В лесу даже ходила поговорка «Пьёт, как человек».

– Да я же любую… – раздался громкий пьяный возглас с противоположной стороны дороги.

Намрадиниэль попятилась, стараясь слиться со стеной. Не получилось. Во-первых, стена оказалась каменной и эльфийских уловок не воспринимала, а во-вторых, было уже поздно. Её, похоже, заметили.

– Вон она!!! – раздался рёв. – Та самая, со сцены! Держи!!!

Девушка попыталась сбежать, но внезапно почувствовала сильный удар по голове и провалилась в черноту.

Лагудон взял жертву за локти и перевернул на спину.

– Я же, ик, говорил, ни одна не устоит.

– Неотразимчик, – с глупой улыбкой поддакнул Бивень. – Не лицом, так камнем.

– Ребята, не надо, – влез сзади Косик. – Оставьте, это же настоящая эльфийка.

– Да-а? – сделал нарочито удивлённое лицо Лагудон. – Ты дурак что ли, малой?

Он попытался повертеть пальцем напротив лба, но чуть не заехал себе в глаз.

– У нас с ними что? – он поднял палец. – Война. Значит, я шпиона поймал. Сейчас пытать буду прямо здесь.

Все трое заржали. Косик попытался оттащить жертву в сторону. В ответ посыпались сначала предупредительные, а затем довольно ощутимые тумаки.

– Пшёл вон, сявка, когда сед развлекается.

Косик, получив ощутимый пинок, отлетел за угол. Через минуту высунулся и угрюмо наблюдал издалека.

Намрадиниэль очнулась от разрывающей боли. Над ней склонилось уродливо перекошенное пьяное лицо. Какой-то человек грубо держал её за уши и при этом… девушка не верила, что это с ней происходит. Она попыталась вырваться, но ещё двое прижали её руки к каменной мостовой, не давая свернуть магическое плетение. Эльфийка изо всех сил старалась освободиться, но тщетно.

– Давай, дёргайся, – брызжа вонючей алкогольной слюной сказал насильник. – я люблю, когда девки дёргаются. В лесу своём потом будешь хвастаться, что с самим седом города переспала.

Когда Лагудон поднялся, из-за угла деревянной походкой вышел Косик. В руке его была увесистая палка. Он молча подошёл к друзьям. Те поздно обратили внимание на молодого человека, потому не успели среагировать. Каждый получил гулкий, тяжёлый удар по голове и беззвучно рухнул на камни. Косик бережно поднял плачущую эльфийку на руки и понёс прочь.

– Не плачь, Ниэля, – ласково шептал он. – Сейчас я тебя к отцу отнесу, всё хорошо будет. Ты только потерпи. Ничего, ты у меня самая красивая, самая добрая. Я тебя никогда не брошу.

Лагудон проснулся с больной головой. Всё-таки вчера они с парнями перебрали. Кажется, даже оприходовали кого-то. Перед мысленным взором всплыло испуганное эльфийское лицо с красивыми миндалевидными глазами и длинными сексуальными ушами.

Точно! Её. И где только нашли в городе эльфийку? Но было хорошо. Опять же, не человечка, не будет конфликтов с обозлёнными родственниками. Хотя, ещё несколько часов, и Лагудону будет на всех плевать. Ну, почти на всех. Кроме жены и старого графа Бардада сед Дагдебурга. Но, он и с графом управится. Подумаешь, белая кость, презирает простолюдинов. Вот заделает ему Лагудон внука, а то и парочку, старик и оттает. Главное теперь на свадьбу не опоздать, а то накроются тогда все планы тяжёлым ушатом.

Он попытался спустить ноги с кровати, но почему-то не мог доползти до края. С трудом разлепил один глаз, но пришлось тут же снова зажмуриться. Когда мир перестал вертеться, Неотразимчик обнаружил, что лежит на мостовой, в тени невысокого заборчика. Молодой человек с ужасом вскочил и чуть не рухнул. Ноги почти не держали. Следовало быстрее бежать домой, лечиться, приводить себя в порядок, и выдвигаться в сторону органного собора.

Ровно в полдень по всему городу зазвонили колокола, худой пожилой органист, с растрёпанной седой шевелюрой, размял пальцы и ударил по клавишам. На весь храм зазвучал свадебный марш.

По проходу между рядами медленно и торжественно шли молодые. Они были бледны, что очень шло к одежде невесты, белому платью, символизирующему чистоту. От жениха, кроме того, ощутимо несло спиртным. Отец Кармелин, митрополит Дагдебурга и окрестностей, ждал у амвона, приветственно раскинув руки.

Наконец, музыка стихла, и гости, плотно забитые на скамьях, замерли в ожидании. Сегодня в соборе было гораздо больше прихожан, чем даже в праздники. На лавочки, рассчитанные на пятерых, садились по восемь, а кое-где и по десять гостей. Относительно свободно было только в первых рядах.

Стояла оглушительная тишина, органист почтительно замер, глядя на священника. Отец Кармелин торжественно выпрямился, стараясь находиться под самым центром тени Богини, вывешенной на алтаре. Он очень гордился этой вышивкой и всегда надеялся, что настанет, наконец, тот день, когда тень Богини будет особенно к месту.

– Клянёшься ли… – начал он хорошо поставленным баритоном, но вдруг замолчал и посмотрел в сторону выхода.

Между рядами скамеек лёгкой, почти летящей походкой, шла прекрасная эльфийка. Она приближалась, и гости, мимо которых проходила девушка, застывали в недоумении. Молодые удивлённо посмотрели на священника и синхронно повернулись за его взглядом.

Теперь в храме были неподвижны все, кроме нежданной гостьи. В полной тишине она подошла к молодым, обвила тонкой рукой шею жениха и оставила на его губах долгий поцелуй. После чего сделала лёгкий шаг назад, обвела глазами зал, усмехнулась, и такой же летящей походкой вышла. За всё это время никто не пошевелился.

Только через несколько секунд жених дёрнулся, рефлекторно отёр губы и умоляюще поглядел на невесту.

Арзелла мгновенно покраснела, вырвала ладонь из руки Лагудона, и затравленно огляделась. Никогда ещё никто её так не унижал. Она посмотрела на молодого человека. И за это ничтожество она чуть не вышла замуж? Когда она, прилагая все силы, реабилитировала этого пьяницу и бабника в глазах отца, выложила собственные деньги на организацию свадьбы, привела в порядок самого жениха… А этот… это ничтожество перед самым бракосочетанием изменяет ей! Да ещё и с эльфийками.

– Ерог, – в полной тишине сказала она громким дрожащим голосом. – Выведи отсюда этого случайного человека. И пусть, – речь дрогнула. – Пусть отец что-нибудь придумает.

Со скамейки поднялся широкоплечий русобородый воин, подошёл к алтарю, хотел взять Лагудона за плечо, но брезгливо отдёрнул руку. Даже отряхнул её на всякий случай.

– Не надо ничего с ним делать, уважаемая седа, – прогудел он. – Хуже, чем есть, ему уже не сделаешь. Эльфийский поцелуй…

Он пожал плечами и подошёл вплотную к несостоявшемуся жениху.

– Пошёл вон, – прошептал Ерог.

Лагудон, ссутулив плечи, поплёлся на выход. Жизнь была кончена. Старый граф ни за что не оставит молодого человека в покое. И дёрнуло же их зацепить вчера эту эльфийку. И главное, все были уверены, что девка, как только сможет встать, молча слиняет в свой лес. Эльфийский поцелуй ещё этот. Что за дрянь такая, что даже начальник стражи не захотел его руками трогать?