вновь ведут переговоры. Мы не можем обвинять друг друга. А что, если его подставили?

— Я должна забрать его пистолет и провести экспертизу. Провести расследование.

— Ладно, пойдём в Совет, ― теперь Александр кивнул в сторону выхода. ― Виктор закончит здесь. Как только Михаил вернётся, мы придём к нему.

Они вышли из дворца сразу во внутренний двор. Солнце светило ярко, но в столице было весьма холодно. Ветер никак не хотел прекращаться, и многие переживали, что Грансолле пройдёт не очень гладко. Основное шоу всегда происходило на улице. Круг, что поднимался над столицей и расходился над материком ― самое завораживающее событие из всех, что происходит раз в году. Четыре дня будут нести подношения богам в шесть главных храмов, что окольцовывают Дворец и Совет, круг магии будет собираться в небе и в самый пик подарит благословение богов.

Но живые изгороди выглядели вяло. Цветы не раскрывали бутоны на свой максимум. Фонтаны работали постоянно, но не добавляли прежней живости. Александр удивился, будто действительно что-то меняется. Может, Виктор прав, и Роменклав находится в стадии подготовки к неизбежному? Война назревала так долго, но яблоко раздора оставалось прекрасным и наливным, пока внутри полностью прогнивало. Никто не заметил, когда ситуация обострилась, а мирное время только снизило бдительность.

Александр не заметил, как поднялся по ступеням крыльца, вошёл в холл, уточнил, на месте ли Михаил у гвардии. Вместе с Алиной они поднялись на второй этаж и свернули в сторону апартаментов Малого Совета. Этот день стал самым ужасным за последние годы.

— Ты боишься его? ― спросил он, пока они шли по коридору, а их шаги тонули в мягком ворсе ковра, пока солнце подглядывало в окна за ними. ― Думаешь, Михаил опасен?

Чародей остановился, ожидая ответа. Но Алина молчала и тогда он повернулся, разглядывая то, как она дрожит, как лихорадочно бегают её глаза по полу, а руки ещё больше сворачивают паку. Он забрал документы из её рук, и она посмотрела на него опустошённым взглядом.

— Я не знаю, что думать. Меня шокировал результат.

— Михаил один из нас, ― напомнил Александр. ― Он не убийца!

— Откуда тебе знать?! Он только год с нами, странный и отстранённый, и смотрит так, будто пытается выжечь изнутри все органы. Его глаза! Ты видел его глаза? Насколько он силён, раз его радужки такие? Расплавленное серебро! Это сверхъестественное свечение, будто звезды в его глазницах. Признак силы, мощи. Даже у царей и цариц Роменклава подобное могущество проявляет раз в пятьсот лет.

— Я знаю его с детства. А когда мне было восемнадцать, а ему тринадцать, он приютил меня, когда мои родители погибли. Он протянул мне руку помощи.

— И поэтому теперь ты готов закрыть глаза, если вдруг он окажется убийцей? А ещё он поехал в поместье Медичи, чтобы разобраться с нападением. Почему именно он?

— Потому что я позвонил ему! ― Александр повысил голос. ― Очевидно, его подставляют. Он мой друг. И я не позволю, чтобы его имя поносили. Послушай, он не убийца.

— Кто не убийца? ― холодный и решительный голос Разумовского раздался совсем неожиданно. ― Что я пропустил?

— Ты уже вернулся? ― удивился Маров, и потряс папкой, собираясь с духом. ― Тут пришли результаты экспертизы. Проверили пули, что вынули из голов Николая и Марии.

— Пули не прошли на вылет? ― Михаил нахмурился. ― Чей пистолет?

Всего один вопрос, и воздух потяжелел. Солнце решило разогреться и теперь просачиваясь через стёкла, сильнее уплотняло напряжение духотой.

— Твой, ― Алина собралась, расправила плечи. ― Твои пули извлечены из тел Медичи.

— Думаешь, я стрелял? Ну, да, Николай Медичи пустил в свой дом чародея, ― сарказм полностью убедил Александра в его невиновности. ― Уверяю тебя, Алина, если бы стрелял я, пули бы прошли на вылет.

— И всё же, сдай свой пистолет, ― Бергадова забрала папку у Марова и отсоединила бумажный пакет, откуда вытащил несколько документов. ― Сюда, пожалуйста, и лучше не принуждай меня использовать всю власть. Ты можешь сотрудничать. Пока обвинений не выдвинуто, но мне хотелось бы проверить и знать наверняка.

— Это так необходимо? ― Александр с сомнением посматривал на друга, что стоял неподвижно, нагло разглядывал их, засунув руки в карманы брюк. ― Алина, пули могли украсть у изготовителя.

— Его пули проходят череду заклинаний, которые он накладывает самостоятельно.

— Пули раскрылись? ― спокойно спросил Михаил, вынимая оружие из кобуры. ― Ответь на вопрос и пистолет твой.

— Нет.

— Спасибо.

Его серые глаза на мгновение засветились, когда он передавал своё оружие Бергадовой. Советница сразу закрыла конверт и пошла в противоположную сторону, Александр недолго смотрел ей в след и обратился к другу, но Михаил не дожидался его слов, а сорвался с места. Маров немного смущённо оглядывался по сторонам, зная, что значило для Михаила лишиться пистолета. Он за ним вошёл в его кабинет и внимательно следил за тем, как тот вскрывает сейф в стене, освобождая дверь от нескольких слоёв рунических цепей.

— Мне жаль, что…

— У меня экспансивные пули, они бы открылись, вылетев из дула моего пистолета, ― Михаил снимал последнюю связь. ― И я не стреляю в людей или чародеев!

— Знаю.

Сейф распахнулся, Разумовский достал деревянную лакированную шкатулку, снял ещё две цепи рунических цепей и открыл её.

— Кто-то бы в моём кабинете, ― прорычал он, захлопывая шкатулку и бросая её Александру. ― Двух пуль нет.

— Может ты забыл, как брал их?

— Для меня изготовили триста пуль, когда я вступил в должность. Девять всегда в магазине, одна в стволе. По шестьдесят шесть пуль разложены ещё по трём шкатулкам, что спрятаны в месте, кто никуда не войдёт. Место было одобрено царями и царицей Роменклава. И девяносто две пули разделены поровну между двумя шкатулками. Одна хранится в хранилище Белого замка, одна у меня.

— Здесь сорок четыре пули, ― подметил Александр, рассматривая патроны.

— Да, ― подтвердил Михаил. ― И из трёхсот пуль я не выпустил ни одной.

Глава 15 ― Девант

Драгана

Золотой гримуар.

Правда записанная Кишь.

Иртерас собрал кровь отца и использовал последнее заклинание из гримуара Арры. Восстание закончилось. Установился порядок. Восстановление разрушенной страны заняло все годы правления Иртераса. Восемь лет тяжёлых трудов, чтобы восстановить последствия безумства. Время, когда никто не пытался захватить трон Империи Санкааров. Когда мир и благополучие только возвращались в страну, Иртерас приказал провести большой пир, дабы отпраздновать. Там его и убил брат ― Захари, отобрал корону, а следом убил младшего брата, чтобы обезопасить своё правление.

Захари понимал, что Санкаары слишком пекутся о родословных, прошло уже больше двухсот пятидесяти лет правления его народа