асфальта, как будто бы там, под ней, скрывалось какое-то решение.

– Не знаю, я пришел к открытию и был здесь все это время, формальности с менеджером улаживал, его не видел… а что, разве он должен был здесь быть?

– Не знаю. Не знаю!

– Алиса! – Он обеими руками обнял мою голову и приподнял ее, притянул к себе. – Скажи, что? Что ты опять себе напридумывала?

Может, мне это только казалось, но выглядел он на удивление спокойным.

– Вчера он сказал мне, что «прикроет эту лавочку», в смысле, сделает так, что вскоре я больше в клуб ходить не буду, сама, мол, не захочу, ну вот, видимо, и сделал что-то…

Платон взял и вжал мою голову себе в грудь, совсем так, как тогда, на ферме.

– Его не было в клубе, – гулко отдалось у меня в ушах, – перестань, не уходи в свой кокон, я прошу тебя, постой пока вот так…

Но тут что-то вмешалось извне.

Да, машина мимо проехала.

Я стояла к клубу лицом, и краем глаза мне хорошо было видно нашу парковку.

Из «Роллс-Ройса», с заднего пассажирского сиденья, вылезла дочка Вероники Андреевны.

Гребаная семейка!

Она у нас студентка, но с водителем уже ездит, куда там…

Ну чего, давай, до кучи, обернись, что ли, сейчас, рассмотри внимательно, что тут происходит!

Девушка, замешкавшись со своей длиннющей кремовой юбкой, которую боялась испачкать о дверь до неприличия чистой для Москвы машины, заметила нас не сразу.

Прошла вперед пару шагов, а потом, почувствовав взгляды в спину, вдруг резко обернулась и, игриво замотав шикарной спортивной сумкой, бросилась прямо к нам.

– Платон! Алиса! Я вас даже не узнала сначала, смотрю: вы – не вы?!

Кристина была очень красивой девушкой.

Эх, тяжело тебе, наверное, жить с такой мамашей, которая молодость никому простить не может!

– Привет! – сдержанно бросил Платон.

Я промолчала.

– Ребят, вы чего как не родные, случилось что? – Кристина подошла к нам вплотную и широко улыбнулась.

Тут что-то не так…

Я выпрямилась и отошла от Платона на шаг, вперилась взглядом в ее лицо.

Но она продолжала улыбаться.

Милая девушка, искренняя улыбка.

Чего это я?!

С чего бы мне в ней врага сейчас искать? Ну, мамашка, да… Но дочь за мать не в ответе. А может, она, дурочка наивная, даже и не знает ничего.

А она, похоже, и не знает.

Нет у нее еще ни опыта, ни обид на жизнь в ее неполные-то двадцать, чтоб вот так, с ходу, не поведя бровью лицемерничать.

Кристина нам просто улыбалась, и все.

Просто потому, что весна пришла, потому что она молода, красива, успешна в учебе, желанна мужчинам, просто потому, что она встретила старых знакомых, с которыми ей нечего делить!

И я вдруг сама засмеялась.

Я вдруг увидела все это глазами Кристины, так, как будто бы она могла знать абсолютно все, что с нами произошло. А что произошло?

Мы молоды, мы здоровы, мы живем в столице, мы поели сегодня утром и можем себе позволить поесть и вечером, у Платона есть сын, а мне вроде никто и не говорил, что у меня детей не будет.

А еще мы храним тайну, а за такой тайной иные всю жизнь гоняются, но так и не догоняют.

– Кристина, дорогая, я очень рада тебя видеть!

Я обняла девушку за шею и поцеловала в щеку, и не так, как делала это все то время, пока мы встречались в клубе, а от души, с благодарностью за то, что она своим случайным появлением помогла мне вдруг осмыслить совершенно простые вещи.

– Ребят, у вас все хорошо?

– Ну, как сказать…

– У нас все отлично. – Платон чуть приобнял красавицу за талию.

А я и не ревную, красавиц много, я – одна.

– А чего вы такие, как будто замыслили что-то? – Кристинины длиннющие, тщательно прокрашенные ресницы захлопали вверх-вниз, как ласточки весенние.

Ха… Весна, весна!

– Да нет, Алиса просто на работу скоро выходит, вот, стоим, обсуждаем. – Он лукаво посмотрел на меня: «Не ожидала?»

– Что?! – воскликнула я.

– Да? – Кристина неподдельно удивилась. – Как здорово, а куда?

– Я… я не знаю. – Ответа у меня, само собой, не было.

Вот это номер!

– Ну, она не знает, я знаю. – Платон, даже не давая мне опомниться, ловко вытаскивал, словно ярмарочный фокусник из ящичка, запрятанные в него лоскутки.

– Прикольно… Ладно, побегу я… чудные вы какие-то. – И удивленно улыбаясь, вдруг бросила напоследок: – Счастья вам!

– И тебе!

Ее тонкая шейка, несущая юную, безмятежную голову с уложенными в высокую прическу завитушками волос, скрылась от нас за дверью клуба.

– Ты куда сейчас?

– А ты?

– Ну, если тебя не смутит компания безработного пьяницы с запущенным бронхитом, то предлагаю пойти куда-нибудь погулять! Заодно и расскажу все!

43

Мы припарковались в переулке рядом с Большой Ордынкой.

За рулем была Алиса, а свою машину я решил оставить на парковке клуба.

В моем кармане была только тысяча рублей.

Расчет на теперь уже бывшей работе должны будут произвести в течение двух недель, а с предыдущей зарплаты дома у Маши осталось только небольшое количество денег на еду.

Ни разу в жизни мне так и не удалось ничего накопить! Если уж очень хотелось чего-нибудь, а денег не было, я брал в долг.

А после свадьбы я отдавал большую часть денег жене, зная, что она распорядиться ими более рационально.

Ведь я с рождения – иррациональный.

Обе наши машины были куплены в кредит, но ведение этих тонкостей, сколько и куда перечислять денег раз в месяц, лежало на Маше. Окажись деньги у меня, я бы умудрился просрочить платеж или потратить их на что-то другое.

Про то, где я взял первый взнос на свой автомобиль, я даже вспоминать не хочу…

Вероника Андреевна.

Я обмолвился, она заставила.

Да нет. Не заставила. На тот момент я именно этого и хотел – приобрести себе собственное новое авто, но кто же знал, что эта беспроцентная ссуда без оговоренного срока возврата, протянутая рукой обладательницы сладкого шепелявого голоса, так дорого мне обойдется?

Мне шел четвертый десяток, а я оставался полным раздолбаем, до сих пор не способным при достаточно неплохой (теперь уже в прошлом!) зарплате пригласить девушку в дорогой ресторан.

Я посмотрел на Алису. Она шла рядом со мной, щурилась на солнышко и, как школьница, размахивала своей дорогущей сумочкой. Была бы на ее месте любая другая, я уже давно бы испытал сто один комплекс: «Как выйти