– И что она сделала?

– Перемахнула через изгородь, опутанную колючей проволокой.

– Что вы имеете в виду, говоря, что она перемахнула черезизгородь?

– Она ухватилась одной рукой за верхнюю часть деревянногостолба и полезла прямо по рядам колючей проволоки, как будто это была лестница.Затем, когда она взобралась на самый верх, поставила одну ногу на верхний рядколючей проволоки и спрыгнула на землю.

– Что она сделала потом?

– Подобрала свой футляр и лопату, прошла немного вперед ивырыла яму, вынула что-то из футляра, бросила в яму, закопала ее и вернулась кмашине.

– А дальше?

– Положила футляр и лопату в машину, села и уехала.

– А что сделали вы?

– Я подождал, пока она не уехала, затем подошел к томуместу, где она копала, и выкопал то, что она туда зарыла.

– И что вы обнаружили?

– Веер из страусовых перьев, весь в крови, и…

– Минуту, минуту, – прервал его Гамильтон Бергер. – Вы недолжны свидетельствовать как эксперт, мистер Гэрли. Вы не знаете, что веер былв крови. Это должны засвидетельствовать медики. Просто скажите нам, что выобнаружили.

– Ну, я обнаружил веер.

– И как вы с ним поступили?

– Я позвонил в контору шерифа и рассказал им, что нашел.Шериф приехал с одним из своих людей и забрал веер.

– Этим человеком был лейтенант Трэгг из отдела городскойполиции, занимающегося расследованием убийств?

– Думаю, что да, сэр. Мне его представили как лейтенантаТрэгга.

– Вы опознали бы этот веер, если бы увидели его снова?

– Да, сэр.

– Вы что-нибудь делали с этим веером до того, как передалиего лейтенанту Трэггу и шерифу?

– Сделал ли что-нибудь с ним? Нет.

– Я имею в виду, вы предприняли что-нибудь, чтобы опознать его?

– О да, по предложению лейтенанта Трэгга я написал на немсвои инициалы.

Выразив что-то вроде удовлетворения, Гамильтон Бергердотянулся до стола защиты, вынул из-под него длинный чемодан, открыл его,вытащил веер и вручил свидетелю.

– Вы видели раньше этот веер?

– Да, сэр, это тот самый веер, который я выкопал. На нем моиинициалы.

– Ваша честь, – сказал Бергер, – я вернусь к этому веерупозднее. В настоящий момент я желал бы, чтобы он был зафиксирован каквещественное доказательство общественного обвинения номер два. – Он повернулсяк Перри Мейсону и рявкнул: – Перекрестный допрос.

Мейсон подошел к карте и начал:

– Разрешите мне взглянуть на масштаб этой карты. О да,теперь давайте посмотрим… Давайте определим, что здесь есть… Судя по всему, этоместо, где был зарыт веер, расположено примерно в тысяче футов от вашего дома.Это так?

– Я бы сказал, ярдах в трехстах.

– И вы уверяете, что разглядели обвиняемую на расстоянии втриста ярдов?

Гамильтон Бергер обернулся к присяжным так, чтобы они моглилицезреть широкую торжествующую ухмылку, которая расползалась по егофизиономии.

– Да, сэр, – подтвердил свидетель.

– У вас глаза лучше, чем у обыкновенного человека? – спросилМейсон.

– Вроде бы нет.

– Тогда каким образом вы рассмотрели обвиняемую на такомрасстоянии?

– С помощью бинокля с семикратным увеличением, – сказалсвидетель.

Гамильтон Бергер откинул голову и внятно, удовлетвореннопричмокнул.

Мейсон не выказал ни малейшего замешательства.

– Совершенно верно, – произнес он, как будто ожидая такогоответа. – У вас был бинокль. Далее. Это все произошло рано утром?

– Да, сэр.

– Солнце уже взошло?

– Значит, это… В общем, не могу утверждать, что уже наступилрассвет.

– То есть это могло произойти и до рассвета?

– Да.

– А ваш бинокль имеет семикратное увеличение?

– Совершенно верно. Обе линзы с семикратным увеличением. Ятак понимаю, что это дает увеличение в семь раз. Можно сказать, что это, грубоговоря, примерно тысяча футов. Это примерно как если бы я находился нарасстоянии в сто сорок футов.

– Это при том условии, что видимость была идеальной, ипринимая во внимание уровень света, который поглощают сами линзы бинокля, –подчеркнул Мейсон.

– Ну, в любом случае я мог видеть ее достаточно четко, чтобыопознать. Я ее видел так же четко, как вас сейчас.

– И вы наблюдали, как она закапывала веер?

– Совершенно верно.

Теперь уже ухмылку Бергера видели все, кто находился в залесуда, когда он описал круг в своем крутящемся кресле, совершенно откровеннополучая удовольствие от перекрестного допроса.

– Вы уже встали, собираясь приступить к работе на ферме? –спросил Мейсон.

– Совершенно верно.

– А где вы находились, на кухне или…

– На кухне.

– Вы уже позавтракали к тому времени или еще толькозавтракали?

– Только закончил завтракать.

– Вы женаты?

– Да, сэр.

– И ваша жена была также на кухне?

– Да, сэр.

– Теперь следующее. Так ли я понимаю, что вы пытаетесьдоказать суду присяжных, – заговорил Мейсон обвиняющим тоном, – что в течениевсего того времени, пока вы наблюдали за тем, что делается, в бинокль, вашажена не попросила его у вас или что вы были настолько эгоистичны, что не далией взглянуть на то, что происходило?

– Ну… – Свидетель заколебался. – Да, я на некоторое времядал ей бинокль.

– На какое время?

– Она взяла его после того, как девушка перелезла череззабор.

– Ясно, – сказал Мейсон, – а она отдала его вам обратно?

– Да.

– Когда?

– Через несколько секунд.

– Вы видели, как девушка перебиралась через забор?

– Совершенно верно.

– А затем бинокль взяла ваша жена?

– Да, сэр.