– Хорошо, поедем ко мне. Вечером можем сходить в кино.

– Ты что, спятила? Кто сейчас в кино ходит?

– Создадим прецедент…

Лерка махнула рукой и стала смотреть в окно.

«Шестерку» песочного цвета я заметила, выезжая на БольшуюДворянскую. Она двигалась метрах в тридцати от меня, вроде бы ненавязчиво, ноупорно. Мне стало любопытно, и я свернула в первую подворотню.

– Ты чего? – удивилась Лерка.

– У меня сложилось впечатление, что за намиследят, – пленительно улыбнулась я.

Лерка забралась с ногами на сиденье и уставилась в заднеестекло.

– Где? – спросила она растерянно.

– Что? – хмыкнула я.

– «Хвост», естественно.

– Спрятался. Точнее, это я спряталась, чтобы проверить,имеется ли он в наличии.

– Нет никого, – вздохнула Лерка и вроде быобиделась.

Выждав десять минут, я не спеша покинула чей-тогостеприимный двор и покатила дальше по Дворянской. «Шестерки» нигде не было.Только я собралась вздохнуть с облегчением, как снова приметила ее: онавывернула из переулка и вновь пристроилась за нами.

– Ага, – сказала я, а Лерка принялась вертеться,точно у нее в сиденье гвоздь торчал, таращилась во все окна и приставала комне:

– Есть, да? Где?

– «Шестерку» видишь? Песочного цвета?

– Нет… то есть вижу. А с чего ты взяла, что они за намиследят?

– С того, что эти ребята такие же сыщики, как мы стобой.

– А мне кажется, им до нас нет никакого дела.

– Если кажется, перекрестись и сядь как следует, потомучто впереди гаишник стоит.

Миновав инспектора ГАИ, мы на светофоре свернули кунивермагу и остановились возле кафе.

– Куда? – насторожилась Лерка.

– Мороженое есть.

Я заперла машину и, подхватив Лерку под руку, направилась кразноцветным столикам.

Мы устроились за крайним слева, откуда была прекрасно виднався улица и проезжая часть.

– А ведь точно, следят, – хихикнула Лерка,неизвестно чему радуясь.

– Точно-точно, – закивала я.

Мальчики (было их двое) пристроили машину возле цветочногомагазина, один остался сидеть в кабине, а другой бодро направился к кафе. Взялбанку пива и сел возле входа, принципиально не обращая на нас внимания.

– Что будем делать? – наклонясь ко мне, зашепталаЛерка. Глаза ее горели, чувствовалось, что в данный момент любой подвиг ей поплечу.

– Дождемся темноты и будем брать, – в ответшепнула я.

– Что?

– А?

– Что брать будем?

– Не что, а кого. Этих типов, разумеется. Устроим имдопрос с пристрастием…

Она фыркнула, а потом, прикрыв рот рукой, начала хохотать. Яне выдержала и тоже рассмеялась, хотя весельем тут и не пахло.

Итак, кого-то явно растревожили мои попытки разобраться втой давней истории. А что, если это удружил мой любимый старший брат? Проявляязаботу о моей безопасности, послал за мной придурков на «Жигулях»? А если онииз милиции, то не зря Афонин встречался с Севкой? Хотя вряд ли профессионалыспособны вести себя так бездарно. Как-то не верится. С Сашкой придетсяпоговорить и с Севкой тоже. А если… Ладно, с выводами спешить не будем.Пристроились они к нам после того, как я покинула «Натали», при мне Наташаникому не звонила, а появиться так быстро, если звонок имел место после моегоухода, парни, пожалуй, не могли. Значит, Афонин? Он поехал на встречу с Севкой,и, если их встреча состоялась, по логике вещей выходит, что в парке они нас незаметили. Хотя… Севка вполне мог засечь мою машину, позвонить своим ребятам и…Мог, только зачем? Какой смысл Севке следить за мной? А какой вообще смысл всобытиях последних шести дней? Я не могу ответить на этот вопрос, зато знаюпричину всего, что происходит, точнее, стало происходить. Причина проста: черезнесколько дней возвращается Илья. Так что я на правильном пути. Чем большесуеты и движения вокруг, тем больше шансов докопаться до истины.

Поздравив себя с этим, я попыталась решить, что делать сребятами на «шестерке». Мне бы очень хотелось отправиться к Гаврилову и еще разпоговорить с ним. Что-то он, безусловно, знает. Прозрачные намеки в егоразговоре со мной, домыслы Татьяны и откровения Натальи почти убедили меня вэтом.

Но с «хвостом» ехать к Гаврилову, пожалуй, было бынеразумно. Я расплатилась за мороженое и поднялась.

– Куда? – всполошилась Лерка.

– К Сашке, – взглянув на часы, ответила я.

– В клуб или домой? Дома его застать – как весну виюле. Я много раз пробовала, выходит хреново.

– Свои проблемы решайте без меня, чужая головная больмне без надобности. И прекрати наконец жаловаться. Или принимай все, как есть,или пошли его к чертовой матери.

– Тебе легко говорить, – обиделась Лерка и побрелаза мной. Парень за столиком лениво огляделся и зашагал следом.

На первом же светофоре я с некоторым удивлением обнаружила,что «шестерки» позади нас нет. Притормозила, хмуро оглядываясь. Вокруг мелькаломножество машин, а вот песочные «Жигули» куда-то запропали.

– Потерялись они, что ли? – озадачиласьЛерка. – Движение-то большое.

В это как-то не верилось. Либо парни прекратили слежку, либооказались умнее, поняли, что их засекли, и удалились, а их место занял кто-тоболее ловкий.

– Этого мне только не хватало, – проворчала я исвернула на Златовратского. Здесь, в лабиринте узеньких улочек, в это времяпрактически пустынных, предполагаемых преследователей я точно непровороню. – Смотри в оба, – сказала я Лерке и принялась колесить.Времени потратила довольно много, а результатом похвастать не могла. Ничегопохожего на слежку.

– Может, они вовсе не за нами? – выдалапредположение Лерка. – Может, у нас крыша поехала?

– Может, – согласилась я, не очень в это веря.

– Теперь поедем в клуб?

Конечно, разумнее было бы так и сделать, но мне не терпелосьеще раз поговорить с Гавриловым, и я направилась к нему.

– Клуб в другой стороне, – сообщила моя спутница.