Подводя итоги, можно сказать, что самый разумный подход к счастливой сексуальной жизни опирается на старую добрую теорию самодетерминации. Суть ее такова: мы, человеческие существа, чувствуем себя наиболее здоровыми и ощущаем себя в гармонии с миром, когда регулярно предаемся той деятельности, которая позволяет нам самим выбирать и контролировать то, что мы делаем, когда мы чувствуем себя уверенно и спокойно, — и не отрываемся от других людей48. Иными словами, обладаем автономией, компетенциями и соотносим себя с другими. При таком подходе наиболее замечательными сексуальными взаимодействиями будут те, которые позволяют нам делать то, что нам нравится, делать это хорошо и чувствовать, что нас при этом любят.

Хорошая новость: несмотря на то что менопауза гасит либидо, секс в этом возрасте, если чуточку постараться, может быть даже более приятным. Во-первых, женщины уже хорошо знают, на что и как реагирует их тело, поэтому секс становится для них более позитивным переживанием. Мужчины же, которых тестостерон уже не толкает на крайности, становятся, по словам доктора Маккарти, более способными к «любящим, нежным, игривым, чувственным и эротичным прикосновениям, которые ведут к возникновению сексуального желания»49, а не просто раз-два — и оргазм. За долгие годы совместной жизни муж и жена, естественно, уже подрастеряли то восхищение и влечение, которые испытывали в начале отношений. Но зато приобрели прочную связь друг с другом. И разве не вызывает восторга тот факт, что вы еще можете подарить наслаждение?

Еще одна хорошая новость: секс также связан с долголетием. Ученые Барри Комисарук и Беверли Уиппл обнаружили, что люди, регулярно испытывающие оргазм, менее подвержены стрессу, кроме того, у них реже встречаются сердечные заболевания, рак груди, рак простаты и эндометриоз50. Британский эпидемиолог Джордж Дэйви Смит считает, что риск смерти у мужчин, имеющих два и более оргазма в неделю, в два раза ниже, чем у тех мужчин, которые испытывают оргазм реже одного раза в месяц51. А самый знаменитый из всех исследователей вопроса — Альфред Кинси — утверждал, что секс способен заглушать мышечную боль и снижать температуру. Как пишет Мэри Роуч, «то, что вас мучает, перестает вас мучить во время хорошего горячего секса»52. Так что классный послеобеденный секс может буквально спасти вашему партнеру жизнь.

Геронтолог Карл Пиллемер опросил более семисот пожилых американцев и отметил, что никто из них не говорил, что считает своего партнера или партнершу непривлекательными. Ни один пожилой человек! Вполне возможно, полагает Пиллемер, нам трудно представить себе секс с одним и тем же человеком на протяжении десятилетий, потому что мысль о том, что люди намного старше нас тоже могут заниматься сексом, смущает и отталкивает — как если бы мы застали за этим занятием родителей. (Я своих однажды застукала и сразу же научилась стучать в дверь их спальни. Но, между прочим, это воспоминание до сих пор заставляет меня морщиться.) Один 77-летний мужчина, который все еще занимается этим с женой, сказал следующее: «Становясь старше, вы словно перестаете видеть признаки старости в близком человеке. Вы видите ее такой, какой она была когда-то. Вы не замечаете ее возраста. И это потрясающе! Я не знаю, может, мозг как-то специально устроен, чтобы мы этого не замечали, однако это так… Вот что я вам скажу: чем бы вы ни занимались, просто продолжайте делать то же самое»53.

Глава 6

Если нужна помощь

Обратиться к психотерапевту предложил муж. Зная, что он терпеть не может всякие разговоры, я насторожилась, словно собака, услышавшая на лестнице незнакомые шаги. Я понимала, что все не так уж расчудесно, но полагала, что нам будет достаточно расслабиться, отвлечься. И весело ответила, что время и деньги можно потратить с большей пользой, например сходить куда-нибудь вечерком. Он лишь вяло улыбнулся. Слабый сигнал тревоги где-то там, на уровне подсознания, зазвучал громче. И взвыл на полную мощность, когда муж добавил, что уже нашел специалиста. Сью совсем не походила на стильную интеллектуалку — мне всегда казалось, что ему нравятся именно такие женщины. А вот и нет: наш психотерапевт носила платья-хламиды в стиле бохо и чем-то напоминала мою свекровь Патти, наставления которой муж перестал слушать, когда еще носил короткие штанишки.

