class="p1">— Будешь ли ты в нем смотреться достойно в роли моей спутницы?

— Без сомнения.

— Тогда берем.

Ириниэль склонила голову.

— Вы невероятно щедры, господин. Обещаю, вы не разочаруетесь.

Если бы Ириниэль не прижималась ко мне грудью, у меня бы не возникли двоякие пошлые мысли от таких фразочек. Полагаю, что эльфийка осознавала — на фоне моих отношений с Машкой такие траты на ее персону могут быть вызваны разве что необходимостью. Вроде как господин должен покупать слугам вещи, не могут же они ходить в чем попало… Большинство взрослых и опытных дам на ее месте уже бы давно осознали, что я запал на ее внешность, и пытались бы меня раскручивать на множество подарков, однако мне приходилось чуть ли не заставлять девицу хоть что-то купить себе.

— Петр Константинович! Полагаю, что нам тоже пора приодеться, — предложил Владимир, уже подойдя к занавеске.

— Пойду, — сказал я девчатам, которые будто бы нехотя отпустили меня, и последовал за Пушкиным.

Готовых костюмов действительно оказалось немало. За веяниями моды я не следил, но хотя бы в том, что касалось мужского гардероба, не было каких-то жестких перегибов. В итоге для повседневных посещений города — темно-синий сюртук и лаковые ботинки, а для бала — фрак с жилеткой и туфли. Видимо, немного повеяло стариной, раз обычные пиджаки приелись, но смотрелось неплохо.

Анна работала профессионально — даже без лишних измерений подобрала идеально сидящую по фигуре одежду, много не болтала, лишь стреляла глазками в сторону Владимира, пока тот почти что по-отечески смотрел на меня то в одном, то в другом наряде и высказывал вердикт. Подозреваю, что такое отношение не только ко мне, поэтому неудивительна его популярность в качестве преподавателя.

— Справились быстро, идеально, голубушка! — рассмеявшись, сказал Владимир под конец.

— Просто Петр Константинович хорошо сложен, на столь идеальную фигуру подбирать костюм — одно удовольствие! — с хитрецой заявила Анна. Я для порядка слегка смутился и отвел взгляд. Конечно, парню моего возраста должна быть приятна такая похвала от графини, так что нужно соответствовать.

— Что вы, все дело в вашем мастерстве!

— Вот и отличненько! — улыбнулась девушка в ответ.

— Я распоряжусь доставить все в усадьбу, когда будет готово, — перешел Пушкин на деловой тон. — Петр Константинович? Записать на ваш счет?

С важным видом я достал из внутреннего кармана пиджака депозитную металлическую квитанцию, как раз тысяча рублей. Мой гардероб обошелся аж в полторы сотни вместо запланированного, но все же.

— Подберите девочкам на оставшееся аксессуары, пожалуйста. Сумочки, вееры и прочее. Рассчитываю на ваш вкус, увы, мужская душа не в состоянии постигнуть все секреты дамской красоты, не хотелось бы выглядеть невеждой при выборе.

— О, Петр Константинович очень щедр, когда дело касается дамы сердца! — ахнула Анна. — Владимир Алексеевич… Где вы нашли такого прекрасного клиента?

— Все-то вам рассказать надо, голубушка! — Пушкин явно был рад тому, что я не чувствовал себя стесненным в средствах, хотя очевидно, что и здесь хотел открыть для меня рассрочку. Правда, если я так и дальше буду тратить по тысяче в день, то надолго меня не хватит, хех. Это мы еще к ювелирам не заглянули…

Костюмы доведут до ума и пришлют, да и закидывать в багажник такого плана вещи — не самая здравая идея, поэтому отдельная доставка — неплохой выход.

Девчата явно пытались услышать хоть что-нибудь из того, что происходило за шторкой: Машка шевельнула ушками и отвела взгляд, когда мы вышли.

— И как, Петенька? — шепнула мне девушка, когда мы уже направились на выход.

— Все отлично. Будем с тобой выглядеть просто идеально.

— Мм, я буду ждать этого денечка, фыр! Ой! — с волнением сказала Машка и снова взяла мою руку, пока Ириниэль шла чуть позади и сбоку.

Ювелир оказался на самом верхнем этаже, так что после головокружительной поездки на скоростном лифте, мы добрались до вершины торгового мира. Здесь оказалось не так уж и много людей, да и вообще мне казалось, что подобные магазины размещают на первых этажах, чтобы привлекать внимание. Но как оказалось, местная торговая точка «Золотая осень» принадлежала Пушкиным, и это — нечто вроде офиса вместе с мастерской, тогда как готовая продукция находилась где-то на первом этаже. Отделка под дерево и узоры создавали образ почти что сказочной избушки, будто очутившейся прямо внутри торгового центра.

