мужчин в деловых костюмах и с удивлением уставились на представившуюся им сцену. Губернатор махнул им, чтобы уходили. Мы оба заметили, как мужчины украдкой пожали плечами, переглянулись и вышли, прикрыв за собой дверь.

– Что с вами? – испуганно спросил я Краснова, тормоша его за плечо.

– Дышать нечем! – тот лежал на полу, держал себя за горло и в ужасе смотрел на меня. Потом сдавленным горлом прошипел – Как вы это?

– Что именно? – спросил я.

– Как вы это сделали? Это ведь вы меня чуть не задушили! – продолжал он выпученными глазами пялиться на меня.

До меня дошло, что это я своей рассерженностью смог повалить его на пол и чуть не лишил жизни. Внезапно возникшая злость у меня прошла, и тот сразу почувствовал себя лучше, убрал руки с горла и, опершись руками о пол, начал вставать. Встав с пола, он сразу подошел к графину с водой и выдул половину его из горлышка. Напившись, спросил:

– Как вы это сделали?

– Что именно? – решил уточнить я.

– Вы меня чуть не задушили!

– Я к вам даже не подходил! Вам просто стало плохо.

– Нет, тут другое! – с опаской глядя на меня, проговорил Краснов. – Я это почувствовал.

Он снова приложился к горлышку графина и допил воду. Потом поставил пустую тару на стол, вытер тыльной ладонью губы, успокоился, повернулся ко мне и сказал:

– Делайте, что хотите.

– Я все сделаю, Олег Сергеевич, – проговорил ничего не понимающий губернатор, – вам не надо беспокоиться. Я ведь тоже понимаю, дети – это святое. По поводу средств подумаем, пошерстим бюджет. Я вам потом сообщу.

Краснов шатко подошел к ближайшему стулу, устало сел, прикрыл ладонью глаза и как-будто уснул.

Я подумал, что пора уходить, повернулся и взялся за ручку двери.

– Я распоряжусь насчет машины, – донеслось из-за