— Ладно, Нюрка, теперь ничего не вернуть, пусть уж так будет. Мы друг другу помогать должны, тут ты права. Но и твоего ребенка все равно заберут через пять лет.

— Это мы еще посмотрим! Я за своего Гришеньку глотку вырву. А через пять лет мы вместо Гришеньки опять подсунем этого. Ведь тетка сказала, что, когда мне исполнится восемнадцать, я смогу ребенка забрать из детдома. Представляете? Вот шиш им всем с маслом, — она погрозила грязным кулаком неизвестно кому.

— Ой, девка, плохо ты кончишь: виданное ли дело с хозяином тягаться, — запричитала Дуня.

— Да ладно тебе, — отмахнулась Нюра, — совсем на Сусанну похожа стала, такая же зануда.

К обеду Сусанна повезла ребенка Вали домой. Завернула его в старое одеяло, положила в хозяйственную сумку, сверху прикрыла марлей. В сумке ребенку было тепло и уютно. Они решили, что Нюрка поедет домой дня через два. Надо, чтобы тетка, которая должна забрать ребенка, ни о чем не догадалась.

Нюрка надела черный платок и пошла к Вале. Та сидела на широкой кровати, еще слабая от родов, и тихонько всхлипывала. Следы крови хорошенько отмыли, Полкана закопали.

Нюрка обняла Валю и сказала:

— Прости меня, это я посоветовала рожать дома. Может, в больнице его бы спасли?

— Нет, Нюра, он родился совсем холодным. Умер еще в животе. А до больницы я бы не доехала, ведь у меня воды отошли.

Нюрка обняла девушку и, как могла, начала утешать:

— Ты молодая, еще родишь, потерпишь полгодика и опять забеременеешь.

Зачем Нюрка пришла к Вале, она сама не знала. Видимо, боялась, что правда каким-то образом раскроется, и ей хотелось лично убедиться, что Дуня все сделала правильно.

— Крепись, Валя, ты обязательно родишь. — С этими словами Нюрка поспешно покинула безутешное семейство.

На следующий день тетка из отдела опеки явилась в дом к Сусанне.

— А где же Нюра? Она ребенка покормила?

— Уехала к подруге, чтобы скандала не было. Я ребеночка коровьим молоком напоила, у соседки взяла. Вот и на дорожку вам налила, — Сусанна протянула бутылочку женщине. — Вы нам бумажку отдайте, как обещали.

Женщина протянула ей бумагу, которая так пугала Сусанну. Сусанна схватила листок и уже веселым голосом проговорила:

— А вы опять приехали вечером! По темноте ехать-то сложнее.

— Ничего, водитель опытный, доедем. Дом малютки открыт круглосуточно, там всегда есть дежурная. Передайте Нюре, что она сможет забрать ребенка через три года.

— Да не тревожьтесь вы, Нюрка сказала, ребенок этот ей пока не нужен. Денег у нас на него нет. Она деньжат подзаработает и ребеночка заберет. А где находится дом малютки?

— У нас в районе. Приедете и сразу найдете, он у нас один. А теперь будьте здоровы, мне пора. — Женщина бережно взяла ребенка из рук Сусанны.

В машине ее поджидала Изольда. Она взяла ребенка и изумилась:

— Ух, ты, какой беленький! А мать и отец черные.

— Такое часто бывает, бабка, видно, беловолосой была.

Изольда достала деньги.

— Все, мы с тобой в расчете. Езжай, Гриос, в Дальнюю. Тебя, Галя, мы опять на трассе высадим, не боишься?

— А чего бояться? Кто подумает, что я с деньгами? Я вон как бедно оделась.

«Как долго тянется время! Почему за мной не приходят? Быстрей бы уже все закончилось, — размышляла Марина, лежа в металлическом гробу. — Сколько я здесь лежу? Час, два? Или больше?». Наконец кто-то начал отпирать дверь. Марина сжалась: «Вот и все. Сейчас начнется самое страшное. Сила молчит, никто уже не сможет спасти ребенка».

Малыш, казалось, понимал, в чем дело. Он затаился. Его тихие движения давали понять, что он не спит. Вдруг она услышала, как открыли дверцу одного из ящиков. Сердце забилось часто-часто. Что происходит там, снаружи? Неужели кого-то привезли? Кто-то умер? В комнате раздавались разные звуки, но разговора не было слышно. Потом вдруг наступила тишина, и Марина почувствовала, как в ее ящике резко похолодало. «Они включили холодильник. Господи, за что мне это? Теперь понятно, привезли труп. Что теперь будет? Как низко опустится температура? Хорошо, что Алька дала свои сапоги». Но Алькины сапоги мало спасали от холода. Через несколько минут Марина начала замерзать.

Она молила мысленно: «Хоть бы Федор пришел, только он может помочь. Стас сюда не пойдет, это вызовет подозрение. Сейчас все коридоры просматриваются охраной. И неизвестно, что записала та камера в комнате».

Марина, как могла, попыталась согреться. Вдруг снаружи опять послышался шум. В комнату зашли люди. Один был Петр Иванович, она его сразу узнала по голосу, как только тот заговорил, а второго старенький профессор назвал сам.

— Послушай, Вадик, эту бабу надо найти. Переверните весь центр, иначе нам крышка.

— Петр Иванович, ее ищут. Уже все перевернули, но она будто сквозь землю провалилась!

— Вадик, какую землю?! У нас тут мышь не проскочит! Куда могла спрятать ее эта девчонка? Вот от кого я предательства не ожидал, так это от нее. Жалко даже дуру. Будь она жива, мы бы сразу узнали, где эта тварь. Впрочем, что теперь говорить, сами виноваты.

Марина пришла в ужас. Алька умерла? А Петр Иванович продолжал:

— Ты все проверил, что записал следователь?

— Конечно, Петр Иванович, он же наш человек.

— А патологоанатома пригласил?

— Да, сейчас придет.

— Проверь все, что он запишет. Чтобы там про заримак не было ни слова. Если найдем эту бабу, то от трупа избавимся, будто и не было ничего, но если не найдем… Представляешь, что будет?

— Петр Иванович, мы обязательно найдем. Она где-то затаилась, но выйти ей все равно придется. Она сейчас одна осталась, без помощи. Я в наших людях уверен. Я бы ее сейчас своими руками задушил…

— А вот это как раз делать нельзя. Тому, кто ее «заказал», она нужна живой. Память ей сотрем, и все. Перестрахуемся, вколем двойную дозу.

— Так она ж умом тронется.

— Это уже не наше дело. Но вряд ли тронется. На нее наш укол не подействовал, как на других. После него здоровые мужики на три дня отключаются, а ей сделали двойную дозу, и видишь, через сутки очухалась, даже передвигаться стала. Алька не смогла бы ее на руках таскать, значит, уже ходить может. Понимаешь, меня предупреждали об этом, а я, дурак старый, не поверил. Надо было сразу ее прокесарить, в первый же день. И чего я тянул? Видишь, хотел как лучше…

— Петр Иванович, вот чувствую, поймаем ее, мое чутье меня не подводило. Не сегодня, так завтра найдем, не волнуйтесь вы так.

— Дай-то бог, Вадик, дай-то бог. А-а-а, вот и Сергей Петрович. Проходи, проходи, дорогой. Смотри, Сережа, вот эта девчонка, она из окна выбросилась. Сделай вскрытие и оформи все, как положено. Бумаги отдай Вадику, смотри, про заримак ни слова.