Вот тут-то и обнаружилось: муж считает, что я его разлюбила, что все мысли мои заняты детьми и работой и что он просто очередной пункт в списке моих обязанностей. Выяснилось, что он чувствует себя просто соседом по общежитию и уже сомневается в своей любви ко мне. А еще что для него психотерапевт — последняя попытка все изменить перед тем, как подать на развод.

Это открытие вызвало у меня бешеную ярость — я даже не думала, что на такое способна. Мне-то казалось, что все в его жизни было и всегда будет сосредоточено вокруг его первой любви — архитектуры, что существование всей нашей семьи приспособ­лено к этой его страсти и что мы всегда были вынуждены довольствоваться теми крохами любви и тепла, что оставались после архитектуры. Да как смеет он, тот, кто лишь иногда нас замечает, жаловаться на то, что его не любят? И я вывалила целый список претензий, который готовеньким — о чем я и сама не подозревала — хранился у меня в памяти: как я валялась с маститом и высоченной температурой, а он отправился в клуб; как зимой мы стучали зубами от холода, потому что ему взбрело установить новые окна, а их вовремя не доставили. Духовку я тоже припомнила. И теперь он грозится уйти от нас?

Другими словами, наш случай оказался классическим. Мы оба работали на износ, у нас были маленькие дети, требовавшие всего нашего внимания, ни времени, ни сил друг на друга не оставалось, в спальне тоже не все ладилось. Обида, разочарование, стресс, долги, внезапные проблески интереса к другим — полный набор. Все дурное, что в рамках законности один человек может причинить другому человеку, мы с мужем испробовали или попытались испробовать друг на друге. По нашей гостиной гарцевали Четыре Всадника обреченного брака — пренебрежение, оборонительное поведение, критика, замалчивание проблем.

Чтобы выбраться из этой трясины, мы в течение двух лет дважды в месяц посещали Сью. Это было непросто. Непросто слушать, как человек, который знает тебя лучше, чем кто-либо, перечисляет кому-то совершенно чужому все случаи, когда ты, сама о том не ведая, его обижала или совершала что-то неподобающее — поверьте, это испытание не для слабонервных. Порой открытия, совершавшиеся в этом кабинете, приводили к еще более ожесточенным ссорам за его пределами. А на следующей встрече эту ссору приходилось обсуждать. И так снова и снова. Казалось, то, что мы говорим об этом, только все ухудшало, будто нас снова и снова переваривал безжалостный сарлакк[32]. По крайней мере, так казалось мне — муж не был поклонником «Звездных войн». Он из тех, кому больше нравится «Бегущий по лезвию бритвы». (Нет-нет, эту классификацию придумала не Сью: она занималась куда более серьезными вещами.) Поскольку мы встречались у Сью в обеденный перерыв, я приносила с собой сэндвичи, купленные в киоске возле работы, которые мы потом съедали, сидя на лавочке в унылом бетонном сквере, часто в угрюмом молчании. И до сих пор, проходя мимо этого киоска, я чувствую вкус отчаяния.

Но со временем некоторые казавшиеся неразрешимыми проблемы были поняты, а корни их найдены, мы проработали эти проблемы или посмеялись над ними. Раны, которые мы нанесли друг другу, стали болеть меньше, потому что мы рассказали о них, поковырялись в них и простили друг друга. Порой, когда рядом с вами находится кто-то еще, вы по-другому говорите о своих проблемах. Это помогает выявить места утечки газа, и вы учитесь не зажигать спички в непосредственной близости от них. Посторонний взгляд может увидеть определенную модель в том, что на упоминание темы А следует ответ Б, что ведет к ответному удару В и отходу за оборонительную стену Г, что, в свою очередь, заставляет вспомнить о теме Д, и так до бесконечности. А разглядев в этом модель, ее можно разобрать на составляющие. Выдающийся психотерапевт Дэниел Уайл сравнивает семейную терапию с наблюдательной вышкой в аэропорту: видно, как прибывают чувства и как они улетают, даже если прилет и вылет не по расписанию, и вы сообщаете парням в жилетках с катафотами, что им следует подготовиться к приему рейса.