— Сразу видно, как далеко ты росла от таких вещей, — заметил он. — Не переживай, изменения не имеют значения. Достаточно того, что ты помнишь об этом месте и знаешь адрес.

— А все остальные прямо с пеленок пользуются порталами? — поинтересовалась я с легкой иронией.

— Ну, скажем так, почти да. Вообще, до окончания Второй Академии переход порталом запрещен без сопровождения взрослого, но я знаю много семей, которые дарят порталы своим детям лет в десять-одиннадцать, и это считается уже чем-то вроде традиции. Особенно если родители хотят видеть свое чадо охотником, — ответил Чарли, и я с грустью отметила, как сильно отличаюсь от всех остальных учащихся Академии.

— А чему еще вас учат в детстве? Чему, например, учили тебя? — поинтересовалась я. — Наверняка паре-тройке языков и искусству боя, я права?

— Конечно, — улыбнувшись, согласился мой собеседник. — Французскому, испанскому, немного русскому и латыни — еще до школы, это точно. В девять отец стал возить меня с собой на охоту, я имею в виду, на зверей: уток, зайцев, потом кабанов и пару раз на волков. Примерно тогда же он подарил мне мое первое ружье. Искусству боя обучал бывший преподаватель Второй Академии, он был уже стар, но научил многому. А так, больше меня не особо терзали учебой.

— Ничего себе не терзали! — усмехнулась я. — Да с меня бы вполне хватило одной латыни в пять лет, чтобы я убежала из дому и никогда не возвращалась! Я уж не говорю про убийство невинных пушистых зайчиков в девять! — добавила я, вспоминая эпизоды своего беспечного нормального детства, но Чарли рассмеялся.

— В моей семье тебя бы не взяли на охоту, не переживай. Тебе бы только пришлось выучить как минимум еще один язык, научиться играть на чем-нибудь утонченном, плюс история, умение вести домашние дела, умение вообще себя вести… Да, за этикет тебя бы терзали похлеще, чем меня за искусство боя.

— По-твоему, я не умею себя вести?! — раздраженно спросила я.

— Энн, я не то хотел сказать. Просто не в той степени, как, например, моя мать, — начал оправдываться Чарли, и это еще больше задело.

— То есть тебе было бы стыдно за меня в ее обществе, — сказала я, недовольно поджав губы.

— Анна, прекрати! Мне самому стыдно в ее обществе! Они все такие чопорные, это ужасно! — воскликнул Чарли. — Если бы мне нравились такие люди, я бы скорее встречался с твоей чокнутой соседкой Фелицией, чем с тобой.

— Ладно. Засчитывается, — смилостивилась я.

Мы приехали к моему дому, когда на улице совсем стемнело. Чарли нежно поцеловал меня на прощание и поехал к себе. Оказывается, он жил в одном из элитных районов в старой части города, в которой я бывала всего пару-тройку раз.

Немного постояв у крыльца, я решила сразу же отправиться к Элен и все ей рассказать. А вспомнив про остатки вчерашнего пиршества в ее холодильнике, я прибавила шаг. Подруга обрадовалась мне и, разогрев в микроволновке всего и побольше, с удовольствием потягивала белое вино, слушая, как я с набитым ртом рассказываю про Чарли.

— Так романтично, Анна! — то и дело вздыхая, говорила она. — Похоже, ты ему очень нравишься, но смотри, не наделай ошибок, как я!

— Ну что ты, Элен, Григори ведь не ошибка! — возразила я.

— Григори — нет, а вот его отец — еще какая ошибка. Все они милые, пока в один прекрасный день не запахнет ответственностью. Вот тогда открывается истинное лицо. Хотя, Анна, это ведь не обязательно. Есть и милые парни, и хорошие крепкие браки. Наверное… — добавила она, задумавшись, и мы прыснули от смеха.

— Ты знаешь, он сводил меня на лучшее свидание в моей жизни. Конечно, я ему об этом не сказала, но мне очень понравилось, — призналась я, и Элен покачала головой.

— Анна, помни мои слова. Не влюбляйся раньше времени. Дай ему показать свое истинное лицо, а потом уже думай, стоит ли он тебя, — сказала она.

— Я должна вас познакомить! — выпалила я.

— Ну что ж, идея неплохая, — согласилась Элен. — Если у парня нет серьезных намерений, это точно его спугнет, да и я поближе его рассмотрю, может, увижу то, что скрыто от твоих влюбленных глаз.

— Я не влюблена! — возмутилась я, и Элен посмотрела на меня скептично.

— Крикни еще громче, и я точно поверю, — сказала она, и я смутилась. — О нет, Анна! Ты уже меня не послушаешь! — добавила Элен. — Будем надеяться, что он действительно милый парень, без всяких там отвратных секретиков и скелетов в шкафу.

— Элен! — только и воскликнула я, но она посмотрела так, что я мгновенно затихла.

Она не осуждала меня, но, кажется, и вправду была права насчет Чарли: наши отношения стремительно развивались, и мне отчего-то стало немного страшно.

— У нас еще два дня будут каникулы, я позвоню ему и попрошу встретиться с нами в каком-нибудь кафе, — предложила я. — О нет! Я не знаю его номера телефона! Это так глупо… — проговорила я, чувствуя себя униженной.

— Но как вы общаетесь? — спросила удивленно Элен.

— По… Интернету, — ответила я. — Но ведь он может и не прочесть то, что я напишу, — соврала, понимая всю глупость своего положения.

— Ну да, — согласилась Элен, подозрительно взглянув на меня, и ее слова почему-то больно укололи, будто она сомневалась во мне и дороге, по которой я пошла.

— Я обязательно возьму у него номер! — решительно заявила я.

— Хорошо бы, если бы он сам догадался тебе его оставить, — поджав губы, сказала Элен, и я почувствовала, что вновь смущаюсь.

Просидев еще немного у подруги и пообещав завтра сходить с ней в ночной клуб «по-холостяцки», я отправилась домой в полной растерянности. Как я могла забыть про такую простую вещь, как обмен номерами между встречающимися? Это ведь простой, но крайне необходимый жест вежливости, который как бы говорит: «Ты можешь звонить мне в любое время, я хочу, чтобы ты мне звонила!» Даже если ты ни разу не воспользуешься номером, парень просто обязан его оставлять! Я и вправду никак не могла связаться с Чарли, и потому мне стало стыдно за себя. Он же мог появиться только тогда, когда ему удобно. Все его разговоры про этикет, умение вести себя, секс, считай, на первом свидании ничего не стоили! А я ведь даже не взяла его номер! Он думает обо мне как об обычном развлечении! Придя домой, я с сожалением отметила, что Чарли не ждет в гостиной, чтобы развеять все мои сомнения.

Окончательно расстроившись, я отправилась в ванную и долго не выходила из ее теплого плена. Уснуть не смогла и решила немного порисовать. Разложив краски, кисти и холсты, я рисовала хмурый зимний пейзаж с серой дорогой и таким же мрачным небом, под которым, простирая черные голые ветки, стояло одинокое дерево. Провозившись почти до самого утра, я так и бросила весь этот бардак в гостиной и, умывшись, отправилась спать.

Чарли не появился и на следующий день тоже. Я ловила себя на позорной мысли, что думаю о нем слишком часто. И не реже — о том, как просто у него со мной все вышло. К вечеру следующего дня я уже так злилась на себя и на него, что, собираясь на ночную дискотеку, которую нехотя пообещала Элен, выбрала самое откровенное платье из всех, что у меня были.