— Иди, Тим. Я тут сама, — пыталась привести отца в чувства, переключить внимание на себя. — Папа. Ничего не было. Мы просто листали фотки. Ты же сам сказал, что этот мальчик был у нас приемным. Я хотела найти доказательства, что это так. Ведь Тимур не помнит этого.

— И ты ему веришь? — возмущённо заохал отец, начав расхаживать по кухонке в два шага.

— Верю, пап. Тимур бы не стал лгать, — с улыбкой ответила я, обняв отца.

Мы стояли так пару минут. Отец затих. Тяжело дыша, похрипывая, он произнес.

— Доказательства я сжег. Все фотографии, вещи, документы, касаемо мальчика. Я уничтожил. И я уверен, он вернулся мне отомстить.

— Но это глупо, пап.

Я точно уверена, что даже если Тимур и есть тот самый мальчик далёкого прошлого, нас снова свела судьба. А не его желание мести.

Тимур

Я в шоке.

Теперь я точно знаю, что стремление Ланы творить хрень, а потом думать, как выбраться без последствий — это семейное.

Дядя Витя играет на тотализаторе. Отсюда и деньги. Новичкам везёт, как правило. Но удача в любой момент может повернуться жопой, а желание отыграться будет требовать деньги обратно. И тогда начинается самое интересное.

И ребята уже начали прочесывать почву.

Мне плевать, во что вляпается сам Виктор.

Но из-за него может пострадать Руслана.

Мы встречались с ней после школы. Девушке больше не было необходимости сидеть в библиотеке. У нас было время посидеть в кафе, поговорить, как прошел день. Лана жаловалась на состояние отца.

А я только смотрел на нее. Как медленно уводит глаза в сторону, заправляет волосы, или облизывает губы после латте.

Не сдержавшись, я приподнялся и поцеловал ее. Коснулся пальцами золотистых волос. Мягких, шелковистых, которые приятно накрутить и притянуть их обладательницу.

Но не за столиком в кафе.

Недолгий, изнеженный, но такой бурлящий желанием поцелуй — моя необходимость. Хоть немного насладиться ею, пока большее мне не светит.

Мне было не жаль времени, проведенного с ней. Кто бы мог подумать, что мне и этого будет хватать.

Лана стеснительно проводила глазами по залу, боясь, что кто-то на нас смотрит.

— Тебе не нравится, что я так делаю? — нарочно задал я вопрос.

— Мне нравится. Очень. Просто я всё ещё не привыкла. Я никогда не целовалась на людях. С тобой у меня все впервые, — поджав губы, опустила глаза.

Звучит приятно. А главное, я знаю, что она не врет.

Я чувствую, что что-то для нее значу. Как и она для меня.

Потом я отвозил Лану домой. Девушка занималась привычными для ее распорядка делами. А я успевал как раз к тому времени, когда девушка уже возвращалась.

Двадцать минут, перед тем как ее телефон начинал трезвонить.

— Отец, — с грустью смотрела на экран, потом на меня.

У меня от ее взгляда все закипает.

— Иди. А то сейчас с фонарем искать начнет, — от воздержания я стал слегка нервным. Мне хочется ее.

Но я набираю привычный номер знакомой экскортницы и как подорванный несусь туда. Надеясь, сбить оскомину хотя бы на время.

Однажды во время такой поездки мне позвонила Лана. Испуганная. Ревя в трубку.

Опять что-то начудила?

Не закончив, сорвался к ней.

Нет смысла тратить время на слова. К счастью, она назвала свой адрес.

Возле дверей толпились недавние гости.

— О, вот и сынок пожаловал. Папаша где? — надо же. Они думают я сын Виктора.

— Без понятия. Что случилось? Соседи ментов вызвали, — предупредил я.

— Да ничего. Хотели узнать, когда на работу вернётся, — хохотнул боров своим парням.

— Он вам что-то должен?

— Нет. Просто мужик фартовый. Вот отыг... покумекать хотели, — мы оба знаем, о чем речь, но мужик не хочет светить свою деятельность так открыто.

— Я не знаю где он, — повторил я, закрывая от них дверь.

— А сам за папочку поработать не хочешь?

— Нет. У меня уже есть занятие поинтереснее.

— Зря, — боров почесал щетину, надув губы. Потом покосился на дверь и ухмыльнулся. — Молодец сестрёнка. Знает, что чужим дядям открывать нельзя. Хорошо воспитана.

— Всего доброго, — прервал его, кивнув.

Как только шакалы хлопнули подъездной дверью, я постучал.

Дверь тут же открылась.

Лана повисла на моей шее.

Я обнял ее.

Как же хорошо. Как приятно она пахнет. Как рвется ее сердце, аж в ушах гудит.

— Я боюсь. Вдруг они опять придут.

— Может тебе тогда на время ко мне переехать?

— Нет, — подняла она зареванное лицо. — А как же отец? Я никуда не поеду.

— Я поговорю с твоим отцом. Но здесь вам оставаться нельзя. Хотя бы на время вас нужно перевезти.

Лана согласилась.

Мы всю ночь прождали, но Виктора не было.

Утром я отвёз девушку в школу. По привычке мониторил хвосты.

Мне звонил Саня, беспокоясь, как бы я не передумал.

— Не передумал. Мы же всё обсудили. Сейчас приехать не могу. Дело есть, — и я отключался.

У нас с ним два дня в запасе, а он волнуется, как перед первым делом. Это ни к чему.

Проехался по злачным местам, которые в это время уже закрывались. Может старичок перепил снова и уснул на лавке.

Но я сам чуть не сбил Виктора, въезжая к ним во двор. Отец Ланы неспешным шагом направлялся домой, погруженный в свои мысли. Драная куртка, руки в карманах, взлохмаченная шевелюра.

Я огляделся, вроде никого.

Вышел из тачки, схватил его и потащил наверх. Дядя Витя даже не сопротивлялся.

— А, это опять ты, — без эмоций спросил он, разуваясь на пороге.

— Лана переживала. И ваши дружки вчера наведывались.

Он прошел на кухню, поставил чайник.

— У меня к вам предложение. Вам нужно переехать на какое-то время отсюда.

— Зачем? — он обдолбался что ли? Хоть бы поорал, чего я приперся, или ради причия спросил, было ли что у меня с его дочерью.

— Говорю же, Лана боится. За вас. А я за нее. Те шакалы, они же психи. Им вашу дверь снести как раз плюнуть, — во мне трепещет ярость и злость от его тупости.

Потом он поднял голову на меня.

— Ты правда меня не помнишь?

Мне хотелось ему сказать. Все рассказать. Как мне было страшно, хреново, как голодал, спать боялся. Как кошмары мучали ещё два года после того, как меня в семью взяли.