— Добрый день, господин! — воскликнул немолодой мастер, увидев Пушкина. Он оказался одним из слуг Рода, кудесник Огня с причудой «Жар змея», как у моего местного отца. Вряд ли родственник, все-таки змеи не только с нашей семьей связаны, но кто знает.

— Добрый день, Миша. Заглянули к тебе за заказами, принимай и не оплошай.

— Никак нет, господин! Все будет в лучшем виде! — торопливо закивал мужчина, после чего улыбнулся и посмотрел на меня. — Чего изволите?

— Ч-что⁈ — Машка громко зашептала и принялась дергать меня за рукав, пока хвост от волнения шлепал по мне. — Петенька, еще и… Ох. Я не…

— Не переживай ты так, — я хорошенько погладил Машку по волосам, слегка примяв ее ушки, но старался не испортить прическу.

— Слушайте, девочки, нам надо посплетничать, пока мужчины заняты. Очень. Важным. Делом! — с нажимом сказала Александра Пушкина, подойдя к нам.

Ириниэль бросила на меня взгляд, спрашивая разрешения, получив кивок отошла вместе с Машкой и Пушкиной поближе к лифту.

Я в это время внимательно осмотрелся, поскольку заметил свечение, но старался не выдать свое волнение.

— Миша, тебе должны были передать, — напомнил Владимир, и ювелир тотчас хлопнул себя по лбу.

— Прошу простить! Сейчас-сейчас! — заторопился мужчина и вскоре поставил перед собой три небольших цилиндрических контейнера из металла. На каждом была указана маркировка, наклеены гербы Светловых и Пушкиных, обозначены дата упаковки — примерно в начале месяца. А символами указана принадлежность к определенному руднику. Видимо, Светлов закупил их для себя ранее, но доставить не успели, поэтому Пушкин распорядился привезти сюда, пока мы занимались подбором одежды. Контейнеры стандартизированные, находились в незаполненной до конца вторичной упаковке, так что, похоже, обычно возили по килограмму за раз. Да и расфасовка по сто грамм явно не единственная, но для мелкого оборудования или еще каких целей достаточно.

Других следов вербинита рядом не нашлось, так что если его и используют в создании драгоценностей, то не здесь — не тот размах.

— Благодарю, Владимир Алексеевич! — я склонил голову. — Так быстро — я и подумать не мог.

— Ну что вы, Петр Константинович, я и сам удивлен. Обычно Сергей Валерьевич не столь поспешен в решениях, будем надеяться, что это не первый и последний раз, — Пушкин тихо рассмеялся. — А теперь к главной цели. Миша, нам нужны украшения, а прекрасные дамы, которым предстоит их носить, стоят чуть поодаль, рядом с моей ненаглядной супругой.

— О! Я понял, понял. Есть какие-нибудь пожелания, господин? — Миша обратился ко мне, хотя я с трудом мог оторваться от созерцания Пыли. Слишком сложно осознать, что она вот здесь, рядом. И хотя я еще не был уверен в результатах, даже отрицательный будет шагом вперед.

— Полагаю, что-нибудь с тематикой льда для девушки с хвостом, — предложил я, переведя взгляд на ювелира. — Брошь? Колье будет сложно оформить в нужной стилистике, хотя, если медальон… А еще серьги тоже было бы крайне занятно увидеть, но есть ли у вас опыт в создании подобного рода украшений? — с нажимом добавил я, намекая на песцовые ушки, само собой.

— Опыта нет, признаюсь как на духу. Но я готов испытать себя! — добавил с воодушевлением Михаил. — Тематика понятна. А что насчет второй барышни?

Проблема. Когда рядом две девушки, дарить желательно тоже обеим, даже если отношения разное.

— Серьги-клипсы с тематикой ночи, темноты… Было бы идеально.

В этот момент я подумал, что неплохо бы набросать скетчи, но это как-то слишком меня выдаст в качестве художника. А вот на будущее для заказов я определенно буду так поступать.

Миша все старательно записал и даже что-то набросал в блокнот, тщательно вырисовывая карандашом, после чего улыбнулся и сказал:

— Все будет готово через пару недель.

— Отлично, — ответил Владимир. — И не забудь про мой заказ.

— Что вы, как можно, Владимир Алексеевич! — Миша чуть лбом не приложился о столешницу, на которой лежал блокнот и журналы для записи, настолько активно решил поклониться. — Еще два денька — и готово, Александра Олеговна будет приятно удивлена, я вам гарантирую!

— Посмотрим, посмотрим, — Пушкин усмехнулся. — Понесете так, Петр Константинович?

— Думаете,