И она более чем добра к своему хозяину - в самый важный час к нему придут лучшие воспоминания из его детства, юности, приправленные спецэффектами фантазии.

В этих кадрах вы будете в центре внимания своих родных и близких людей, юных, смешливых, взаимно влюбленных в жизнь. Все они будут улыбаться и смеяться только одному человеку, для того, чтобы он знал: весь его жизненный путь был пройден не зря, не просто так, и следы его земной жизни не смыло прихотливой волной течением забвения, они остались в памяти всех тех, с кем он как-то соприкасался. И остался интересным, хорошим, чистым, смелым и юным душой.

Смерть будет шептать успокоительно: именно таким тебя запомнит мир, а не дряблым, скукоженным осенним листом на асфальте, без желаний и поражённым очагами депрессий и злости. Не завистливым малым, с трусоватыми желаниями. Ты останешься самим собой - главным действующим лицом прекрасного фильма, героем, в котором были прекрасно прописаны лучшие человеческие качества: чувство юмора, доброта, милосердие. Только так. И никак иначе.

И перед моим внутренним взором улыбались все те, кто имел отношение к моей жизни: семья, приютившая волчонка после случайно смерти родителей от оружия охотников, друзья, которые отвернулись, едва во мне начал просыпаться альфа, и члены стаи, изгнавшие подростка со сложным набором гормонов, грозящих вырваться на волю и захватить власть в собственной стае.

Но больше всего я видел перед глазами Джинджер. Джинджер Пристли, которая стала моей судьбой за такое короткое время…

Входная дверь оставалась открытой, и в номер постоянно входили и выходили вооруженные люди. Потом они стали врываться в другие двери.

Я слышал, как кричали люди, которых расстреливали. Были слышны голоса и мужчин, и женщин. Это было очень страшно. Но я старался держаться за толику сознания, которое еще сохранялось у меня.

Прошло невероятно много времени. Я думал, что ослеп или умер, но все еще лежал там, где придумал спрятаться.

Крики стихли. Все смолкло, но ненадолго.

Стало темно.

Навалилась ночь.

И только я начал выбираться из своего укрытия, чтобы пойти на поиски своей истинной пары, еле передвигая ногами и руками от навалившегося отката от таблетки, понял, что оборотни Юнга пришли на этаж. Они разожгли большой костер в холле и ушли, и дым страшными щупальцами начал пробираться всюду, куда только мог достать.

Какое-то время стрельбы не было слышно, и я решил вылезти из-под кровати.

Когда я выполз, то обнаружил, что они прострелили вторую кровать, а также приподняли ее, чтобы убедиться, что под ней никто не прячется.

Я подумал, что в который раз избежал смерти – под кровать, где прятался я, они не додумались заглянуть, а действие таблетки не дало распространяться аромату моего живого тела, и его не учуяли волки.

Эта мысль придала мне сил в том аду, котором я оказался.

Вскоре номер стал наполняться едким дымом. Надо было что-то делать, и я посмотрел в окно.  Слева от меня разгорался пожар, и я понял, что они разожгли не только костер в холле, но и в некоторых номерах. Это был серьезный пожар, и мне стало ясно, что если огонь дойдет до меня, то я не выживу.

Я заметил кабели, которые свисали с крыши до самой земли. Я потянулся к ним, чтобы проверить, выдержат ли они мой вес, чтобы я мог по ним спуститься, и в этот момент мимо меня пролетели пули. Одна пролетела сантиметрах в двадцати  от моего левого плеча, а вторая примерно в полуметре. Обе пробили находившееся позади меня окно.

Скорее всего, это был снайпер, который при помощи камеры ночного наблюдения увидел, как я смотрю в окно, и решил меня резко убрать. Снайперы не промахиваются на таком расстоянии, но ровно в эту секунду я потянулся к телевизионным кабелям и пули пролетели мимо меня.

Я решил вернуться в номер. Пошел в ванную комнату - очень, очень медленно, чтобы меня не было слышно. И тут мне повезло: увидел маникюрные ножницы. Я их взял, и сделал дыру в пластике, покрывавшем дно кровати. Там оказалось достаточно места, чтобы я мог в нее залезть.

Я взял с собой две бутылки воды, которые нашел на полу, а также футболку. Разрезал футболку на небольшие куски и заткнул ими нос, чтобы таким образом отфильтровать дым. Оставшейся частью футболки я обвязал рот и залил ткань водой, сделав фильтр. Этот прием показывают новичкам – волкам – членам моей стаи при приеме на работу.

Почти сразу же после того, как я залез под дно кровати, волки вернулись. Один из них сел на кровать, в которой я прятался. Я видел его ноги, и он постоянно плевался.

Он начал резко отдавать отдавал приказы другим.

— Что на первом этаже? — спросил он.

— Все чисто, — ответил один.

— Спустись и проверь еще раз.

— Второй этаж? — резко рубил он.

— Все чисто, — ответил другой голос.

— На втором надо пустить газ. Там было много мужиков и девок, некоторые могли спрятаться. Хитрые, стервы.

— Третий тоже чист, только что оттуда, — сказал кто-то с жутким акцентом.

— А здесь я сам все проверил. Юн будет доволен. Зачистка удалась.

— Бэда так и не нашли.

— А может быть, его тут и нет?

Тут он встал и подошел к окну, и разрядил несколько магазинов своего "Калашникова". Я лежал тише мыши, опасаясь издать хоть один звук, потому что сразу после стрельбы воцарялась полная тишина.

Все мое тело затекло, болела спина, руки и ноги. Но несмотря на это, я думал, что все равно останусь в живых. Мимо меня ходила, принюхиваясь, присматриваясь, смерть, а я уже в который раз отходил в сторону, как только она протягивала ко мне свои когтистые лапы. И снова и снова оставался в живых.

Я не играл, но она скалила свой зубастый рот в ухмылке, и дело оставалось за малым – дождаться, кому надоест выжидать.

Боевики вновь открыли огонь рано утром, прямо из моей комнаты. Я слышал, как они волокли какие-то вещи, отрывали и тащили в комнату ковры, а потом свалили все в кучу, облили бензином и подожгли.

Пожар был в двух шагах от меня, и я знал, что при таком огне и сильном дыме я проживу минут пятнадцать, полчаса максимум. Я держал голову как можно ближе к полу, где еще оставался кислород, проникавший в номер через открытую дверь на балкон.

У дыма был странный запах, не похожий на запах горящей древесины или тряпья. Это был очень неприятный запах.

И тут я понял, что это был за запах. Запах горящих тел.

Поскольку я не слышал людей, я решил вылезти из-под кровати. Но как только  вылез, я услышал, что где-то разбивают окна. Звук исходил из комнаты рядом, но потом то же самое произошло и в моем номере. Мне надо было срочно как-то защититься от осколков стекла.

Находившиеся снаружи при помощи брандспойтов пытались потушить огонь, и именно это и разбивало окна. Пожар был быстро потушен, но я стоял вымокший с ног до головы в комнате без окон и дверей, а в это время температура воздуха была около минус трех градусов.