сейчас своим умением повторять слова? Я не хочу продолжать все это. Тебе завершать, коли ты начала. Ты не умеешь признавать своих ошибок, и этим ты сейчас неправа.

— Я не вижу никакого смысла в этом споре, если позволишь. Я лишь пыталась выразить свое участие. Очевидно, для тебя неприемлемы другие точки зрения, отличные от твоей.

— Я уважаю любую высказанную точку зрения. Твою в том числе. Не нужно сейчас переиначивать мои слова против меня и думать, что я побегу извиняться или оправдываться. Не повторяй своих промахов. Не приравнивай меня к себе, Кэтрин. Я не ты, чтобы тебе отвечать за меня.

— Да вы можете, наконец, заткнуться?! — заорала Трисс, все же заставив их затихнуть. — В какие дебри вас унесло?! Мы разбираемся сейчас с другими земными проблемами! Закончим с этим делом — ругайтесь, сколько вам влезет! Осуждайте свою мораль где-нибудь в другом месте! Но называя себя друзьями Летиции, вы должны, по-моему, хоть капельку уважать и ее!

— Спасибо, Трисс, — тихо сказала Летти. — Но и они тоже правы.

— В чем же? Ради бога! Что это за бред?! Что за фурреночий сад они тут устроили?! Какой идиотизм!

— Только в том, что я действительно виновата: я бессмысленно водила всех кругами, глупо надеясь на то, что нам опять повезет. Мне нужно было поступить иначе. Раздавая всем вокруг свои советы, я сама сотворила ровно то же самое. Не имеет смысла и значения, хотела ли я сделать лучше, прислушиваясь к сердцу, а не к разуму.

— Допустим, и что с того? Нам надо немедленно возвращаться к актуальному вопросу. Твоя правда: пока мы тут выясняем отношения, кто-то погибает в их лапах. Есть еще надежда, что мы сумеем помочь тому, кто сейчас, может быть, кричит: «спаси, помоги!». Не отчаивайся раньше времени, что-нибудь придумаем. По крайней мере эти, — Лайт повысила голос и обвела лапой тех фурри из команды Холидея, которые просто ходили за любым, кто брался вести их куда-нибудь, не сильно беспокоясь о том, что они делают. — Могли бы предложить какое-нибудь решение, а не просто таскаться за нами… сколько нас?.. трое, да еще двое… За нами пятерыми, ожидая, когда мы наконец прикажем делать что-нибудь другое!

Где-то сбоку внезапно раздалось тихое шуршание, и одна из туманных стен расступилась, как и тогда. По толпе фурри прошло движение, и ближайшие к дыму ряды поспешно отступили назад, заставляя всех остальных сильно потесниться на неширокой лужайке. Из дымки выделилось маленькое облачко тумана, которое проплыло по воздуху прямо туда, где стояла Летти, и начало менять форму.

— Туман, помоги нам! Туман… Туман, спаси нас! Туман… спаси нас… — прошептал какой-то далекий приглушенный голос, и облачко превратилось в маленького фурренка.

Силуэт белой фигурки расплывался клубами дыма и собирался обратно, создавая эффект призрака для этого маленького видения. Фурренок поднял мордочку, уставился на Летти двумя огоньками, служившими ему глазами, и подплыл ближе к собаке. Несмотря на всю загадочность этого необъяснимого для всех известных наук явления, оно было лишено какого-то леденящего ужаса; вместо этого привидение излучало какое-то уютное спокойствие. Маленький призрак осторожно взял собаку за лапу и потянул за собой, свободной конечностью указывая вперед. Там, буквально в двух шагах, от этого места уже успел сформироваться туманный коридор: четкая тропа убегала далеко вперед теряясь где-то в глубинах таинственной лесной чащи. Фурренок опять потянул и позвал Дримлап, и собака послушно пошла за фигуркой. Светлый призрак указал на проход, а затем взлетел вверх и растворился. Летиция обернулась и решительно проговорила:

— Вот теперь да. Ты права, Трисс, ты прав, Лайм. Вы все правы. Теперь я знаю, куда нам идти.

Вереница фурри вступила в лабиринт и двинулась по единственной дороге. Как только последний из присутствующих прошел за черту, стена вновь сомкнулась, и на отряд налетел порыв ветра небывалой силы. Прохладные потоки мчались вперед, подталкивая идущих в спины, и словно бы шептали: «Скорее! Скорее!», вынуждая перейти на бег, что агенты и сделали. Летиция неслась впереди всех, и то и дело замечала белые фигурки, что выглядывали из стен и махали ей лапками. Во всем этом было что-то инопланетное, и Дримлап немедленно призналась бы себе, что все это лишь сказочный сон, если бы не знала, что находится в Тумане, и не чувствовала бы это так точно.

Косси все это время неустанно повторяла ту истину, к которой никто не хотел прислушиваться… Но все это время она не лгала: оказалось, что Мраморный Лес — это всего лишь совершенно другой мир, который однако вряд ли мог бы стать источником того апокалипсиса, какой происходил в действительности в настоящий момент. Всего лишь другой мир, который или живет по собственным правилам, или же подчиняется только кому-то одному… Кому-то, кого он избрал своим повелителем. Видимо, этой «избранной» и впрямь оказалась Косси Голд? Ведь кто, если не она, может так точно определить дорогу, найти выход или услышать какую-то подсказку? Когда Дримлап встретилась с ней, она не просто почуяла в ней родную душу и настроила какую-то странную связь, которая прямо сейчас позволила ей призвать светлого проводника. Нет, в этом маленьком фурренке с розовой шерстью и доверчивыми глазами было что-то большее. Это была какая-то магия… Какая-то сила. Не та, какая помогает физически работать и делает тебя видным в толпе других, нет… Это была какая-то могущественная магическая сила, которая, вопреки всем утверждениям здравомыслящих, существовала точно так же неотъемлемо реально, как мог существовать в воздухе кислород. Ее просто невозможно было отрицать или отвергать: она словно бы за такое короткое время сжилась с Дримлап в одно целое, став составной частью ее как живущего создания. Летти была почти уверена, что Мраморный Лес дал что-то Косси. И что-то после этого она передала лично ей, Летиции. Отдала так легко часть самой себя, доверившись… А если бы собака оказалась на стороне черных призраков? Можно ли представить, что стало бы с другими, попади эта магия в неправильные лапы?..

Косси пожертвовала своей жизненной энергией ради почти незнакомой фурри… И как будто бы все сразу встало на свои места: та же магия прямо сейчас вернулась, обвилась вокруг собаки яркими мистическими лентами, раскрыла крылья у нее за спиной. Эта магическая сила стала чем-то вроде оберега и для Дримлап, и для Голд, и была единой для них. А потому именно сейчас, когда Летти бежала вперед, зная, что она идет спасать Косси, что непременно спасет ее, внутри нее вновь зазвучала какая-то музыка. Музыка, которая наполнила жизнь смыслом, вернула какую-то счастливую