Договориться, чтобы кто-то из местных жителей приютил, сделал бумагу или помог снять ошейник практически нереально. В теории, если у раба с собой будет солидная сумма, то может и получится, но на деле — это нужно заранее знать к кому идти, договариваться, и опять же не факт, что помогут. Скорее, возьмут деньги, а самого раба сдадут все той же городской страже. После серии рабских восстаний у нас теперь с этим строго.

— Но мне хотелось бы увезти тебя с собой, — продолжал Маркус. — В Арамерии у меня есть свой дом. Жили бы вместе.

— Какая Арамерия? Какой дом? Ты вообще о чем? — я отстранилась от брюнета, не понимая, что он несет. — С чего ты решил, что я бы согласилась?

— Хорошо, встречный вопрос: а что тебя держит здесь? Ты сама жаловалась, что работы нет, что ты едва сводишь концы с концами, что работу эту тебе навязала тетка. А в Арамерии я смогу позаботиться о нас обоих.

На секунду я представила, как оставила этот дом и уехала в чужую страну, где никого не знаю, и единственный, на кого могу положиться — Маркус.

Но это сейчас он мил и заботлив, а что станет через месяц? Через год? Где гарантия, что его увлечение не пропадет?

Да и жить с ним как с мужем… Ну нет. К такому я точно не была готова. Одно дело мило развлекаться в ванной, и совсем другое — связывать свою жизнь с мужчиной, которого я знаю всего ничего.

И это я молчу про то положение, в котором сейчас находится Арамерия.

Он совсем что ли головой не думает? Хороша перспектива. Да, здесь у меня проблемы с деньгами, но все равно рано или поздно работа наладится. А там… Как мы вообще прорвемся через границу, где сражаются войска? Да даже если найдем как, потом-то что? Сидеть и трястись от страха, что савенийская армия вторгнется в города и заберет всех в плен? Оказаться в рабстве, как Маркус?

— Маркус, это все не серьезно, — я поднялась на ноги, собираясь уходить и закрывать разговор. Все мое благодушное настроение пропало, и совершенно не хотелось продолжать этот вечер.

— Да почему? — брюнет тоже вскочил, не желая отпускать.

— Я знаю тебя всего ничего, а ты предлагаешь бросить все и умчаться с тобой в другую страну? Где, между прочим, идет война.

— Она скоро закончится. Вот увидишь, — брюнет сделал попытку обнять и прижать к себе, но я вырвалась.

— Да с чего вдруг? Ты в курсе, что наша армия превышает вашу в пять раз? А еще у нас более современное оружие.

— И что? Вашим солдатам не одолеть нас.

— Ты говоришь вещи, основанные ни на чем, — я начинала злиться и вновь попыталась уйти, пока разговор не зашел слишком далеко.

Но Маркус удержал, продолжая пылко убеждать:

— Мы никогда не пытались захватывать соседние государства и поэтому у нас не столь большая армия. Но при этом арамерцы не проиграли ни одной битвы на собственной территории. У нас на востоке рахарские племена, а они, поверь, куда как кровожаднее и яростнее ваших воинов. Если мы даже им даем отпор, то что говорить о ваших солдатах? Так что скоро все закончится.

Я поразилась самонадеянности, с которой Маркус рассуждал о войне.

— Савенийские солдаты — это не дикие племена с севера, — возразила я. — У вас нет шансов. Так что уж лучше остаться здесь, в империи.

— Нет, гецхе. Ты не понимаешь. Ваши воины сражаются за деньги. А мы — за родную землю. Поэтому каким бы ни был численный перевес, победа будет за нами.

Его патетические фразы и самодовольство, граничащее с идиотизмом, поражали. Как можно быть настолько беспечным и надеяться на то, что от тебя не зависит? Еще и меня в это втягивать.

Но самое неприятное: я думала, что между мной и арамерцем всего лишь милый флирт. Скажи мне кто, что Маркус строит более серьезные планы на мой счет, я бы и близко к нему не подошла.

Так что нужно было это все обрубать прямо сейчас. Жестко и безоговорочно.

— Знаешь, у нас есть поговорка: варить суп из непойманной рыбы, — произнесла я ледяным тоном. — Ты еще даже от Эйстерии не сбежал, а уже строишь планы, меня хочешь куда-то перевозить. Я молчу про то, что сам ты оказался рабом ровно потому, что ваша такая распрекрасная армия угодила в ловушку и тебя взяли в плен.

Маркус хотел возразить, но я жестом остановила:

— Не перебивай. Хорошо, я уже поняла, что ты думал забрать меня с собой и тем самым помочь мне. Я опущу то, что твой план совершенно не продуман. Подожди, дай договорить. Так вот, план не продуманный. Но дело не только в этом. Я не буду отрицать, да, ты мне нравишься. Да, я считаю тебя привлекательным. Но для меня ты — собственность Эйстерии. Чужой раб, который временно находится в моем доме. У меня никогда даже мыслей не возникало о каких-то мало-мальски серьезных чувствах в твой адрес. Я не собираюсь заводить с тобой отношения. Я не собираюсь с тобой жить. То, что я по-доброму к тебе отношусь, это не потому, что я влюблена или что-то еще, что ты себе выдумал. Мне просто тебя жалко. Вот и все. Мне сейчас в принципе не нужны отношения. А если бы и были нужны, поверь, я не стала бы заводить их с чужим рабом. Так что, пожалуйста, давай закроем эту тему и не будем к ней возвращаться.

Арамерец посмотрел на меня отстраненно. Лицо не выражало никаких эмоций. Точно застывшая каменная статуя.

— Я услышал Вас, госпожа Фелисия. Простите, что неверно истолковал Ваше поведение. Больше я Вас не побеспокою. Доброй ночи.

С этими словами он развернулся и вышел из комнаты.

Мда… Не хотела я, чтобы разговор закончился вот так. Но, с другой стороны, а как мне еще надо было ему объяснять? Ходить вокруг да около? Подпитывать надежду, лишь бы не ранить? Пусть обижается. От этого еще никто не умирал.

Может даже и хорошо, что я вот так прямо все сказала. Раз у него были планы сбегать и увозить меня к себе на родину, то один только Далар ведает, что этот сумасшедший успел себе вообразить на мой счет. Видимо, считал, что я влюблена в него и соглашусь жить с ним всю жизнь.

Следующие несколько дней я старалась особо не трогать Маркуса. Он в